После нескольких приступов беспокойства, случившихся с ней в течение первой зимы, проведенной в одиночестве, Иоко пришла к выводу, что в доме обитает злой дух — призрак миссис Роберт Райан, жены предыдущего владельца, скончавшейся в этой квартире. Иоко решила прибегнуть к помощи экзорсиста, о котором как-то упомянула одна хиппи, работавшая у нее ассистенткой. Когда 14 мая 1974 года Иоко впервые встретилась с Джоном Грином, он сразу произвел на нее сильное впечатление. Казалось, для этого двухметрового гиганта весом в сто тридцать килограммов не было ничего невозможного, на самом же деле Грин был очень осторожным человеком.

Дар ясновидца обнаружился, когда он еще учился в университете. Как-то раз, сидя без денег, он предложил одной из сокурсниц погадать ей по руке за чашку кофе. Стоило ему взглянуть на ладонь девушки, как у него перед глазами стали возникать образы. Позже девушка подтвердила, что его предсказания оказались удивительно точны.

Женившись на однокласснице и проработав год школьным учителем, Грин перебрался в Нью-Йорк и устроился на работу в редакцию журнала «Файненшл уорлд». В 1971 году он прошел курс обучения у мастера черной магии Джозефа Лукаша, но вскоре отдалился на почтительное расстояние от этой слишком опасной, по его мнению, среды и переключился на белую магию: гадание на картах таро, изготовление амулетов, снятие сглаза, психическое исцеление и обряды деспохос, или сеансы очищения души.

В тот день, когда он впервые перешагнул порог Дакоты, Грин был одет во все белое. Первым делом он превратил в алтарь большой стол, стоявший в «белой комнате», установив в середине три зажженные свечи. Затем в четырех точках, соответствовавших четырем сторонам света, расположил символы четырех элементов: на востоке — огонь, представленный в виде дешевого одеколона, на западе — воздух, который символизировал флакон летучей эссенции, чашу со святой водой на юге, а на севере — банку с освященной солью — символом земли.

Затем он поднял чашу с танцующими в ней языками пламени, воззвал к архангелу Рафаилу с просьбой отогнать дьявола и пошел из комнаты в комнату, открывая дверцы шкафов, ящики, подставляя все скрытые пространства влиянию огня, изгоняющего злых духов. Повторив аналогичный ритуал со всеми четырьмя элементами, он заверил Иоко, что избавил ее дом от призрака. Однако Йоко все еще продолжала чувствовать в доме странное присутствие злого духа. Она пожелала встретиться с учителем Джона Грина, человеком, о котором он сам отзывался с большим уважением.

Любой другой колдун не преминул бы воспользоваться случаем и увести у своего ученика знаменитую даму, но Джо Лукаш повел себя честно. Он проверил работу, выполненную Грином, и заверил ее в том, что квартира «чиста». Грину показалось, что Иоко все еще сомневается в этом, явно озабоченная тем, что никто из колдунов не обнаружил в доме призрака миссис Роберт Райан. На самом деле Иоко нашла возможность пообщаться с привидением. Она встретилась с дочерью миссис Райан Анитой и сказала ей: «Я разговаривала с духом вашей матери. С ней все в порядке».

Несмотря на неудачное завершение обряда деспохо, Иоко продолжала встречаться с Грином, которого часто просила погадать на картах таро. И хотя он снискал репутацию выдающегося гадателя, причина, по которой Иоко все больше нуждалась в нем, заключалась в способности Грина решать ее проблемы. Будучи наделенным особой формой мышления, благодаря которой из таких людей получаются идеальные деловые консультанты, адвокаты и психотерапевты, Грин умел проникнуть взглядом сквозь умственный туман, возникающий при любой форме кризиса, и вычленить основные проблемы, к которым нередко находил правильный подход. Он использовал гадание на картах для более глубокого анализа человеческой натуры. В данном же случае основным преимуществом Грина явилось то, что он просто-напросто знал, как следует обращаться с новой клиенткой.

