От упаднических дум меня отвлекло раздавшееся в моем ухе недовольное бурчание, а затем гневные возгласы мистера Лисопулоса — судя по общему смыслу реплик, запущенный мной слух достиг цели.

— Да, понял, я подумаю, — закончил большой босс разговор и пару минут посвящал всех, кто мог его слышать, в подробности появления на свет начальников контрразведки Рэнда с довольно точной оценкой их мыслительных способностей. Поток излияний прервал телефонный звонок.

— Слушаю, — прорычал объект.

— Да, уже в курсе.

— Что делать? Как что? — взорвался мой несостоявшийся шеф. — Собаку бритвой по горлу и в болото.

На этом месте я чуть со стула не упала, ибо весь тщательно взлелеянный мной план летел в то самое болото.

— Хорошо, Уильям, с доктором проблем не будет, не беспокойся.

В моем ухе вновь воцарилась тишина. Черт! Что значит «бритвой по горлу»! Это же ценная собака. Но, с другой стороны, что должны делать заговорщики, если СБ Рэнда стало известно, где ее имущество? Контрразведка моей планеты одна из наиболее влиятельных и могущественных, с ней связываться — себе дороже. И почему только я, идиотка эдакая, не подумала обо всем этом раньше?

— Жан-Пьер? — Это снова мистер Лисопулос забеспокоился. — Слушайте меня внимательно. Про бульдога знают. Быстро вытащите у нее из головы чип, собаку усыпите, труп сожгите, а сами с чипом немедленно ко мне. Поняли?

— Нет, других вариантов нет. Выполняйте. Ну, вот. Доигралась. И что теперь? Прибыть к начальству и с покаянным видом признать, что хотела все сделать сама и блистательно провалила операцию? Выскочив на улицу, я в панике заметалась взад-вперед. Свежий воздух вкупе с физической нагрузкой стимулировали появление спасительной мысли, а потому я помчалась к флаеру и схватилась за сотовый телефон. Только бы доктор еще не ушел!

— Я вас слушаю, — раздался привычный уже рык.

— Доктор Жан-Пьер? Не кладите трубку. С вами говорит представительница контрразведки Рэнда. Мне известно, что похищенный с Рэнда бульдог находится в вашей больнице, а вам отдали приказ его выпотрошить и убить, — выпалив столь длинную тираду, я перевела дыхание. Не услышав коротких гудков, я уже спокойнее продолжила: — Доктор Тиссо, вы поймите одну простую вещь — вас они в живых тоже не оставят, свидетели им не нужны.

— Я все понял. — Мне кажется или голос доктора звучит немного неуверенно? — Кроме смысла вашего звонка.

— Я могу вас спасти, но взамен мне нужна собака.

— Спасти? — с иронией в голосе переспросил он. — Пока что никто не выказывает желания ворваться в больницу и застрелить меня.

Глубоко вздохнув, я попыталась говорить убедительно:

— Доктор, давайте порассуждаем вместе. Вы знали о готовящемся похищении собаки? — Молчание. — Так я и думала. Значит, вас привлекли только на этапе исследования и исключительно для этого. И зачем, скажите, оставлять вас в живых после того, как собака будет убита и чип окажется у них в руках? Вы станете ходячей угрозой разоблачения, а дивидендов никаких. — Я приделала последнее звено к моей стройной логической цепочке и замолчала, ожидая реакции собеседника.

Наконец он заговорил:

— И что вы можете мне предложить?

Чуть не запрыгав от восторга, я быстро заговорила:

— Я прилетаю в больницу, забираю вас с бульдогом и доставляю вас в местную СБ, под защитой которой вы в ближайшее время будете переправлены на Рэнд.

После небольшой паузы доктор проронил:

— Хорошо. Жду вас в холле больницы.

— Буду через пятнадцать минут, — сообщила я и в ту же секунду взмыла в небо.

Пребывая в самом радужном настроении, по пути я то и дело усмехалась, удивляясь доктору, так легко позволившему себя убедить. Даже почти не нарушая правил движения, я умудрилась через заявленное время добраться до больницы. Жан-Пьер с вожделенным бульдогом на поводке и в наморднике уже нервно переминался с ноги на ногу, изо всех сил стараясь выглядеть непринужденно и флиртуя с уже знакомой мне седовласой дамой, выглядывавшей из окна справочного. Не мешкая ни секунды, я направилась к нему.

