И снова ответом было гробовое молчание. Но Адриенна послушно сняла шляпу и надела другую.

Броуди посмотрел на огромные страусовые перья, свисавшие книзу, и поморщился.

– Нет, они будут щекотать нос вашему спутнику, и вместо нежного шепота вдруг раздастся громкое «апчхи»!

Уголки Адриенниных губ дрогнули. Это был единственный намек на то, что замечание Броуди ее позабавило. Впрочем, он на большее и не претендовал.

Сняв шляпу с перьями, Адриенна машинально пригладила волосы, разделенные на прямой пробор.

– Честно говоря, мадемуазель, – вкрадчиво произнес Броуди, – вам не следовало бы прятать столь роскошные волосы под головным убором. Они подобны темному занавесу, на котором сияет свет полуночных звезд. Право, грешно скрывать такую красоту.

Девушка спокойно водрузила на голову бархатный чепец, в котором пришла в лавку, и, не удостоив Броуди взглядом, скрепила ленты под подбородком маленькой брошкой в виде букетика маргариток.

В глубине комнаты показалась мадам Симона. Едва она заметила Броуди, ее лицо исказилось от ужаса и злости.

– Ради Бога, простите меня, что я задержалась, мадемуазель, – пролепетала она. – Если этот джентльмен побеспокоил вас в мое отсутствие, я…

– Отнюдь нет, мадам Симона, – невозмутимо возразила ей девушка.

Оказывается, она прекрасно говорила по-английски! Голос ее журчал нежно, как ручеек. Броуди мгновенно понял, что она способна вить из мужчин веревки.

– По-моему, это мое присутствие не давало покоя джентльмену.

Броуди улыбнулся, с трудом удерживаясь от громкого, заливистого хохота. О да, она не давала ему покоя ни на минуту. И отныне не даст! Он в этом не сомневался.

– До свидания, мадам Симона, – продолжала Адриенна. – Насколько я понимаю, моя тетушка наконец выбрала подходящие перчатки.

Девушка грациозно повернулась и направилась к выходу. Мадам Симона кинулась вслед за ней, но Броуди схватил ее за руку.

– Представьте меня!

– Боже мой! Вы не понимаете… – задыхаясь от ужаса, прошептала она.

– Представьте меня, мадам, – тихо повторил Броуди и достал из-под мышки сверток. – Иначе эти рисунки окажутся на илистом дне Миссисипи. Кстати, спешу вам сообщить, что «Морская звезда» попала в шторм и была вынуждена причалить в Гаване. Она простоит на ремонте по меньшей мере неделю, так что ваша конкурентка, мадам Трюссар, получит картинки последних мод с существенным запозданием.

– На целую неделю позже меня! – восторженно выдохнула мадам Симона.

– Я хочу познакомиться с этой девушкой.

Хозяйка шляпной мастерской решительно выпрямила спину. Перспектива опередить конкурентку на целую неделю была слишком заманчива. Мадам Симона расплылась в улыбке и подвела Броуди к Адриенне и ее спутнице, женщине неопределенного возраста, которая не имела внешне ничего общего со своей юной родственницей.

– Мсье Донован, позвольте представить вас мадам Жардин и ее племяннице, мадемуазель Адриенне Жардин, – торжественно произнесла хозяйка, а самого Броуди отрекомендовала таким образом: – Это мсье Донован, владелец пароходства «Кресент Лайн».

Мадам Жардин бросила на него злобный взгляд.

– Вы янки?!

– К моему великому прискорбию, да. Я был не в силах повлиять на столь трагическое стечение обстоятельств, мадам. Надеюсь, вы не поставите мне это в вину. – Броуди почтительно наклонил голову, успев заметить одобрительную улыбку Адриенны Жардин и вспыхнувший в ее глазах огонек интереса к своей персоне.

– Я рада познакомиться с вами, мсье Донован, – церемонно ответила Адриенна.

– Я… тоже, – неуверенно сказала ее тетушка. – Прощайте, нам надо идти.

– Не прощайте, а до свидания. Мы еще увидимся, – заявил Броуди, в упор глядя на Адриенну и проклиная креольскую чинность и благовоспитанность. – Жардины… – задумчиво произнес он, когда Адриенна и ее тетка ушли. – Где я слышал эту фамилию?

