– Энн, слава богу, я вас нашла! – воскликнула Дженет. – Фрэнсис взвалил все заботы на меня, а сам отправился в конюшню. Он, видите ли, на охоту собрался. На охоту! А ведь надо принять гостей и присмотреть за приготовлением обеда. Я бы его своими руками задушила, ей-богу!

Энн укоризненно покачала головой. Как это похоже на Фрэнсиса Маклина – заварить кашу, а потом улизнуть, как будто его все это не касается!

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила она.

– Вы не могли бы присмотреть за делами на кухне? Фрэнсис слишком поздно известил повариху о приезде гостей, и я боюсь, что в любую минуту слуги просто все бросят и разбегутся.

Энн кивнула, и Дженет тотчас же просияла в улыбке.

– Отлично! А я пока провожу оставшихся гостей в их комнаты. Пришлю Кэт вам на подмогу, если смогу обойтись без нее наверху.

Через полчаса Энн удалось превратить беспорядочную суету на кухне в дружную и слаженную работу. Она напомнила растерявшимся слугам, что им не нужно хвататься за все сразу, и распределила между ними обязанности, и дело пошло. Одни стряпали закуски для прибывающих гостей, другие занялись подготовкой к вечернему пиршеству. К тому времени, как в кухню спустилась Кэт, уже можно было надеяться, что праздничный обед будет сервирован вовремя.

Энн оставила кухню в надежных руках Кэт, а сама выскользнула во двор, радуясь возможности глотнуть свежего воздуха. Она прислонилась к стене, подставила лицо прохладному ветру и, придерживая надувающиеся парусом юбки, стала наблюдать за приготовлениями к охоте. Не меньше двух десятков лошадей нетерпеливо рыли землю копытами, а всадники в последний раз проверяли подпруги и оружие. Рвущиеся со сворок гончие вносили свой вклад во всеобщий кавардак: они заливались яростным лаем и лезли всем под ноги, то и дело норовя сцепиться друг с другом.

О, как бы ей хотелось отправиться на охоту вместе с мужчинами! Оседлать доброго коня, ощутить на лице упругий ветер, пуститься в бешеную скачку по полям… Она обвела взглядом толпу и наконец отыскала Маклина – он объезжал своих гостей, перебрасываясь со всеми шутками и весело смеясь. Заметив Энн, Маклин толкнул коленом Люцифера и направил его через толпу прямо к ней.

– Ну, как идут приготовления в доме?

Энн нахмурилась.

– И не стыдно тебе проделывать такие бессердечные шутки, Фрэнсис Маклин?

– Надо было чем-то занять Дженет. Как ты думаешь, ей хватает хлопот?

– Вполне, – подтвердила Энн, усмехнувшись. – Сейчас она страстно желает одного – задушить тебя – и совсем позабыла, что собиралась сначала разделаться со мной.

Фрэнсис улыбнулся, однако его голос прозвучал вполне серьезно:

– Дженет иногда горячится, но сердце у нее доброе. Она вчера наговорила лишнего, хотя на самом деле так не думает.

Энн кивнула.

– Мы с ней вчера помирились и сошлись на том, что мужчины – самые безмозглые существа на всем белом свете.

– Весьма похвальная откровенность, но я заставлю тебя взять свои слова назад. Вот увидишь, мы привезем с охоты столько оленины, что хватит на целую армию!

– Если бы я тоже могла поехать… – вздохнула Энн. – Но я знаю… женщинам не полагается даже мечтать о подобных вещах. Наше дело – домашние хлопоты, и в мужском мире для нас места нет. Поверь, я хорошо заучила, в чем заключаются обязанности женщины, и могу сказать только одно: жаль, что я не мужчина!

У Маклина вырвался изумленный возглас, и она виновато опустила глаза, проклиная свой невоздержанный язык.

– Я… я не то хотела сказать, – пролепетала Энн. – Извините, милорд. Просто мне сегодня… не сидится на месте.

Обжигающий взгляд Фрэнсиса заставил ее мучительно покраснеть.