— Доктор Жан-Пьер Тиссо? Я Антуанетта д'Эсте, контрразведка Рэнда.

— Да-да. Очень приятно.

Надо же, какой вежливый. Ничего общего с типом, недрогнувшей дланью выставившим меня за дверь.

— Взаимно. Это моя собачка?

— Именно. — Доктор протянул мне поводок.

Я покрепче за него ухватилась (будет довольно смешно, если псинка именно сейчас сбежит) и нетерпеливо взмахнула рукой.

— Пойдемте.

Мы двинулись к дверям, буквально в пятнадцати метрах от которых как раз приземлился флаер.

— Доктор, у вас часто перед крыльцом машины садятся?

— Нет. Только если желают поведать каких-нибудь особо важных персон.

Подойдя к выходу, доктор галантно пропустил меня вперед, а сам задержался кинуть последний взгляд на свой второй дом. Решив дать человеку в такой момент побыть одному, я спустилась с крыльца и чуть не плюхнулась обратно на ступеньки — меня грубо оттолкнул плечом здоровенный амбал, вылезший из вышеупомянутого флаера и спешащий в больницу. Полная праведного негодования, я обернулась, горя желанием сообщить невеже все, что думаю о качестве его воспитания, но гневная отповедь застряла в горле, поскольку в этот самый момент из дверей появился доктор. Завидев моего подопечного, «посетитель» остановился, молниеносно извлек из-за пазухи бластер и абсолютно спокойно два раза выстрелил в грудь и голову незадачливому нейрохирургу, после чего развернулся, в несколько прыжков достиг своего флаера, вскочил на пассажирское место, и машина исчезла в голубой вышине.

Несколько секунд я простояла столбом, тупо пялясь на кровь, стекающую по ступенькам больничного крыльца и собирающуюся в небольшую лужицу у моих ног, затем очнулась, дернула поводок и опрометью бросилась к своей машине. Дверь, естественно, заклинило, трясущимися руками я боролась с упрямой железкой, наконец замок щелкнул. В мгновение ока я запихнула собаку и, словно кенгуру, запрыгнув на водительское место, взлетела, по возможности направляясь в противоположную от убийц сторону.

Через пару минут полета в голове прояснилось, я развернула флаер в направлении космопорта и обратилась к зверю, мирно посапывающему по соседству:

— Ну, привет, что ли. Давай знакомиться. Меня зовут Нэтта, а ты, если не ошибаюсь, Шель. Шель, как ты считаешь, Жан-Пьеру можно было помочь? — На этом месте я чертыхнулась. — Кассандра, мать твою! Слышала все, что говорил Лисопулос, долго рассказывала доктору, что его жизнь в опасности, и пальцем не пошевелила, чтобы его уберечь.

«Но ты же в это не верила…» — жалобно заскулил внутренний голос.

«Заткнись! Ты секретный агент или кто? Только что убили свидетеля, которому лично ты гарантировала безопасность. Не стыдно?»

Семейные разборки прервало появление на экране радара флаера, летевшего в моем направлении со скоростью, заметно превышающей разрешенную законом. Безусловно, это совсем не обязательно были мои недавние знакомые, решившие все же добить собачку и убрать свидетеля, но я перетрусила и ударилась в панику. Выразилось это в резком увеличении темпа перемещения.

Справедливости ради стоит заметить, что мои самые худшие подозрения оказались отнюдь не беспочвенны, поскольку напугавшая меня машина не только не отставала, а, наоборот, приближалась, причем довольно стремительно. И тут в полный рост встала дилемма — между больницей и космопортом располагалась основная жилая зона Нью-Фриско, попросту говоря, небоскребы, и мне предстояло решить — уповать на скорость, облетая все это безобразие по дуге, или положиться на свое умение управлять флаером и нырнуть вниз, в гущу домов. Колебания длились недолго, и через полминуты я испытала на практике все удовольствия от прохождения последнего уровня учебного тренажера, которым нас пытали в контрразведке Рэнда. Направо, нырнуть вниз, снова направо, лечь на бок, резко вверх, теперь налево — это предлагалось уложить в полторы секунды. Но здесь меня поджидал пренеприятнейший сюрприз — подобные маневры, как оказалось, вполне удавались не только мне, но и преследователям, так что на открытое пространство мы вылетели замечательно компактной группой, и впереди было шестьдесят миль лета по прямой.