В гостинице меня ожидало в меру краткое сообщение от Урса. Помимо поздравлений с Новым годом, оно содержало ценнейшую информацию — женщины по имени Анджела Крейс, якобы приобретшей в собственность последнего, так и не увиденного мной денебианского бульдога, на Рэнде отродясь не было. Нельзя сказать, что я сильно удивилась, чего-то в таком духе и следовало ожидать.

Краткое резюме сложившейся на данный момент ситуации выглядело так: на Рэнде некто, пожелавший остаться неизвестным, под вымышленным именем приобрел щенка самой умной и гораздо лучше прочих поддающейся дрессировке породы собак, а когда животное выросло и уже могло служить непонятным целям своего хозяина, оно пропало. Точнее, его украли, переправили на Новую Калифорнию, где, дабы повести погоню по ложному следу, подменили. Отсюда следовало два вывода: собака еще на планете, и пробудет она здесь не очень долго и вскоре отправится к конечному пункту назначения. В связи с чем и мне прохлаждаться в оздоравливающей атмосфере местных хвойных лесов не пристало — нужно действовать быстро.

В этот момент в дверь настойчиво постучали.

— Войдите, — отозвалась я.

В комнате мгновенно материализовался расфуфыренный Мигель. Критически оглядев хозяйку апартаментов, он недовольно вопросил:

— И почему ты еще не готова?

— А что, уже восемь? — С искренним изумлением я взглянула на часы и выяснила, что таки да, восемь. — Ой, прости, сейчас соберусь.

— Сейчас? — критически хмыкнул Мигель. — Ну, что ж, с интересом понаблюдаю.

— Наблюдай, — легко согласилась я. — Куда, кстати, мы отправляемся? В смысле формы одежды.

— Форма парадная. Я заказал столик в одном из самых фешенебельных местных ресторанов, он находится на последнем этаже высочайшего небоскреба столицы. Надеюсь, ты туда еще не добралась.

— Пока не успела. Ладно, я скоро.

Тайфунчиком я заметалась по комнате, но переодеваться ушла в ванную, чем вызвала у Мигеля недовольство, которое он безуспешно попытался замаскировать. Но в целом скорость сборов вновь оказалась вполне приличной, и уже через полчаса мы отбыли на ужин.

Назад я вернулась около часа ночи, сытая, нетрезвая и недоумевающая. Второй вечер подряд Мигель водил меня по ресторанам, дарил цветы, часами со мной разговаривал и не предпринял ни малейшей попытки поцеловать, не говоря уже о том, чтобы затащить в постель. Одно из двух — или я утратила всякую привлекательность, или он лишь мужчинами интересуется. Вариант о слишком правильном воспитании я отвергла сразу, как нереальный.

Так, завтра мы не встречаемся, он чем-то занят, значит, послезавтра нужно продемонстрировать ему совсем другую девушку, и вообще, он так упорно называет меня Антуанеттой, пусть на Нэтту переходит. Приняв сие поворотное решение, я уснула с чувством выполненного долга.

Что меня последнее время особенно радовало, так это отсутствие по ночам каких бы то ни было сновидений. Ненавижу, когда меня дразнят, показывая, как хороша могла бы быть моя жизнь, если бы не… А потому встала я вполне умиротворенная и, решив, что заслужила маленькое послабление, опять заказала завтрак в номер.

Уплетая за обе щеки тосты с джемом, я составила в голове приблизительную схему поиска. Самым перспективным смотрелся вариант отследить все перемещения Роджера Кайзи за те два дня, что он провел на планете, и начать следовало с планомерного опроса водителей наемных флаеров у космопорта плюс заглянуть в службу аренды летающих машин, расположенную там же. В самом распрекрасном настроении я собралась и, уверенная в своих силах, отправилась интервьюировать водителей.

Целый день я провела на стоянке флаеров, носясь среди прилетающих машин с фотографией бульдога в руках и расспрашивая всех, попадающих в поле моего зрения, о пассажире с собакой. Результат вышел сугубо отрицательный, посещение отдела аренды общей картины тоже не изменило. Очевидно, в космопорту мистера Кайзи с его трофеем встречали на личном транспорте, что, в первую очередь, означало полное фиаско моего гениального плана. Обнаружить на планете следы человека, о котором известны лишь имя и фамилия, причем, возможно, вымышленные, не зная даже, в какую сторону он направлялся, — идея утопическая, изначально обреченная на провал.

