Когда обед, плавно перетекший в ужин, все же завершился, у всех было то благодушное настроение, какое бывает после вкусной и обильной еды. Потихоньку мы стали разбредаться. Те, кто не был увлечен беседой, вставали, негромко благодарили, раскланивались и уходили. Я тоже решила не задерживаться и ушла третьей, и уже предвкушала здоровый сон, когда мой браслет завибрировал неопознанным вызовом. Я вставила наушник.

— Привет, это я, узнала? Забей мой код, — без перерыва протараторил Грюнд.

— Привет. Узнала, — отозвалась я, не зная, что еще сказать.

— Слушай, у нас тут маленькая вечеринка некстов у Штайне, прилетай. А? На девчонок своих посмотришь… Или ты не хочешь с ними общаться?

Ага, они пригласили гейш из Дома Ланы.

— Хочу, только я еще и спать хочу.

Он рассмеялся.

— Ну, тебя то никто плясать не заставит, полежишь, подремлешь, если все так плохо. Ты не восстановилась еще?

— Грюнд, дай мне подумать.

— Ну, думай… Перезвони, когда надумаешь, — и он отключился.

Пока я разговаривала, ко мне подошел подполковник и остановился на расстоянии, давая мне возможность закончить разговор.

— Чудесный вечер, — сказал он с обаятельной улыбкой. Я напряглась. Подполковник Щедрин был способен вскружить голову любой женщине, этакое сочетание веселой открытости и мужественности. Но он был Представителем, значит, эта открытость всего лишь маска.

— Да чудный, — отозвалась я.

— Мы завтра вечером улетаем, а я так и не видел Синто.

— Я думаю, что можно будет организовать завтра экскурсию… часа на три?

— Да, три-четыре… А что, ночной жизни на Синто нет вообще?

Я пожала плечами.

— Вроде бы есть…

Он рассмеялся.

— Ну, раз есть, то покажите мне ее.

Я лихорадочно соображала, чего же он хочет на самом деле. Защиты против зомбитехник у меня нет, ее ставят, только если есть непосредственная опасность, а чего еще он может хотеть? Как быть? Послать его в русское посольство или пойти на поводу? Учитывая, что я генератор неприятностей, я выбрала второе. Созвонилась с Грюндом, сказала, что приду не одна. Он не обрадовался такому, но согласился. Щедрину объяснила, что идем на частную вечеринку, и без обиняков поинтересовалась, как он решит проблему с охраной, нам не нужен еще один скандал. Он перезвонил куда-то, оставил сообщение, объяснив мне, что его будут отслеживать по оргмаячку. Что ж, неплохо, оргмаяк включает тревогу, если его снять или если у хозяина резко меняются жизненные показатели, выброс адреналина или наоборот замедление процессов.

Когда мы подлетели к поместью Штайне, Грюнд вышел нас встречать. Они с подполковником уставились друг на друга. Да, когда первый раз видишь высокого, худого, откровенно некрасивого альбиноса с черными глазами, можно опешить.

— Это же… подполковник Щедрин? — переспросил меня Грюнд.

— Да. А ты кого ждал?

— Ну не его, уж точно. Проходите, гости… — и шепотом добавил мне: — Ты совсем сбрендила, ВикСин.

Я шутливо показала зубы, намекая, чтобы он был поосторожнее с оскорблениями. Мы прошли в сад, в большую беседку с помостом для танцев посредине и удобными диванчиками по краям. Трое незнакомых молодых мужчин и пять девчонок, все старые знакомые.

— Саламандра! — взвизгнула Искра высокая, стройная, с копной рыжих волос. Девчонки стайкой слетелись ко мне.

— Как дела? Где пропадала? Почему такая уставшая? Тебе не идет официальное платье, слишком тяжело для тебя. Ты надолго домой? Или опять улетишь? Когда поболтать придешь?

Все вопросы задавались одновременно, при этом каждая норовила обнять и поцеловать.

— А кто это с тобой? — опять голос Искры раздался громче всех, девчонки дружно посмотрели на руса, тот почувствовал себя дичью на охоте.

— Да, кто этот неизвестный красавчик? — поддержала Искру Снежинка, полная ее противоположность — блондинка ангельского типа, с необычно серьезными светло-серыми глазами.

— Это рус, подполковник Щедрин, — представила я.

