Остаток фразы потонул в поцелуе. И она с жадностью целовала его губами и понимала, что рудник тут ни при чем, он нужен, необходим ей самой. Она чувствовала, что желание захватывает ее. А Коултер не просто касался, он завладел ее ртом, руки требовательно ласкали ее. Он шептал что-то невнятное из-за дразнящих покусываний и поцелуев. Медленно оторвавшись от нее и мучительно вздохнув, он уткнулся в ее волосы:

– Проклятие! Ну почему я не могу прекратить это? Такая пытка не поцеловать тебя, когда ты рядом!

Она молча отвернулась. Они снова дали волю чувствам, и она не знала, как с этим бороться.

– Что делать женщине, если она тает от счастья, когда мужчина прикасается к ней?

– Не знаю. Женщины разные. Одни шарахаются от своего чувства, другие покоряются ему. Но, должен предупредить, есть определенный риск. Последствия.

– У-гy. Это даже я понимаю. И не хотела бы, чтобы Мэри и Изабелла были бы так же близки с мужчиной, как мы с тобой. Они просто не переживут, если любимые покинут их! Но я не верю в греховность наших чувств, хотя откуда мне знать, я ведь новичок в этом деле.

Коултер был в отчаянии. Он был тем, кем был, и не собирался меняться. Но поймал себя на том, что всего за несколько часов дошел до состояния, когда возжелал недозволенного. Он выругался и прошел к двери.

– Ты ничего не видела и не слышала?

– Нет. Может, ты ошибся насчет этого… Дэйна?

– Это был точно он. И что-то привело его сюда. Он еще вернется.

– А вот это передал сержант.

– Что это?

– Нас приглашают на ужин и танцы.

– Нас?

– Читай сам. Каллена Александера, его жену и членов семьи. Капитан Холлэнд будет счастлив видеть нас в форте. Конечно, я им сразу отказала. И лучше об этом не напоминать сестрам, как бы они не решили поехать.

Коултер захохотал, но вдруг замер, осененный идеей:

– Стоп! Может, это и неплохая мысль. Конечно! Это же замечательно!

Он медленно прошелся по амбару, размышляя:

– Да, это может сработать. Возьмем быка за рога. Когда состоится ужин?

– На следующей неделе. И что же в этом замечательного?

Он стукнул кулаком по стене:

– Да! Будь я проклят, если это не сработает. Мы поедем!

Сабрина с нескрываемым ужасом уставилась на своего «мужа».

– Ты шутишь? Сам собираешься прийти прямо в логово врага, чтобы тебя схватили и бросили в тюрьму? А может, и того хуже?

– Кто это арестует сына Каллена Александера?

– Но если ты прав насчет Дэйна? Да он арестует тебя в ту же минуту, как увидит.

– На каком основании?

– Ты же пытался захватить обоз с зарплатой и золотом и убил конвоиров.

– Мы никого не убивали. И Дэйн не посмеет утверждать ничего подобного, иначе все поймут, что он и сам по уши завяз в этом.

– Ну, может, и так.

– Так что, когда я заявлюсь в форт, ему придется помалкивать или признаться, что тоже был членом нашей команды.

– Разве это поможет тебе?

– Не знаю. Но мы и понятия не имели о золоте. Стало быть, мы его не захватывали и индейцы тоже. Остается только Дэйн.

– Ничего не понимаю. Говорят, что мимо проезжал какой-то офицер, и умирающий солдат сказал ему, что все это сделали вы. Но как это могло быть? Ведь никого в живых не осталось. Я же проверила.

– Кажется, я начинаю понимать. И мне не терпится попасть на прием. Не окажешь ли мне честь станцевать со мной вальс, жена?

– Мне очень жаль, Коултер, но я совершенно не умею танцевать. И ни за что не поеду в форт.

– Почему?

– Во-первых, не хочу. Во-вторых, у меня даже нет платья. Ни одного. Кроме того, капитан Холлэнд ни за что не поверит, что ты мог жениться на такой, как я.

