Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Про картину позже. Расскажи мне, с чего начались проблемы.

– С птицы. Она помешалась на птице.

– Ну?

– Почему-то Сильви решила, что она и есть та птица. Отыскала дохлую мышь, которая валялась вон там. – Он показал куда-то в сторону. – Притащила ее ко мне. «Смотри, – говорит. А сама такая радостная. – Я тебе мышку поймала. Видишь, у нее на шее след моих зубов». – Мишель содрогнулся. – Потом притащила еще одну, еще. Выложила их передо мной в ряд. Я хотел ей помешать, говорил, что мне эта дурацкая игра надоела. Она говорит: «Тебе что, птицы не нравятся? Моему брату нравились птицы, но он умер. И эти мыши тоже умерли. Я убила своего брата и улетела». Я не знал, что ей ответить. Выкинул мышей, и с тех пор она не сказала мне ни единого слова. Она вообще все время молчит. Ходит по дому или сидит на месте.

Мишель снова передернулся.

– Почему ты сразу со мной не связался?

– Да я хотел. Когда она еще только начала свои птичьи игры, я предложил: «Давай пригласим Жакоба». Ты знаешь, что она сделала? Двинула мне по физиономии и расцарапала всю щеку. Полюбуйся.

Жакоб увидел на лице Мишеля следы ногтей.

– Тогда-то ты и позвонил Каролин?

Мишель кивнул.

– Я был просто в отчаянии. Порылся в ее сумочке, нашел записную книжку. Кроме Каролин, я никого там не знал. – Он помолчал. – Жакоб, как я рад, что ты приехал. Ты сможешь мне помочь?

Жардин пожал плечами.

– Поживем – увидим. Во всяком случае, не путайся у меня под ногами.

Мишель вздохнул с облегчением.

– С преогромным удовольствием. Я уеду в Горд на целый день.

Он с готовностью вскочил на ноги.

– И еще одно, – задержал его Жакоб. – Тебе очень дорога твоя картина?

– А что?

– Возможно, понадобится от нее избавиться.

Мишель насупился.

– Но это одна из моих лучших работ. Я… – Он взглянул на мрачное лицо Жакоба и сдался. – Ладно, поступай, как знаешь. Но тебе обязательно нужно посмотреть на рисунки Сильви. Скорее всего их ты тоже захочешь уничтожить.

Сделав этот прощальный выстрел, Мишель ретировался, а Жакоб отправился к Сильви.

Она неподвижно лежала в той же позе. Жакоб сел рядом на диван и стал ждать. Прошло очень много времени, прежде чем Сильви пошевелилась. Она встала, набросила на плечи рубашку. На Жакоба не смотрела, но он знал, что она его видит. Потом Сильви подошла к мольберту и пристально на него уставилась. Села за стол, взяла карандаш, быстро сделала набросок. Подошла к Жакобу, бросила листок к его ногам и повернулась спиной. Жакоб подобрал рисунок. Там была изображена птица с черным человеческим лицом. Птица сидела в клетке, клюв ее был стянут толстой веревкой.

Сильви смотрела на него, и Жакоб решил ей подыграть. Он подошел к стене, у которой были составлены в ряд холсты Мишеля, и стал брать их в руки один за другим. Вот и Сильви в обличье птицы. Да, Мишель прав – картина была очень хороша. Волшебная птица с лицом Сильви смотрела с полотна как живая. Жакоб подумал, что с таким тяжелым оперением этому созданию не взлететь. Он порылся в ящиках стола, нашел ножницы. Шанс, что удастся расшевелить Сильви, был невелик, но все-таки стоило попробовать. Демонстративно держа ножницы перед собой, он вернулся к дивану и стал ждать. Комната застыла в неподвижности, обволакиваемая жаром набирающего силу солнца. Казалось, весь мир впал в транс. Тишину прервало жужжание мухи. Внезапно Сильви молнией сорвалась с места и быстрым звериным движением поймала муху рукой.

Сейчас она ее проглотит, подумал Жакоб. И действительно, Сильви поднесла муху ко рту, но тут на ее лице отразилось смятение. Внимательно рассмотрев свою добычу, она подошла к картине и с размаху раздавила муху о лицо чудо-птицы.

Жакоб внутренне вздохнул с облегчением. Все не так плохо, как ему показалось вначале. Чувство вины, мучившее Сильви после смерти родителей и брата, приобрело болезненные размеры. Она вообразила себя птицей, улетевшей из родного гнезда. Но Сильви еще способна отделять свое «я» от птицы. Она не настолько безумна, как кажется Мишелю.