– Некоторые женские обязанности вовсе не считаются скучными, моя милая… насколько мне известно. – Он многозначительно усмехнулся. – Я, к примеру, очень рад, что ты родилась женщиной. А что до охоты… – Наклонившись с седла, он провел пальцем по ее щеке. – Потерпи, девочка. Если сегодня вечером будешь вести себя примерно, обещаю завтра взять тебя на прогулку. Мы устроим такую скачку, что небу жарко станет! Даже ты останешься довольна, не сомневаюсь. Насколько мне помнится, ты питаешь слабость к бешеным скачкам по сильно пересеченной местности…

Они посмотрели друг на друга, и Энн почувствовала, что не может отвести от него взгляд. Как в тот день на Мысу Чаек, шум и суета, окружавшие их со всех сторон, куда-то исчезли. Энн слышала только глубокий и звучный голос Маклина, ощущая тепло у себя на щеке, оставшееся от прикосновения его пальца.

Недовольный задержкой жеребец встал на дыбы и сердито затряс головой. Маклин с легкостью усмирил его и повернул кругом.

– Помни, Энн Рэндалл, ты обещала мне первый танец сегодня вечером!

Энн молча кивнула, а Фрэнсис поднял руку и дал знак трубить в охотничий рог. Заслышав трубный клич, вся свора гончих разразилась оглушительным лаем, а всадники устремились в ворота, оставив позади одинокую, сбитую с толку молодую девушку, с завистью глядевшую им вслед.

С наступлением вечера легкий туман надвинулся с моря и окутал темный гранит Кеймри пологом тайны. Но мир загадок и теней остался снаружи; внутри замка все сверкало ослепительным светом – от бойниц самой высокой башни до самых дальних уголков просторной кухни. Во всех коридорах эхом прокатывался веселый смех.

Энн пыталась усидеть на месте, пока Кэт наводила последний глянец на ее прическу, однако волнение и страх заставляли ее поминутно ерзать. Она с жадным нетерпением ждала этого вечера, но, когда он наконец наступил, ей вдруг расхотелось спускаться вниз. Ведь никого из счастливых, весело смеющихся людей, собравшихся внизу, она не знала, зато прекрасно знала, что фамилия Рэндалл вряд ли поможет ей завоевать сердца гостей Маклина…

– Ну вот, – удовлетворенно произнесла Кэт, отступая назад. – Теперь наденем на тебя платье, и с места мне не сойти, если люди не примут тебя за ангела.

Энн поднялась с табурета и нетвердыми шагами направилась к кровати, где, подобно ручью расплавленного золота, струился по покрывалу ее сверкающий вечерний туалет. Она так и не удосужилась примерить платье после подгонки, а Кэт в суматохе забыла о нем до самого вечера. Может, оно не подойдет? Это послужило бы прекрасным предлогом, чтобы не спускаться вниз…

Кэт подняла вспыхивающее золотыми искрами платье, осторожно натянула его через голову на Энн и принялась проворно шнуровать на спине.

– Отлично сидит, я и без примерки это знала, – деловито заметила она, обдергивая и расправляя подол.

– О, Кэт… но я не могу в этом выйти! – ахнула Энн, глядя на свою грудь, щедро обнаженную глубоким вырезом платья.

– Глупости, – отмахнулась Кэт. – Ты уже женщина, а не ребенок, пора тебе одеваться соответственно. И оно вовсе не такое открытое, как многие из тех, что ты увидишь, когда спустишься. Иным дамам и показать-то нечего, а они так заголяются, что смотреть стыдно! По крайней мере, нам не придется ничего запихивать за корсаж, как некоторым, чтобы выглядело попышнее. – С этими словами Кэт лукаво подмигнула девушке.

Энн подошла к зеркалу и с удивлением взглянула на появившуюся в его таинственной глубине незнакомку. Из зеркала на нее смотрела уверенная в себе, утонченная и светская молодая дама, ничего общего не имеющая с испуганной одинокой девочкой, какой она была только что. Тихая улыбка тронула губы Энн, пока она изучала свое отражение. Пожалуй, платье не такое уж нескромное… И к тому же оно прелестно! Расшитый жемчугом лиф плотно облегал тонкую талию, юбка золотым колоколом колыхалась вокруг бедер.

– Неужели это действительно я? – прошептала Энн, касаясь локонов, как будто случайно выбившихся из красивого узла на макушке и свободно падавших ей на шею.

– Конечно, ты, деточка! Ты у нас настоящая красавица… но я-то это всегда знала, – усмехнулась Кэт. – Твоя дорогая матушка гордилась бы тобой, если бы видела тебя сегодня. Вот точно так же я когда-то и ее причесывала. Я знала, что тебе пойдет.