– Вот и докажем, что дело не в одежде, женушка.

И, насвистывая мелодию, он обнял Сабрину за талию и закружил ее по пустому амбару.

Лорин открыла дверь и замерла на месте: ее сестра вальсировала с капитаном и улыбалась, как еще никогда в жизни! Голова ее откинулась назад, а волосы разметались по плечам. Она вся сияла. Лорин даже задохнулась от увиденного: ведь этот худощавый капитан держал ее, словно утонченную южную красавицу в бальном платье и кружевах.

– Сабрина!

Она тут же остановилась и чуть не упала, поняв, что кто-то видел их танец.

– Капитан Коултер учил меня танцевать. Он считает, что…

– Мы поедем на прием, мисс Лорин. Вы и Мэри с Изабеллой тоже. Парней пока не будем выставлять. Вы сможете найти сестре платье для приема?

– В форте? Вы собираетесь поехать?

– Все вместе, мисс Лорин. Так как насчет платья?

– Конечно. На чердаке хранятся несколько платьев моей мамы. Папа всегда считал ее красавицей, но она была очень высокой. Придется перешивать.

– Отлично. А я пока переведу парней в дом. Не стоит привлекать внимание к свету в сарае. Безопаснее жить в доме всем вместе.

– Вместе? – Сабрина уставилась на Коултера.

– Женщины, конечно, на чердаке, а мужчины – у камина. А мы с тобой займем кровати у двери. Никто не позволит себе ничего лишнего.

Сабрина молчала. Как Коултер собирается разлучить Тайлера и Мэри, если сам не в состоянии удержаться от поцелуев всякий раз, как только представляется возможность?

Тайлер и Мэри. Боже милостивый, а если они уже… Нет, нет, этого просто не может быть. Тайлер – настоящий джентльмен, а Мэри чиста, как ягненок. А как обстоят дела у Лорин с ирландцем? Они так замечательно подходят друг другу. А об Изабелле и подумать страшно. Из всех мужчин Карл больше других внушал опасения.

Но и Изабелла тоже отродясь не отступала, пока не добивалась желаемого. Как она смотрит на Карла! У Сабрины сердце обмирало от страха за сестру. Влюбилась, и ничего тут не поделаешь.

Скандал! Назревал самый настоящий скандал, и, главное, ничего уже нельзя изменить. Да, судьба приготовила им неприятный сюрприз, и события развивались с головокружительной скоростью.

Ох, папа! Где же твой маленький народец? Дай же мне знак. Пошли чудо!

Как будто в ответ на ее мольбу над ущельем проплыл странный звук. Какой-то звон многократно отражался от скал каньона. Земля задрожала под ногами.

– Я рада, что Рэйвен сейчас не здесь, – сказала Лорин.

– Почему? – спросил Коултер.

– Она бы сказала, что нам только что дан знак свыше.

– Кем?

– Духами горы, позволившими беспокоить себя на руднике. Матерью Землей, которая щедро делится с нами всем.

– А вы верите в это?

– Не знаю. Но разве вы никогда ни о чем не просили небо, а потом получали знак?

Коултер подумал и вспомнил ту ночь, когда прощался с родиной. Он взял горсть земли и поднес ее к носу, чтобы вдохнуть и навсегда запомнить этот горелый запах. My стоял рядом, и по его щекам текли слезы.

– Не переживайте так, мистер Квинтон.

My уже нет, убит в сражении с армией, которая хотела освободить его и ему подобных. И это вина Коултера. Надо было заставить My вернуться домой, найти родных и жить своей жизнью. Незачем было тащить с собой на фронт кусочек прежней жизни. My убили, и Коултер решил, что это последняя боль, которой он позволил изводить себя.

До сих пор.

До мисс Сабрины Александер.

Он еще раз взглянул на женщину, которой обладал по праву мужа.

– Зеленое платье, Лорин. Сшейте ей зеленое, ладно?