— Ру-ус… — протянуло несколько голосов.

— Да. И он очень устал, — твердо сказала я. Эта фраза-сигнал означала то же, что и белая маска или белая метка у гейши — секс не предлагать.

— Какое хамство с твоей стороны, привести такого красавчика-руса уставшим! — тут же отозвалась неугомонная Искра. Девчонки дружно рассмеялись, как будто колокольчики зазвенели. Несмотря на мое предупреждение, ни одна не отвела глаз, каждая флиртовала взглядом.

— Ну, спасибо, ВикСин, удружила, — раздался наигранно злой голос Грюнда. — Котята получили новую игрушку, и старые заброшены.

Зефир и Снежинка тут же подскочили к Грюнду и поцеловали его в щеки с двух сторон, причем Зефир пришлось для этого подпрыгнуть.

Щедрин потихоньку оправлялся от шока. Девчонки попытались забросать его вопросами, но я опять пресекла их попытки.

— Бука! Если привела его для себя, так и скажи, — нежным голоском пропела Снежинка.

— Вы меня удивляете, девчата, с каких пор принято на гостя с вопросами набрасываться? — пристыдила я их.

Перебивая девчоночий щебет, Грюнд познакомил нас с хозяевами вечера, все трое трудились в сфере гражданской безопасности — выездные следователи, занимались делами, не входящими в юрисдикцию шерифов.

Короче, через десять минут статус-кво был восстановлен, девчонки вернулись к следователям, и только Искра и Снежинка остались со мной и русом. Они наперебой рассказывали новости, не забывая бросать взгляды на Щедрина. За последний год многие повыходили замуж, вон и Зефир собралась. Действительно, Зефир уделяла внимание только одному мужчине, в то время как остальные красавицыуспевали стрелять глазками во всех направлениях.

— А как дела у Лютика? — спросила я. Лютик, увы, не могла или не любила себя сдерживать в желаниях и была явным кандидатом на ношение черного браслета. Ведь одно из главных умений гейши — балансировать между неприступностью и уступками нормальным человеческим желаниям. С одной стороны, женщина, которую невозможно завоевать, неинтересна. С другой — та, которая достается легко, вчера одному, а послезавтра другому, уже не гейша, а «черный браслет».

— Лютик! Представляешь, она замуж вышла! — жарко зашептала Снежинка.

— Ты что!..

— Да! Такая любовь! Он — Бялко, персональный ранг — второй. И где только они встретились, непонятно. Но он ее за шиворот и к себе в дом, а она… Представляешь, она счастлива. Сейчас уже с животиком, маленьким пока.

— Да, Судьба иногда улыбается, — ответила я. Хорошо, что Лютику попался такой человек, который может взять за шиворот, ей такой и нужен был.

Тем временем зазвучал моди-ситар, приглашая к танцу.

— Саламандра, ты будешь танцевать? — строго спросила Искра. Я отрицательно покачала головой.

— Ну и ладно. Хотя жаль… Я буду танцевать для тебя.

Она выскочила в круг и закружилась, в ее движениях не было сексуальности, лишь радость и сила.

Щедрин смотрел на это со странной смесью удивления и неверия. Как иногда тяжело понять иностранцев.

— А почему Саламандра? — спросил Грюнд.

— Потому что, танцуя, поджигает помост, — со смехом отозвалась Снежинка.

— Грюнд, ты ничего не хочешь мне сказать? — спросила я, когда Снежинка что-то рассказывала Щедрину.

— Ну… — Он собрался с духом. — Я сказал отцу, что женюсь только на тебе. Что ты будешь моей полноправной женой.

Во мне вспыхнул гнев, который я всеми силами старалась унять. Какое он имел право?!

— Прости, он меня просто достал требованиями жениться…

— Это недостойно, Грюнд, — сквозь зубы выдала я. — Твой отец сегодня оскорбил меня, я не стерпела, — Грюнда передернуло. — Это был лишь поединок взглядов, но я не знаю, какие между нами теперь будут отношения.

Я посмотрела Грюнду в глаза, два черных кружка, ничего не прочесть, даже направление взгляда. Я в досаде отвернулась.

— Прости, я поговорю с ним.

— О чем? Твой отец воспринял как правду твои слова и решил, что я дала согласие. Что ты можешь ему сказать?