Жутко измотанная, с поганым настроением и отваливающимися ногами, я вернулась в Нью-Фриско и решительно завернула в салон красоты. Неудача неудачей, но пришла пора вернуть свой прежний облик, не подводивший меня все двадцать лет. Обратное перевоплощение вышло легче. Волосы выкрасили в натуральный цвет, искусственные ногти удалили, и всего через пару часов зеркало вновь отражало ту Нэтту, которую я привыкла видеть, от чарующей красоты осталась лишь татуировка. Вроде как военный трофей. Удовлетворенная этим небольшим успехом, я вернулась в гостиницу и наконец сумела-таки провести вечер наедине с телевизором. Достижение века.

На следующий день я диаметральным образом изменила свою стратегию. Если не получается найти похитителя, будем искать собаку, благо денебианские бульдоги на Новой Калифорнии встречались еще реже, чем на Рэнде. Поскольку увезенный мальчик с момента своего рождения должен был где-то жить, то наиболее перспективный способ отыскать мою пропавшую псину — это обнаружить дом ее дублера.

К сожалению, обратиться к местным контрразведчикам, чтобы мне дали покопаться в базе зарегастрированных собак, я по-прежнему не могла, но всегда существуют окольные пути. Прилетев в центр города, я приобрела парочку газет, из которых население узнавало последние новости, в том числе и о собачьих выставках. Усвоив название самого большого объединения любителей редких пород, я позвонила ее президенту Жанне Уилфрем и ненавязчиво напросилась на чашечку чая.

Прибыв по указанному адресу, я удостоилась чести личного знакомства; по крайней мере, если судить по высокомерно вздернутому подбородку и великосветским манерам хозяйки, она-то точно полагала, что оказывает мне великую честь. Миссис Уилфрем, как она представилась, была чуть моложе моего дедули, однако сохранила безупречную фигуру. Ее брючный костюм от кутюр, изысканно уложенная прическа и грамотный легкий макияж (в домашних условиях!) говорили о многом. Зеленые глаза хозяйки пробежались по мне, цепко отмечая каждую деталь, и я внутренне порадовалась привычной прическе и отсутствию видов звездного неба на ногтях, чувствуя себя, словно восьмиклассница в кабинете директора школы.

Завершив осмотр, она с удовлетворением кивнула и пригласила меня в гостиную, где уже был сервирован чай. В качестве угощения предлагалась парочка тостов из цельнозернового хлеба с нежирной брынзой. Когда мы уселись по разные стороны столика, миссис Уилфрем разлила чай и, предложив сахара и сливок, вежливо напомнила о цели моего визита:

— Итак, мисс д'Эсте, о чем вы хотели со мной побеседовать?

Я, с трудом подавив желание встать и отчитаться по пунктам, ответила:

— Видите ли, я недавно заинтересовалась кинологией, и в процессе изучения различных пород прочитала о денебианских бульдогах. Они меня так поразили! — Тут я замешкалась.

— О да, — согласилась миссис Уилфрем и бодро перехватила инициативу: — Это великолепные животные. Самые умные из современных собак, а история их началась с того, что…

В таких случаях меня всегда спасает выработанное еще за партой умение отключаться. Я соорудила бутерброд и принялась его поглощать, сохраняя на лице заинтересованное выражение и вежливо кивая в нужных местах. Когда же лекция закончилась, восторженно воскликнула:

— Спасибо огромное, очень интересно, вы рассказали мне столько нового! Теперь я ни минуты не сомневаюсь, что хотела бы приобрести именно денебианского бульдога. Не подскажете, где я могу найти действительно лучших представителей породы?

Собеседница вздохнула.

— Понимаете, дорогая, это прекрасный порыв, и я его всячески поддерживаю, но, увы, на Новой Калифорнии нет частных владельцев денебианских бульдогов, все известные собаки являются собственностью киноконцерна и работают на съемках.