Джаред улыбнулся:

– Почти все.

Фелисити никак не могла поверить в то, что он не шутит.

– Выходит, поцелуй – это весьма долгое дело?

– Долгое, если все делать правильно.

– Что ж, благодарю вас. Это было очень мило, – сказала девушка, собираясь уйти.

Джаред крепче обнял стройный стан Фелисити.

– Однако я не закончил.

– Но…

– Не надо так много разговаривать. Если отвлекаться, то все забудешь, а я хочу, чтобы в следующий раз вы ничего не напутали.

Фелисити кивнула и послушно замолчала. Он снова провел губами по влажной поверхности ее губ, а потом неожиданно проник языком внутрь. Это ощущение показалось ей довольно приятным, особенно когда он задышал и по всему ее телу распространилось тепло этого дыхания. Фелисити не успела хорошенько обдумать происходящее, потому что Джаред, почувствовав себя увереннее, слегка прикусил ее нижнюю губу.

Девушка решила, что это очень странно. Она хотела возразить, но рука Джареда крепко и в то же время нежно придерживала ее затылок, так что она не могла пошевелиться. При этом он стал водить языком по губе Фелисити, и она, сосредоточившись на новых ощущениях, была так заинтригована, что забыла о своем намерении возражать.

Наслаждаясь приятным щекочущим чувством внизу живота, Фелисити поняла, что в голове у нее все перемешалось. Она как будто помнила, что собиралась возражать, но теперь уже не могла сказать, чему именно. Ах да, поцелую! Она собиралась сказать Джареду… Фелисити снова свела брови, не понимая, что заставило ее зайти так далеко. Однако это было приятно, более чем приятно.

И она с радостью предалась удовольствию, отныне действуя заодно с Джаредом. Особенно ей понравилось, когда он, отпустив ее нижнюю губу, взялся за верхнюю. Фелисити даже не думала, приятно ей это или нет. Она вообще забыла, что значит думать, отпустив на волю свои естественные порывы.

Приложив небольшое усилие, Джаред разомкнул ее зубы, и кончик его горячего языка осторожно коснулся дрожащего языка Фелисити. От этого ощущения девушка затрепетала. Просто не верилось, что это настолько приятно. Неужели все так и целуются? И почему она столько времени была лишена этого удовольствия?

Она тоже провела кончиком языка по его языку, и Джаред застонал от удовольствия. Теперь он обследовал языком глянцевитую влажную пещерку ее рта, сладкую, как некий диковинный десерт, и такую восхитительную, что он и представить не мог прежде. Похоже, ему никогда не насытиться ею до конца…

Фелисити почувствовала ужасную слабость и, буквально растаяв в его объятиях, стала так податлива, что у Джареда учащенно забился пульс, сигналя о знакомом желании. Но он понимал, что лишь напугает ее, если будет настаивать на большем. О нет, она должна сама постепенно узнать, что второй шаг, а за ним и третий не менее прекрасны, чем тот, который она сделала сегодня. Она должна жаждать продолжения, как жаждет его он сам.

Джаред снова нежно пососал ее губу, так нежно, что девушка ахнула, явно прося его быть понастойчивее. Но он уже перешел к нижней губе и довел поцелуй до конца так же, как начал, – легким, едва ощутимым прикосновением.

Фелисити, с трудом переведя дыхание, спросила:

– Значит, вот оно как?

Она озадаченно свела брови. Что это с ней, в самом деле? Почему так волнуется грудь?

Джаред уткнулся в рыжие локоны, упиваясь сладким ароматом ее волос. Это был самый продолжительный и самый чудесный поцелуй, а Фелисити даже не догадывалась об этом. Слегка охрипшим голосом он ответил:

– Да, вот так.

– Жаль, что я так долго ничего об этом не знала.

Джаред не мог разделить ее сожаления. Ему как раз понравилась полная неискушенность Фелисити и, сказать по чести, не терпелось перейти к следующей ступени обучения.

Она с видимым усилием поднялась на ноги.

– Значит, вы хотите целоваться именно так? – Она расправила юбку, не решаясь взглянуть на капитана.

