– Когда все в порядке, с пистолетом не приходят, – произнес Лисицын, – выразительно поглядев в сторону моей кобуры. – Интересно, Смолякову вломят за аварию или дядя Рэмбо уже все уладил?

– Понятия не имею, – ответил я, направляясь к двери. – Меня это не касается.

– Так меня, вроде, тоже… – явно расслабившись, заметил Лисицын. – Хотелось бы просто знать, чья мафия круче.

– Итальянская, – бросил я, улыбнувшись. – Кстати, где сейчас твой «Запорожец», говоришь?

– На стоянке, за углом. Где ж еще? – Лисицын сделал неопределенный жест рукой. – Хотите взглянуть?

– Нет, не хочу. Все, живи пока.

После разговора с Лисицыным я уже почти не сомневался, что к смерти Золина мурманчане не имеют никакого отношения.

А когда позвонил Такарскому, понял, что вывод, к которому я пришел, подтверждается вескими аргументами. Шустрые ребята из Мурманска час назад запеленговали водителя красных «Жигулей» и добились от него правды при помощи примитивных, но всегда эффективных мер воздействия. Долго теперь будет на аптеку работать.

Рыжий конечно же вернул похищенные деньги и документы, а свой меркантильный интерес объяснил импозантностью пассажира – мол, с младых ногтей усвоил: форма всегда соответствует содержанию…

– Как в старину! Не страна, а большая дорога… Купцов тогда и убивали, и грабили… – заметил я.

– И умирали они от разрыва сердца, – подхватил Такарский. – Так что никто Золина убивать не собирался. Позвони в ментовку, скажи, чтобы больше не копали. Здесь все чисто. А ты вот что… Прокатись по объектам, поговори с их владельцами. Нет ли пожеланий, замечаний, и можешь быть свободен до завтра. Если что, я тебя найду. Мобильник не выключай. Все!

По дороге на Невский я позвонил капитану Быкову и довел до его сведения все, о чем меня просил шеф. Опер сказал, что, по его мнению, дело через пару дней будет закрыто за отсутствием состава преступления. Отказал кардиостимулятор, случился несчастный случай… Кого винить? Японскую корпорацию? А у них в «убойном отделе» и без этого висяков хватает.

Однако тон капитана убеждал: мы оба думаем об одном и том же – скоропостижная кончина Золина конечно же не случайна и является той самой тайной, которая рано или поздно перестает быть покрытой мраком…

Когда я вышел из бутика «Гуччи», охраняемого нашей фирмой, на часах было около шести. Магазины меня порадовали, но огорчило ЧП на одной из платных стоянок, также обслуживаемой «Цербером».

Минувшей ночью кто-то пытались угнать «мерс», и лишь благодаря действиям одного из охранников, применившего оружие, удалось ранить угонщика. Правда, этот хмырь сумел все-таки смыться, но зато машину – этот «банк на колесах» – удалось сберечь.

Стрелявший, не зная, что теперь начальником охраны «Цербера» является некто Кирсанов, немедленно вызвал Алекса Кайро. Тот решил все вопросы сам, поставив меня в известность о случившемся по телефону. Он сообщил, что ментовку не вызывали, поскольку стражи порядка не особенно восторгаются, когда сотрудники охранной фирмы применяют огнестрельное оружие на поражение, даже если имеют на то законные основания.

Кайро также сообщил, что хочет заняться поиском раненого ворюги. Оказывается тот, перелезая через забор, выронил включенный сотовый. Ушлый Кайро немедленно позвонил с него на свою «трубу», где сразу заморгали цифры какого-то номера. Если удастся узнать через своих людей в «Дельта-Телекоме» фамилию и адрес владельца карточки, то, сказал Алекс, «лавры и премия – стопроцентные».

В общем, рабочий день подходил к концу и можно было подумать от отдыхе.

Между тем жара и духота слегка ослабили натиск. Ветерок с Финского залива пригнал тучи. «Не мешало бы хорошего дождичка!» – подумал я, и хотите – верьте, хотите – нет, тут же по крыше моего новенького джипа барабанной дробью застучали тяжелые капли дождя, а затем обрушился настоящий тропический ливень.