– Господи, да перед вами же была внучка Эмиля Гаспара Жардина! Того самого, который, по слухам, владеет половиной Вье-Карре и полудюжиной плантаций на берегу Миссисипи! – воскликнула Симона и протянула руку: – Господин Донован, я уступила вашим настояниям, хотя не сомневаюсь, что ничего хорошего из этого не выйдет. Теперь и вы будьте любезны исполнить свое обещание – отдайте пакет.

Броуди протянул ей рисунки.

– А почему вы считаете, что у меня ничего не получится?

– Разве вы не слышали, что сказала эта старая карга? – пожала плечами мадам Симона, разрывая коричневую оберточную бумагу. – Вы янки, а Эмиль Жардин относится к янки с предубеждением.

– Ладно, поживем – увидим, – спокойно ответил Броуди.

Он верил в свою счастливую звезду. И неспроста – ему ведь всегда везло.

Мадам Симона погрузилась в изучение рисунков, а Броуди вышел за порог и долго смотрел вслед экипажу, в котором уехала Адриенна. Внезапно до него донеслась грустная мелодия скрипки. Он подошел к слепому Кадо и тихо спросил:

– Послушай, старик, где обитает Эмиль Жардин?

– Вы интересуетесь этим господином? – От удивления Кадо даже сфальшивил.

– Я интересуюсь его внучкой Адриенной. Узнай про нее все, что сможешь. Ходит ли она на рынок, и если ходит, то когда? Где сидит в театре, в опере? К кому ездит в гости? На каких балах и маскарадах бывает? Мне нужны точные сведения, понимаешь?

– Но такие подробности…

– Известны домашней прислуге, а ее можно разговорить, – решительно продолжил Броуди.

На этот раз в шляпе старика не зазвенела монета. Броуди сунул в карман слепого Кадо пару довольно крупных банкнот.

– Как ты понимаешь, Броуди Донован получил исчерпывающую информацию об Адриенне, – лукаво сказала Нэтти и, взяв с дивана халат Реми, небрежно брошенный на спинку, понесла его в гардеробную. – А дальше… дальше начались якобы случайные, а на самом деле тщательно подстроенные встречи. Броуди дважды оказывался у ворот старого Французского рынка в тот самый момент, когда Адриенна отправлялась вместе с тетушкой за продуктами. По воскресеньям он теперь ходил на мессу в собор святого Луки, который исправно посещало семейство Жардин. Как-то Адриенна пошла на примерку к мадам Трюссар, а он поджидал девушку в кафе неподалеку и потом «неожиданно» столкнулся с ней на улице. Тот же самый трюк он проделал и в опере.

В те времена, – пояснила Нэтти, – в нашем театре давали по четыре спектакля в неделю. Броуди выяснил, когда Адриенна должна появиться в опере, и купил билеты в амфитеатр. Моя бабушка рассказывала, что он попадался Адриенне на глаза в антрактах, но, разумеется, далеко не всегда мог с нею заговорить.

– Судя по всему, Адриенна поощряла его ухаживания. По крайней мере, она догадывалась, что эти встречи не случайны, и ничего не имела против, – предположила Реми.

Увлеченная разговором, она обвила руками столбик старинной кровати и опустилась на матрас, смяв покрывало, которое Нэтти так долго и тщательно разглаживала.

– Да, конечно, – кивнула Нэтти. – Броуди ей тоже понравился. И немудрено – он ведь был не чета креольским щеголям, заносчивым бездельникам и дуэлянтам. А в том, что Броуди – янки, была особая пикантность. Запретный плод всегда сладок. – Нэтти проницательно посмотрела на свою собеседницу и как бы невзначай заметила: – Наверное, каждая девушка мечтает встретить отважного красавца, готового ради нее на все. Времена меняются, но наши мечты о любви остаются неизменными. Разве не так?

Реми не могла с нею не согласиться.

– Ну так вот, – продолжала Нэтти, – после нескольких «случайных» встреч Броуди стало известно, что Адриенна собирается на бал в отель «Сент-Луис» – среди креолов он считался самым престижным местом. Янки устраивали балы в отеле «Сент-Чарлз». Я тебе уже говорила, что они и жили, и развлекались отдельно от креолов. Поэтому Броуди Доновану нелегко было получить приглашение на креольский бал, но он постарался и, как обычно, добился успеха. Да, ему пришлось дорого заплатить за возможность попасть на бал, но Броуди был одержим мечтой об Адриенне Жардин. И не жалел ни времени, ни сил, ни денег на достижение заветной цели…