Услышав шлепанье ног, девушка обернулась к двери. Облаченный в мятую рубашку и такие же мятые брюки, Эдвин тяжело протопал в библиотеку. Его черные кудри были всклокочены, на шее болтался незавязанный галстук, обувь на ногах отсутствовала. В свои двадцать семь лет он выглядел неважно: паутинки вен проступали на угрюмом лице. Под серыми глазами Эдвина пролегли полукружия теней.
Он поморщился от яркого света и хмуро взглянул на лорда Джошуа.
– Это вы подняли жалюзи? Как вы посмели распоряжаться в моем доме? Мало того, что из-за вас мне пришлось встать с постели…
– Доброе утро, Эдвин, – сказала Анна. Решив взять разговор под свой контроль, она вышла из тени и встала перед лордом Джошуа. – Жалюзи подняла я, так что можешь поблагодарить меня за это.
Эдвин удивленно посмотрел на кузину и поднял руку, чтобы заслонить глаза от солнца.
– Черт возьми… Анна?
– Я хотела бы с тобой поговорить. Наедине.
– Как ты здесь оказалась? Отец сказал, что ты упала с лошади и разбила голову.
В обычных обстоятельствах ее разозлил бы насмешливый тон кузена, но сейчас его слова пробудили в ней подозрение. Что, если этой репликой он пытался скрыть свою вину?
Лорд Джошуа обошел ее сбоку и шагнул вперед.
– На самом деле все было не совсем так, – заявил он. – Может быть, вы знаете, каким образом она поранилась?
– Откуда я могу это знать? – запальчиво спросил Эдвин. – Убирайтесь вон, сын сатаны! У меня нет денег, чтобы вам заплатить.
– Я лорд Джошуа Кеньон. Меня не интересуют ваши деньги. Я пришел, чтобы задать вам кое-какие вопросы.
Эдвин выпучил глаза и уставился сначала на него, потом на Анну.
– Кеньон? Это что, твой приятель? Ничего не понимаю!
– Я могу объяснить. – Она опять встала перед лордом Джошуа. – Однако мне хотелось бы поговорить с тобой наедине в другой комнате.
– Поговорить? Я не желаю разговаривать, – проворчал Эдвин. – У меня болит голова от пустой трескотни.
Подойдя к серванту, он взял с полки пыльный хрустальный графин, откупорил его, заглянул внутрь и понюхал горлышко, потом подставил рюмку и перевернул графин вверх дном. Он оказался пустым. Эдвин выругался и схватил второй винный сосуд. Так он испробовал по очереди каждый из пяти графинов, не переставая что-то бормотать себе под нос. Этим брюзжанием молодой человек очень напоминал своего отца.
Анна пересекла комнату и забрала у Эдвина последний графин как раз в тот момент, когда он собирался опрокинуть его в рюмку.
– Отдай! – потребовал он. – Там осталось немного бренди – последние капли спиртного в этой Богом забытой берлоге.
Она отвернулась, вылила жидкость в пыльную вазу и поставила графин обратно в сервант.
– В такой ранний час вредно пить алкогольные напитки.
– Черт побери! – Он в отчаянии заглянул в вазу, как будто собирался выпить бренди вместе с грязью и паутиной. – По какому праву ты здесь распоряжаешься? Это мой дом, мои напитки, все мое!
– Как раз наоборот, – заметил лорд Джошуа и быстро подошел к Анне.
Она внутренне подобралась. По ее мнению, этот мужчина двигался чересчур проворно.
– Все, что здесь есть, принадлежит вашему отцу, – спокойно продолжил Кеньон. – Согласно его завещанию, когда он умрет, его имущество полностью перейдет к Анне.
Эдвин вздрогнул, точно марионетка, которую дернули за веревочки.
– Откуда вы знаете? Это не ваше собачье дело!
– Да, это действительно не его дело, – согласилась Анна, нахмурившись. – Я сама разберусь со своим кузеном, лорд Джошуа.
Но мужчины ее не слушали. С таким же успехом она могла обратиться к растрепанному чучелу тетерева, стоявшему на ближайшей подставке.
Эдвин сдвинул густые брови и уперся взглядом в лорда Джошуа.
– Кто рассказал вам про завещание моего отца?
– Это не важно. Важно то, что Анна не падала с лошади. Она получила огнестрельное ранение в голову.
Эдвин часто заморгал.
– Что? Кто в нее стрелял?