Шел дождь и два студента, один в университет, другой – в галошах… Ассоциативное мышление у меня, конечно, что надо. Иногда такие ассоциации возникают – умереть, уснуть! Не успею подумать об одном, как на ум сразу приходит другое. Про дождь и студентов я знаю от уважаемой мною учительницы по русскому и литературе.

Неожиданно вспомнился вчерашний инцидент у ночного гастронома. Красивая девица, ничего не скажешь! Лика… А ты, Кирсанов, форменный обормот! Ведь эта Лика, возможно, обрывает тебе телефон… Впрочем, я, пожалуй слишком размечтался. У этой Лики самомнения – вагон…

И все же я погнал «фронтеру» сразу домой, хотя прежде и возникала мысль заскочить к Липатову.

Трель телефона я услышал сразу, как только вышел из лифта. Вставить в замок длинный, похожий на парикмахерскую расческу ключ и провернуть его было делом десяти секунд – стальные лапы «паука» поджались, я ворвался в прихожую. Хватая с базы трубку радиотелефона, я зацепился за ковер и едва не рухнул на пол.

– Алло! Смольный на проводе! У аппарата Бонч-Бруевич, русский революционер, – дурачась, выпалил я скороговоркой, швыряя в кресло барсетку.

– Добрый вечер, уважаемые товарищи Бонч с Бруевичем вместе. Вас беспокоит народный комиссар по делам досуга и развлечений товарищ Лика.

Услышав именно тот голос, который я и ожидал услышать, я мысленно воскликнул громкое ликующее «Ура!» – о таком сюрпризе на сегодняшний вечер я и мечтать не мог.

– Лика? Неужели? Нет, не может быть… Распушив хвост, я затоковал…

– Очень даже может… Лика многое может.

Она засмеялась. Я тут же перестроился. Пусть ей станет очень весело, пусть она все время смеется…

– Ты меня сразила! Наповал… Я только с работы, день – безумный, и тут охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет…

– Володя, уж не ты ли тот самый зайчик? – Она снова рассмеялась, а у меня по спине побежали мурашки.

– Да, я зайчик, а ты – охотник. Хочешь быть охотником, вернее, охотницей? Есть богиня Диана-охотница, теперь будет еще одна: Лика-охотница… Согласна?

– Нет. Хочу быть только наркомом. Это раз. У меня сегодня свободный вечер. Это два. И, в третьих, я подумала, что, может быть, у шефа секьюрити солидной охранной фирмы тоже иногда появляется желание отдохнуть. Впрочем, возможно, я ошиблась…

«Пора идти на приступ», – подумал я. – Если для встречи с вами придется ужом ползти до финской границы – я готов. Однако на машине будет быстрее. Где и когда? – Давай встретимся возле Медного всадника через сорок минут. Успеешь? – Считай, я уже там! – До встречи, спаситель!

Наскоро приняв душ, я надел легкие хлопковые брюки, трикотажную тенниску «Лакоста», подхватил барсетку с мобильником и документами, сунул в карман ключи от джипа и кубарем скатился по лестнице, проигнорировав оба лифта – и грузовой, и пассажирский.

Время поджимало, и я несся по городу на предельной скорости.

На Сенатской площади я появился с опережением графика на пять минут. Между прочим, по дороге изловчился проскочить на красный и выкроил пару минут на покупку цветов. Пять алых роз на длинных ножках дожидались торжественного момента на соседнем сиденье.

Припарковавшись, я огляделся.

Небо по-прежнему было хмурым. Природа, похоже, решила с лихвой компенсировать двухмесячную засуху.

Лику я увидел сразу. Она шагала к месту встречи по набережной со стороны Зимнего. В узких черных джинсах стрейч, черной же блузке без рукавов, в босоножках на высоких каблуках, Лика смотрелась удивительно изящно. Небольшой, но высокий бюст, узкая талия, плавная линия бедер полностью соответствовали моему представлению о женском идеале.

Я схватил розы, выскочил из машины и помчался ей навстречу.

Хотите – верьте, хотите – нет, но тут же снова мне на макушку упали тяжелые капли дождя.

– Природа льет слезы радости по случаю нашей встречи! – сказал я, обнимая Лику за плечи и осторожно целуя в щеку. – А вы, леди, прекрасна, как эти розы! – Я протянул ей цветы.

– Володя, спасибо! Я тронута, только, пожалуйста, не говори банальностей. – Она открыла зонтик. – Давай скорее в машину. Где она?