Джаред улыбнулся. Он понял: леди требуется некоторое время, чтобы прийти в себя. Боже милостивый, что же будет с ней в постели, если один только поцелуй привел к такому потрясению? Должно быть, ему грозит буквально обжечься об это маленькое хрупкое тело.

– Ну, не каждый раз. Мы не сможем целоваться так при всех.

Теперь она внимательно посмотрела на него и при этом произнесла достаточно резко:

– Мы вообще не станем целоваться прилюдно!

– Но прилюдно вы можете хотя бы прикасаться ко мне.

– То есть как? Как вы хотели бы, чтобы я к вам прикасалась?

Джаред едва не расхохотался. Ну разве можно откровенно признаться в этом и не схлопотать по физиономии? Поэтому он сказал только:

– Например, вы могли бы коснуться моего рукава или время от времени проводить ладонью по груди или, может, погладить лацкан моего мундира. Иногда – убрать со лба волосы… В общем, вы сами знаете, как обычно настоящие леди прикасаются к своим женихам.

– Только вы мне не жених, – на всякий случай напомнила Фелисити.

– Но мы притворяемся, не забывайте об этом.

Девушка задумчиво прикусила губу. Ей вовсе не нравилась эта идея. То есть ей совсем не хотелось прикасаться к нему на глазах у всех. Да что там! Она вообще не желала иметь с ним никаких дел! Чем дольше она думала об этом, тем больше в этом убеждалась.

– Я действительно не верю, что это вам поможет, капитан.

– Джаред, – поправил он. – Ах, не верите? Тогда, быть может, вы предпочитаете сразу прийти ко мне в спальню? И это после единственного поцелуя? – Он тихонько присвистнул. – Похоже, я себя недооценивал.

– Я не говорила вам, что готова на такое, и вы могли бы сами понять, что вам никогда не удастся склонить меня к этому.

Наблюдая, как она удаляется в сторону дома, Джаред усмехнулся. Если только он хоть что-нибудь понимает, то эта самая мисс Драйден очень непроста. Ему еще не доводилось встречать более удивительных девушек, и, конечно, особое очарование придавала Фелисити ее невинность. Если он не будет вести себя достаточно осторожно, то может влюбиться в нее.

При мысли об этом Джаред нахмурился и покачал головой. Нет, он не позволит себе этого. Он уже давно покончил с любовью.

В течение многих лет он даже не вспоминал этого слова. После той боли, которую он вынес, похоронив Энни, ему не надо никакой любви. Он уже достаточно пережил, чтобы уметь насладиться женским телом, не вовлекая в это свои чувства.

Похоть и любовь – две разные вещи, Джаред не собирался их смешивать. Места для любви здесь определенно нет, да это ему и не нужно.

Собираясь запереть за собой дверь, Фелисити вдруг увидела, что Джаред вошел следом за ней, и сердито нахмурилась:

– Куда это вы идете? Уже поздно.

– Я знаю, что поздно.

– Не пора ли вам отправляться спать?

Джаред улыбнулся ее смятению:

– Наверное, пора.

– Итак? – Фелисити явно ждала, что он уйдет.

– Итак, если только вы не хотите немедленно взять второй урок, то должны позволить мне пройти.

– Что такое?

– Я сказал…

– Я слышала, что вы сказали. Но что вы под этим подразумеваете?

– Я подразумеваю, что тут, внизу, темно и мы одни, так что можно еще разок поцеловаться. Просто чтобы убедиться, что вы все хорошо усвоили.

– Нет, я не об этом. Вы сказали, что я должна пропустить вас куда-то.

– Ах да. Действительно, я ведь не смогу попасть в свою комнату, минуя эту лестницу. Так можно мне пройти?

Понимание появилось в ее глазах не раньше чем через несколько секунд.

– И где же вы поселились? – спросила она, немного придя в себя.

– В соседней с вами комнате.

– Изумительно! – раздраженно выдохнула Фелисити. Она понимала, что капитан Уокер – один из солдат оккупационной армии и потому у нее нет никакой возможности исправить эту ситуацию. Эти проклятые британцы, к сожалению, имеют право делать тут все, что им заблагорассудится, а колонистам остается лишь повиноваться. – Просто изумительно! И когда вы собирались поставить меня в известность?