На лице Сильви заиграла недобрая улыбка. Быстрым движением она выхватила у Жакоба ножницы, вернулась к картине и нанесла по холсту один-единственный удар. Потом, словно передумав, подошла к Жакобу и угрожающе занесла ножницы. Жардин смотрел ей прямо в глаза, но не шевелился. Какое-то время оба застыли в неподвижности: лицо мужчины было абсолютно бесстрастным, лицо девушки, прекрасное в своем безумии, излучало угрозу.

– Уходи. Беги, – прошипела Сильви пронзительным шепотом.

Она угрожающе взмахнула ножницами, но Жакоб не пошевелился. Ее слова подсказали ему – если не двигаться, она не нападет. Сильви еще раз рассекла ножницами воздух, а потом отшвырнула их на пол.

– Уходи, – повторила она. – Уходи.

Потом отбежала в противоположный конец комнаты и закрыла лицо руками.

Жакобу очень хотелось подойти к ней, прижать к себе. Он хотел разделить ее муку. Однако вместо этого сказал нейтральным голосом врача:

– Сильви, если ты хочешь, я уйду. Но недалеко. Я буду во дворе.

– Уходи. – Она плакала. – Это ты его убил. Ты, со своими самолетами. Ты заслуживаешь смерти.

Голос ее прерывался рыданиями.

Жакоб медленно двинулся к двери. Ее слова на миг озадачили его, но потом он сообразил, что Сильви сейчас видит перед собой отца. Он был авиатором-любителем. Губы Жакоба тронула удовлетворенная улыбка. У подсознания есть свой механизм самозащиты. Сильви сбросила часть вины на своего покойного отца. Прекрасно – значит, бремя, которое она взвалила на себя, стало чуть легче.

Он ходил взад-вперед по двору и терпеливо ждал. Страшновато было оставлять Сильви одну – в таком состоянии она могла что-нибудь с собой сделать. Но противиться ее воле не следовало – это могло привести ее в состояние агрессивности или же ввергнуть в еще большую изолированность. Жакоб то и дело поглядывал в сторону дома. Сильви стояла на коленях, спиной к нему. Он не видел, чем она там занималась. Тогда Жакоб сел в кресло неподалеку от окна и мысленно попытался разобраться в причинах бегства и душевного недуга Сильви.

Тогда, в коридоре, он слышал, как Каролин отвергла свою подругу. Очевидно, это тоже сыграло роль. В подсознании девушки воскресли старые, забытые раны. Сильви никогда не говорила о матери. Должно быть, там не все в порядке. Жакобу рассказывали, что госпожа Ковальская была женщиной легкомысленной, которая уделяла дочери очень мало внимания и с готовностью сплавила ее учиться за границу. Собственно, ничего исключительного в этой ситуации нет. Беда в том, что мать ушла из жизни слишком рано – Сильви не имела возможности объясниться с ней, избавиться от этого комплекса. Интересно, какую роль отводила себе Сильви в отношениях с Каролин? Скорей всего роль мужчины.

Жакоб встал и снова принялся расхаживать по двору. Все эти мысли причиняли ему боль. Особенно тягостно было думать о том, что Сильви лежала в постели Мишеля. Кажется, тот принуждал ее к сексу. Жакоб стиснул кулаки, чувствуя, что не справляется со своей задачей. Он слишком привязан к Сильви, чтобы мыслить ясно и профессионально.

Мощеный двор раскалился от солнца, каменные плиты источали жар. Жакоб почувствовал, что его рубашка вымокла от пота. Он снял ее, вытер разгоряченное лицо. По оштукатуренной стене пробежала серая ящерка, подцепила длинным язычком муху и исчезла в трещине. В тяжелом полуденном воздухе звенели цикады. Жакоб перетащил кресло в тень и снова стал смотреть в комнату. Девушки не было видно, и сердце Жакоба сжалось от тревоги. Он вошел в комнату и огляделся. Сильви исчезла. По полу были разбросаны тысячи бумажных обрезков. Жакоб подобрал несколько из них и рассмотрел. Это были искромсанные рисунки Сильви. Откуда-то издалека донесся всплеск. Где же Сильви? Он побежал на звук, весь трепеща от страха.

Тропинка вела вдоль виноградников, пунцовевших зрелыми гроздьями. Вскоре тропинка уперлась в густую стену зелени. Жакоб с отчаянием огляделся по сторонам. Он не мог ошибиться – всплеск донесся именно отсюда. Только бы не опоздать! Он хотел уже броситься в обратном направлении, но тут снова услышал плеск воды, причем совсем рядом. Кустарник казался непроходимым, но в этот миг Жардин заметил, что чуть в стороне ветки колышутся от легкого ветерка. Он наклонился, раздвинул ветви и увидел, что в кустарнике проделан небольшой проход. Нырнув в него, Жакоб оказался на берегу маленького пруда. Обнаженная Сильви лежала на спине у самой поверхности воды. Глаза ее были закрыты.

37
{"b":"104216","o":1}