Он покопался в папке входящих документов, открыл отчет и углубился в чтение. Закончив, он достал из ящика стола свой любимый бумажный блокнот и поднял на девушку взгляд.

– Кстати, Кара, – сказал он, – есть новость. Шпана, участвовавшая в твоем похищении, по совету адвокатов полностью признала предъявленные обвинения в обмен на гарантии снисхождения. Значит, следствие и суд пройдут по сокращенной программе, быстро и без присяжных. Судебное заседание состоится в течение ближайшей недели, точнее определится завтра-послезавтра. С тобой еще пообщается прокурор, представляющий обвинение, так что будь готова к вызову. Повестка позволяет отпроситься с работы без вычетов из жалования.

– Это не может не радовать, – вздохнула Карина. – Побыстрей бы развязаться. Мне ведь еще участвовать в суде с тем бандитом из банка.

– С ним сложнее. Ранее третьего-четвертого периода суд точно не состоится. Давай, рассказывай подробно о вчерашнем нападении. С самого начала.

– А нечего рассказывать, – как-то слишком быстро ответила девушка. – Я шла домой вместе с соседом – мы с работы возвращались. Недалеко от дома на нас напали четверо, с пистолетами, и потребовали деньги. Они приставили Бикате пистолеты к боку, и я побоялась бить их манипуляторами – они могли успеть выстрелить. Тогда я включила маяк и стала заговаривать им зубы. Полиция появилась почти сразу, и они убежали. Все.

– Как они выглядели? Опиши.

– Я не видела. Слишком темно было, фонари не горели.

– Так. В рапорте патрульные указали, что когда они подъехали, ты боролась с каким-то мужчиной.

– Нет, я не боролась. Я хотела побежать за этими – они уже не держали Бикату на прицеле, так что я хотела их задержать. Но Биката меня ухватил и не пустил, чтобы меня не подстрелили в темноте.

– Ну хоть у кого-то рядом с тобой есть капля здравого смысла, – задумчиво сказал орк. – А какие у них были пистолеты?

– Ну… – Карина задумалась. – Такие большие. Не как пистолет-пулеметы, но большие. Вот такие, – она показала ладонями.

– Сможешь опознать по каталогу?

– Да, наверное. Я в оружии вообще-то плохо разбираюсь, но попробую.

– А женщина?

– Что – женщина? – Карина ощутимо насторожилась.

– В рапорте указано, что там присутствовала еще одна женщина. Она кто?

– А, эта. Она какая-то знакомая Бикаты. Я ее не знаю.

– Ясненько, – орк отложил карандаш. – Кара, а теперь не для протокола. Я ведь говорил тебе, кажется, что врешь ты плохо. Сейчас-то что случилось? Опять знакомые напали, что ты их так выгораживаешь?

– Но я правду…

– Хватит! – орк раздраженно хлопнул ладонью, щелкнув когтями по и без того изрядно покореженной полировке стола. – Кара, сначала ты заявляешь, что не можешь описать бандитов в лицо, потому что в темноте не разглядела, и тут же говоришь, что сумеешь опознать их оружие. Я ведь помню, что у тебя есть этот… сканер, или как его там, и с его помощью ты прекрасно видишь в темноте. Оружие ты запомнила, значит, сканером пользовалась и лица их запомнить должна. И потом, уличная шпана из тех, что мелочь из карманов выгребает, не ходит на дело со стволами. Не тот уровень. Прутья, биты, ножи, кастеты – сколько угодно, но не стволы. Ну так что, будешь правду говорить?

– Ну, они что-то от Бикаты хотели, – неохотно сказала девушка. – Что-то у него требовали. Я не поняла, что. И он просил меня в полиции об этом не говорить.

– Что именно требовали? – безжалостно потребовал орк. – Дословно воспроизведи.

– Не могу! – отчаянно сказала Карина. – Тришши, пожалуйста!…

– Кара, – как можно мягче произнес следователь, – существует определенная процедура дознания, которой я обязан придерживаться. Маяк активирован – и я обязан составить полный протокол, в соответствии с которым по необходимости возбудят уголовное дело. Пожалуйста, не делай мою работу труднее, чем она есть. Мне и так нелегко.

– Ну хочешь, я ваш дурацкий маяк вообще верну? – Карина стиснула руки перед грудью. – Он мне не нужен, я сама могу…

– На тот случай, если ты забыла, маяк тебе дали как ценному свидетелю, и не тебе решать, будешь ты его носить или нет. Я могу предположить все что угодно, в том числе что к тебе привязались очередные дружки бандита, ожидающего суда по твоей милости. И что ты в своей любимой манере прониклась к ним жалостью и пытаешься выгораживать. Хватит юлить, Кара, начинай говорить правду.