Грину не потребовалось подвергать Йоко продолжительному наблюдению. Он быстро сообразил, что перед ним зажатая, испуганная, двойственная натура, пытающаяся спрятаться от внешнего мира. Он обратил внимание на ее привычку до крови обкусывать ногти, на манеру забиваться в самый угол дивана или кресла (скрестив руки и ноги, словно стараясь сделаться еще меньше), на то, что она постоянно говорила полушепотом и не снимала больших солнечных очков. Речь Йоко была насыщена причудливыми кодами, которые смущали Грина до такой степени, что он порой вообще не понимал, что она имеет в виду. Даже когда молодая женщина, казалось, говорила совершенно открыто, в действительности оказывалось, что она думает совсем не то, что говорит. Встречаясь с Йоко, Грин избрал бесстрастную и беспристрастную манеру психоаналитика. Он разговаривал с ней спокойно и внимательно, и Йоко, поняв, что ей не удастся поколебать его невозмутимость, быстро прониклась абсолютным доверием к человеку, являвшему в ее глазах символ стабильности.

В то время как Джон Грин устраивался на месте пилота рядом с капитаном космического корабля под названием «Леннон», еще один странный персонаж протиснулся в штурманское кресло по другую сторону от в высшей степени неуверенной в себе Йоко. С Такаси Ёсикава, владельцем маленького ресторана в Западной части 13-й стрит и мастером древней японской науки кату-тугаи, Йоко была знакома уже в течение нескольких лет. Каждый читатель японской классической литературы знает, что жители Востока издавна верили в геомантию: благоприятные и неблагоприятные веяния для строительства дома или путешествия, исходившие от земли. Есикава был автором целой системы, сочетавшей элементы гадания по земле, астрологии и нуме-рологии. Используя в своей работе карты и компасы, он просил сообщить ему даты и адреса, а затем, применяя формулы собственной системы, делал заключение о благополучном или неудачном исходе задуманной операции и предлагал альтернативные решения по тем вопросам, которые считались неразрешимыми. Есикава до сих пор утверждает, что именно ему Джон и Иоко обязаны своим примирением. Как бы то ни было, но именно тогда, когда Йоко жила отдельно от мужа, она попала в такую зависимость от Такаси, что не могла сделать и шага, не проконсультировавшись с «человеком, указывавшим правильное направление». Сформировав таким образом целую оккультную сеть, Йоко стала представлять на рассмотрение советников идеи, приходившие ей в голову. Она засыпала их телефонными звонками в любое время дня и ночи. Поскольку эти люди не были знакомы между собой и жили на разных волнах, зачастую их советы оказывались безнадежно противоречивыми. Так продолжалось до тех пор, пока Йоко Оно не сообразила, как ей следует использовать своих оракулов.

Если бы Иоко сумела убедить всех тех, с кем общалась, начиная с собственного мужа, в том, что оккультные науки заслуживают доверия, она могла бы получить над ними настоящую власть. И тогда, вместо того чтобы навязывать людям свою волю, она навязывала бы им то, что диктуют звезды, карты, числа или любая другая потусторонняя сила, которую она могла выбрать в качестве очередного авторитета. Стоило этой идее озарить Йоко Оно, как все эти ясновидящие, гадатели и предсказатели перестали быть помехой в ее начинаниях и превратились в «мамочкиных» маленьких помощников.

В июне 1974 года, когда Джон и Гарри закончили работу над пропитанным виски альбомом «Pussy Cats», Мэй Пэн вновь очутилась возле Джона, а Гарри Нильссон исчез навсегда. Так случилось в результате очередной резкой перемены в поведении, что составляло одну из основных закономерностей жизни Джона Леннона. В одночасье Леннон — блудный котяра превратился в Леннона — домашнего кота.

Отказавшись от предложения Йоко снять для них квартиру в Дакоте, Джон и Мэй нашли себе жилище, которое смело можно назвать мечтой любого жителя Нью-Йорка: очаровательный маленький пентхаус располагался в самом шикарном квартале города на Саттон-плейс в доме 434 в Восточной части 2-й стрит, прямо над Ист Ривер. Самой знаменитой соседкой Леннона по кварталу была женщина, всегда вызывавшая его восхищение, — Грета Гарбо.