– Это случилось около недели назад, когда она совершала утреннюю прогулку. В кустах прятался какой-то мужчина. Он выстрелил в нее, потом запрыгнул на лошадь и ускакал.
– Это был браконьер?
– Нет. По случайности я оказался на месте происшествия и мельком видел злоумышленника. Судя по его богатой одежде и отличной лошади, это был джентльмен.
– Значит, охотник. – Эдвин плюхнулся в кожаное кресло с высокой спинкой и сгорбился, безвольно уронив руки. – Мне очень жаль, Анна, что с тобой приключилась такая неприятность. Но ты расскажешь мне об этом как-нибудь в другой раз. Сейчас мне просто необходимо поспать.
Он закрыл глаза и поудобнее устроился в кресле.
Благодаря вмешательству лорда Джошуа время светской беседы подошло к концу. Анна решительно подошла к кузену и влепила ему затрещину.
– Оу! – Эдвин отпрянул назад и поднял руки, чтобы защититься от новых ударов. – Не трогай меня, ведьма! Мне уже не десять лет.
Она погрозила ему пальцем.
– Но ты по-прежнему играешь в грязные игры. Когда тебе было десять лет, ты подкладывал мне в постель червяков и подливал уксус в мой чай. Однако в те времена ты хотя бы не гонялся за мной с ружьем.
Он резко выпрямился.
– С ружьем? Я?
– Ты что, совсем тупой, Эдвин? Ладно, выскажусь ясней. У тебя есть хороший повод меня застрелить.
– Но… неужели ты думаешь, что я… я… – Он не договорил.
Анна не хотела верить в его виновность. Да, Эдвин Беллингем был пьяницей и никчемным человеком, но вместе с тем он был ее кузеном, единственным сыном старшего брата ее матери. Она надеялась, что его испуг не наигран.
– Долги могут толкнуть человека на отчаянные поступки, – заметил лорд Джошуа.
Эдвин сверкнул глазами.
– Прошу прощения! Вы не можете меня обвинять, не имея никаких доказательств…
– Где вы были во вторник утром?
– Дома, в постели, где же еще?
– А вот Графстон утверждает, что вы явились домой, когда уже рассвело.
– Что? Этот наглец… ах да, я вспомнил! – Поерзав в кресле, Эдвин издал хриплый смешок. – Мы играли всю ночь. Если вы мне не верите, спросите Джона Крайера или сэра Филиппа Мадисона. Или лорда Тимберлейка.
– Отца Дэвида? – удивилась Анна. – Он не игрок.
Эдвин скривил губы.
– Да, он довольно скучный малый, но он любит хорошую игру, как и всякий джентльмен.
Лорд Джошуа сурово глянул на Эдвина.
– Если вы лжете, я заставлю вас за это ответить. Только трус и негодяй способен выстрелить в женщину.
– Я в нее не стрелял! Скажи ему, Анна. У меня даже нет ружья.
– Ружье есть у дяди Фрэнсиса, – заметила Анна. – У него большая коллекция старинного огнестрельного оружия.
Эдвин вскочил с кресла и двинулся на нее, сжав кулаки.
– Чертова ведьма! Ты до сих пор не научилась держать язык за зубами…
В следующее мгновение лорд Джошуа схватил Эдвина за горло и прижал к книжному шкафу.
Глава 8
Крик в ночи
Лорд Джошуа душил Эдвина, сжимая его шею сильной рукой. Книжные полки раскачивались и гремели. Несколько старинных томов с глухим стуком упали на пол, взметнув в воздух тучи пыли. Лицо молодого человека сделалось свекольно-красным. Он сдавленно хрипел, безуспешно пытаясь побороть противника.
– Ты нагрубил даме, – сказал лорд Джошуа обманчиво-сладким голосом.
– Отпустите… меня.
– Извинись, и я подумаю над твоей просьбой.
– Я… не хотел… вас обидеть.
Лорд Джошуа крепче сомкнул пальцы.
– Обращайся к мисс Невилл, а не ко мне.
Глаза Эдвина начали выкатываться из орбит.
– Прости… меня… Анна, – пробормотал он, задыхаясь. – Пожалуйста… прости.
Последнее слово прозвучало жалобным писком. Анна бросилась к мужчинам.
– Отпустите его, ради Бога! Вы же его задушите!
– Он сам напросился, – сказал лорд Джошуа, но разжал руку и отступил назад.
Эдвин согнулся пополам, хватая ртом воздух и потирая шею.
– Мне следовало бы сообщить властям о твоей выходке, Кеньон.