Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Когда в день подписания ему позвонили, чтобы сообщить время и место назначенной церемонии, Джон заперся в спальне и отказался выходить. «В чем дело, Джон?» — крикнула Мэй. «Я не собираюсь подписывать», — ответил он из-за двери.

«Что?» — удивленно переспросила она. «Это нечестно. Мне придется платить налогов больше, чем всем остальным, вдвое больше».

Мэй было известно, что Йоко послала Джону записку от своего астролога, советовавшего не подписывать договор.

Лучше всех истинные причины беспокойства Леннона объяснил Гарольд Сайдер: «Джон знал, что потратил очень много денег, принадлежавших „Эппл“, но не хотел возвращать ни цента и стремился при этом снизить до минимума налоги. Он спустил около миллиона долларов из кассы американского отделения „Эппл“. Сюда относились и расходы на звукозапись — в основном это касалось Йоко, производства фильмов, адвокатов, а также личных расходов, таких, как покупка квартир, мебели, телевизоров, гитар... Если бы „Эппл“ сказала: „Слушай, Джон, все те деньги, что ты потратил, твои, а не компании“, ему пришлось бы платить налоги с миллиона долларов. А в те времена они доходили до 72 процентов. Мы выработали соглашение, по которому „Эппл“ был готов „проглотить“ большую часть этих расходов. Но мы предупредили Джона, что не можем гарантировать того, что американское правительство согласится с тем, что эти расходы будут отнесены за счет компании „Битлз“. В принципе он мог залететь на миллион долларов. А сейчас ему предстояло заплатить по минимуму».

После краткого пребывания во Флориде Джон вернулся в Нью-Йорк и 29 декабря подписал все необходимые документы. А 31 декабря 1974 года Высший суд вынес решение о роспуске «Битлз» и компании, прекратив одновременно дело, возбужденное в 1970 году по иску Пола Маккартни. Эта дата ознаменовала официальное прекращение существования группы «Битлз».

С наступлением нового года снова всплыл вопрос о выпуске альбома рок-н-роллов. И пока адвокаты Леннона и Морриса Леви препирались о правах на записанный материал, «Кэпитол» решила выпустить альбом по обычным каналам.

Главный продюсер «Кэпитол» Эл Кури встретился с Ленноном, чтобы напомнить звезде о суровой правде жизни. Он предупредил, что задуманная Ленноном стратегия телемаркетинга может создать серьезные проблемы, поскольку она подрывает работу многих звеньев сети розничной торговли, а кроме того, может навредить имиджу самого музыканта, превратив его в продукт, который сбывают, как кукурузные хлопья. И наконец, у Леннона могли возникнуть серьезные юридические неприятности. Джона не убедили эти аргументы, тем не менее он решил уступить. Год спустя в беседе с судьей Томасом П. Гриза он упомянул: «Они („Кэпитол“) отговорили меня. Но я еще не отказался от этой идеи. Я все еще не убежден в том, что она плоха».

Когда Моррис понял, что Леннон опять обманул его, он пришел в ярость. На этот раз у Джона не было оправданий. Он не только сделал все наоборот, но даже не потрудился снять трубку и объяснить, что на самом деле произошло. У Леви был выбор: окончательно отказаться от проекта или броситься грудью на амбразуру. И он выбрал второе.

Это было равносильно объявлению войны. Стороны немедленно бросились в бой. 8 февраля, через десять дней после решающей встречи Леви с Сайдером нью-йоркские телеканалы начали показывать рекламу нового альбома Джона Леннона, который назывался «Roots»[209]. Ролик представлял собой обычную рекламу для товаров, продаваемых по почте: старая фотография Леннона на обложке и перечень других альбомов, предлагаемых к продаже компанией «Адам VIII», на обороте. Увидев рекламу по телевизору, Джон удостоверился, что она не имеет ничего общего с тем, что он себе представлял.