Девушка растерянно посмотрела на него. Орк прищуренно поглядел на нее – и тут его словно по голове ударило. Он наконец-то поймал за хвост мысль, которая не давала ему покоя последние несколько минут.

– Кара, – жестко сказал он, – однажды при мне ты упомянула, что твой сосед Биката хотя и работает в баре, но на самом деле инженер, и что у него есть необычная чоки. Вчера вечером эта чоки была с вами?

Карина молча смотрела на него, и в ее глазах плескался страх.

– Кара, отвечай! Была?

– Да…

– И именно эту чоки требовали отдать эти люди? Ну же?

– Да… Тришши, Биката…

– Украл эту чоки у корпорации "Визагон", – жестко констатировал следователь. – Ты знаешь – и боишься мне сказать.

– А я и не обязана говорить! – дерзко вздернула подбородок Карина. – Я в полиции не работаю!

– Кара, знать и не сообщить в полицию называется "покрывать преступника". Это само по себе уголовное преступление, за него в тюрьму сажают. Ну, знаешь ли!…

Орк пошипел сквозь зубы.

– Ладно, замнем. Заявление о краже в полицию подано только сегодня утром, так что считаем, что до сего момента ты чиста. Дотошный прокурор устроил бы тебе веселую жизнь, но я грех на себя возьму. Где твой Биката сейчас? На работе? Или дома?

– Нет, – качнула головой девушка. – Он ночью ушел вместе с Калайей. Он испугался, что те парни его снова найдут. Тришши, честное слово, я больше не вру!

– Проверим, – снова клацнул когтями по столу следователь. – Кто эти ночные ребята?

– Тришши, честно, я не знаю! Их главный утверждал, что работает в "Визагоне", в службе безопасности, даже удостоверение показал, но Калайя распознала, что он врет.

– Понятненько… Похоже, "Тёбица" идет по тому же следу. Или еще кто-то из игроков помельче. Кара, ты хоть осознаешь, что эта чоки – не просто игрушка стоимостью в большую кучу миллионов? Это прежде всего новые технологии. Это многомиллиардные прибыли, если удастся разобрать ее на кусочки и выяснить, как она устроена! За такие деньги твоего Бикату просто размажут по стенке. Вы вчера вечером чудом живы остались. Я думаю, после того, как он указал бы твоей Калайе на нового хозяина, его бы шлепнули там же, на месте, да и тебя за компанию, как лишнего свидетеля. Эта чоки опаснее для него, чем бочка с порохом в полыхающем доме. Рано или поздно его найдут. У него есть единственный шанс выжить – отдать эту куклу обратно в "Визагон". Возможно, корпорация даже отзовет заявление в полицию, чтобы не устраивать публичный скандал. Кара, ты меня понимаешь?

Девушка шмыгнула носом. У нее в глазах стояли слезы. Майор выбрался из-за стола и подошел к ней.

– Кара, ты должна связаться с ним и убедить его явиться в полицию. Это его единственный шанс!

– Но я не могу! – выкрикнула девушка ему в лицо. – Он отключил пелефон! Тришши, я не знаю где он! Он ушел, оставил все вещи, у него денег мало! Я его звала у нас пожить, его там никакой "Визагон" не нашел бы, но он отказался! Тришши, он любит ее, понимаешь? Любит!

– Любит чоки? – поразился орк. – Всерьез? Как настоящую женщину?

Он проковылял обратно к своему креслу и плюхнулся в него.

– Вот, значит про какие основания говорил тот парень из "Визагона"… – пробормотал он. – Да уж, действительно. Кара, он что, не в себе? Маньяк? Зацикленный? Из-за какой-то куклы бросить работу, бежать неизвестно куда, скрываться…

– Он вполне в себе! – резко сказала девушка. – Вам, мужикам, не понять, что такое влюбиться по-настоящему!

– Тогда уж "вам, кошкам", – поправил ее орк. – У нас, знаешь ли, в отличие от вас, обезьян, таких глупостей вообще не водится. Мы себе партнеров подбираем с трезвой головой, а не под влиянием гормонов. Кара, будь так любезна, посиди тихо. Я закончу с протоколом по вчерашнему инциденту, и мы обсудим с тобой ситуацию еще раз.