«Кэпитол» потребовала, чтобы Гарольд Сайдер предпринял усилия для того, чтобы воспрепятствовать Леви распространять пластинку. Сайдер, в свою очередь, понимая, сколь малы его шансы на успех, потребовал, чтобы «Кэпитол» нанесла Леви ответный удар на рынке. В ответ «Кэпитол» перенесла выпуск пластинки с марта на февраль и разослала предупреждение всем, кто работал над проектом Леви, что если они будут продолжать поддерживать его, то рискуют подвергнуться судебному преследованию. Угрозы принесли плоды. Кампания Леви захлебнулась. В общей сложности Леви удалось продать около 1500 альбомов и пригоршню кассет. Оказалось, что «осьминога музыкальной индустрии» легко подцепить на крючок.

Альбом «Rock 'N 'Roll» был выпущен компанией «Кэпитол» 23 февраля. Несмотря на невысокую цену — 5,98 доллара, на целый доллар ниже стандартной цены, — он разошелся тиражом всего около 350 тысяч экземпляров, это было ненамного больше тиража пластинок «Mind Games» или «Some Time in New-York». Оказалось, что в Соединенных Штатах проживало всего 350 тысяч человек, готовых купить любой альбом, на котором значилось имя Джона Леннона.

Потребовалось два судебных разбирательства — в 1975-м и в январе 1976 года — чтобы разобраться с тем, во что Джон Леннон превратил свой рок-н-ролльный альбом. В результате оба — Леннон и Леви — были признаны виновными в нарушении действующего законодательства, при этом Джона осудили на уплату незначительного штрафа, а Леви пришлось раскошелиться на 400 тысяч долларов.

Глава 56

Резкий поворот

Вскоре после того как Джон и Мэй переехали на Саттон-плейс, Иоко отправилась в турне по Японии. Если верить Гарольду Сайдеру, который принимал участие в подготовке гастролей, «она устроила это турне, чтобы добить Спинозу. Ей казалось, что если он останется с ней один на один, ей будет легче подцепить его».

Очевидно, Спиноза почуял опасность. Несмотря на немалые дивиденды, которые приносила работа на Иоко, он вовремя сообразил, что пришло время сматывать удочки. Заверив всех приглашенных им же музыкантов в том, что он будет участвовать в турне, Дэвид решил улизнуть в самый последний момент. К тому времени Иоко уже не могла отказаться от гастролей, и ей пришлось ехать несмотря на то, что мысленно она оставалась привязанной к Дэвиду, которому все пыталась дозвониться по телефону.

Первое выступление Иоко состоялось в августе на фестивале хиппи, проходившем в маленьком городке Корияма. Движению хиппи потребовались годы, чтобы докатиться до Японии, но даже и сейчас местное население Кориямы было настроено против самой идеи проведения фестиваля, сравнивая 40 тысяч подростков, приехавших на фестиваль, с тучей прожорливой саранчи. Город не был готов к размещению такого количества гостей, и хиппи оккупировали железнодорожную станцию, где воцарились грязь и несусветная вонь.

Когда Иоко вышла из поезда, у нее от ужаса глаза полезли на лоб, так как в этот момент, точно по команде, к ней кинулись сотни поклонников, репортеров и фотокорреспондентов. В последний момент в дело вмешался специальный отряд полиции, пригрозивший отдубасить любого, кто попытается подойти слишком близко. Пресса была в шоке, как от состояния города, так и от дикости местной полиции. Фестиваль, проходивший под лозунгом «Объединимся во имя мира и любви!», стартовал в обстановке злобы и жестокости.

Этим вечером концерт начался с двухчасовым опозданием. Призрачный свет прожектора устремился в небо. Двадцать установленных на сцене колонок транслировали оглушающую музыку. Когда в свете огней появилась Йоко, она так растерялась, что первыми словами, пришедшими ей в голову, были: «Добрый вечер!»

Расписывая выступление Йоко, журналисты превзошли себя. «Она кричала: „Не волнуйся, Киоко!“ — писал один из них, — расхаживая по сцене, растрепав уже изрядно седые волосы и демонстрируя тело пожилой женщины». Критики были беспощадны. Характеризуя пение Йоко, они употребляли такие выражения, как «пьяница, блюющий в сточную канаву» или «промывание желудка после попытки самоубийства». В какой-то момент выступление было прервано молодым человеком, выскочившим голым на сцену с криком: «Нет, я больше не выдержу! Я хочу Йоко Чан!»

вернуться

209

«Корни» (англ.).

131
{"b":"10287","o":1}