– Прости, принцесса.
– Сестра, перестань отчитывать Эйнара. Кэмпбеллы не могли взять в руки оружие. Они не сделают ничего, что могло бы расстроить тебя. Потому-то так забавно поиздеваться над ними. – Хью улыбнулся и поднес ко рту кубок с элем.
Когда Дьюард и Льюис повалились на пол, все еще мутузя друг друга, она зыркнула на Эйнара и указала на дерущихся. Он тут же ухватил их за пояса, поднял и опустил на скамейку. Оба брата бросали на Эйнара и друг на друга разъяренные взгляды.
– Хватит! – рявкнула Эйтин голосом, который приберегала как раз для таких случаев. – Я хочу знать, откуда вы похитили воина… немедленно. – Эйтин топнула ногой, чтобы сосредоточить их внимание, но невнятное бормотание и пожатие плеч были единственными ответами, которых она добилась. – Вы нашли его в Гленроа. После того как я запретила вам ехать туда, вы отправились на праздник костров и похитили оттуда мужчину. Так было дело?
Услышав ее умозаключения, братья вытаращили глаза. Хью нахмурился.
– Так нечестно, Эйтин. Ты обещала никогда не пользоваться своим даром ясновидения и не копаться в наших головах. Нехорошо залезать в мысли человека без его разрешения.
– Мне не нужны особые приемы, чтобы догадаться о ваших идиотских действиях. Рыцарь назвал меня Тамлин. Это сказало мне все. Он из Гленроа.
– Эйтин, мне надо отдохнуть. – Льюис потер глаза. – Кузина Тамлин не будет скучать по нему. У нее уже есть один такой.
– Такой? – в замешательстве переспросила Эйтин.
– Мы позаботились, чтобы ты получила того, кого нужно, – Дьюард серьезно взглянул на нее, словно ожидая похвалы.
Льюис вздохнул, потом поправил одежду, помявшуюся в драке с Дьюардом.
– И заметь, это было нелегким делом. Там все прямо-таки кишело драконами.
Боясь, что они чересчур увлеклись элем, она постучала ногой, показывая, что ее терпение на исходе.
– Объясните насчет драконов. И посмейте мне только сказать, что это Дракон Шеллона – норманнский воин, которого Эдуард Длинноногий послал предъявить права на Глен-Шейн. Конечно, даже вы трое не могли пойти на такое безрассудство и украсть его?
Она пошатнулась, почувствовав дурноту от последствий их глупых действий. Замышляя этот план, она всего лишь стремилась упростить свою жизнь, обеспечить себе хотя бы малую толику уверенности в будущем. И вот теперь все это оборачивалось кошмаром, в результате которого она может оказаться в Белой башне, узницей короля.
– Сестра, не беспокойся ты так… не тот Дракон. – Льюис улыбнулся своей находчивости. – Мы позаимствовали другого.
– Другого Дракона? – Тупая боль в висках усилилась от тщетных попыток вправить им мозги. С тех пор как им исполнилось пятнадцать и они неожиданно вытянулись и стали выше сестры, Эйтин уже не могла отходить их прутом. Если пыталась, они валили ее на пол и сидели на ней до тех пор, пока она не израсходует свою ярость в тщетной борьбе. Так что теперь приходилось использовать сообразительность, чтобы справиться с ними. Только словесные баталии с тремя невеждами оставляли ее с тупой пульсирующей болью.
– Не настоящего, Эйтин. – Льюис поставил локоть на стол, чтобы подпереть голову. – Граф Шеллон был послан Дьюардом Длинноногим, чтобы завладеть Глен-Шейном. Английский король приказал, чтобы он женился на одной из наших кузин. Шеллон выбрал Тамлин, и она, похоже, вполне счастлива. Смотрит на него телячьими глазами. Говорят, два его брата женятся на Ровене и Рейвен.
Она ткнула пальцем в потолок:
– Тогда кто у нас наверху?
– Кузен. Они близки с Джулианом Шеллоном, вроде того как вы с Тамлин. Мы подумали, что это отличная шутка. Вообще-то наш Дракон привлекательнее и выше, чем у Тамлин, – сказал Хью и широко зевнул.
– Ты тоже выше Тамлин. – Бросив на Льюиса предупреждающий взгляд, Дьюард в своей бессвязной манере подхватил объяснение.
– Наша кузина увлечена лордом Шеллоном, танцевала с ним перед праздничным костром, да. Разве ты не видишь Судьбу, сестра? Нам показалось это магической связью – этой ночью Тамлин возлежит с Шеллоном. А ты с его родственником. Это воля богов, разве ты осмелишься отвергать их замысел и навлекать на себя их гнев?
Окончательно сбитая с толку, Эйтин плюхнулась на скамью. Для ее недоумков-братцев это были весьма глубокие размышления.
– Как его зовут?
– Сент-Джайлз, лорд Рейвенхок, родственник Дракона, – ответил Льюис. – Говорят, лорд Шеллон очень высоко ценит его, относится к нему как к брату.
– О-о-о… – Эйтин в ярости затопала ногами, чувствуя себя так, будто увязает в трясине и никак не может отыскать твердую почву. – Безмозглые идиоты!
Хью поморщился, потом вздохнул:
– Ну, ну, Эйтин, осади свои веснушки. Ты послала нас найти мужчину. Жеребца… – Он ухмыльнулся и подмигнул братьям. – Мы любим тебя, сестра, поэтому хотели привезти кого-нибудь красивого. Тебе следует признать, что мы преуспели в этом. Ты же не захотела бы спать с каким-нибудь рябым простолюдином и родить от него недоумка и урода, а?
Сглотнув, чтобы удержать в узде рвущиеся наружу эмоции, Эйтин покачала головой:
– Нет, раз уж я совершила эту глупость, то по крайней мере знаю, что он подарит мне прекрасное дитя.
Внезапно образы того, как она держит на коленях черноволосого ребенка, затопили сознание. Этот ребенок – мальчик, ему около годика, и он так дорог ей, что сжимается сердце. В этом своем видении она напевала малышу колыбельную и гладила рукой густые, вьющиеся как у отца волосы. Несмотря на все свои тревоги и страхи из-за последствий этой неразберихи, она хочет этого ребенка. Жаждет обнять его маленькое тельце, прижать к себе.
Никогда раньше она не представляла ребенка, которого замыслила зачать. Это было одним из тех неясно очерченных кусочков головоломки, средством удержать Эдуарда Длинноногого и алчных волков подальше от ворот двух ее владений.
Единственными детьми, которыми она дорожила, были ее братья, семью годами моложе. Ей едва исполнилось девять лет, когда родители умерли от изнурительной лихорадки. В некотором смысле она заменила мальчикам мать, когда сама была еще ребенком. Она любила тройняшек, но растить их было ужасно трудно, поэтому Эйтин полагала, что истощила все свое желание иметь собственного ребенка. Она видела детей крестьян, когда их приносили показать ей, но Дети никогда не вызывали в ней такого страстного желания быть матерью.
Теперь все изменилось. Она уже видела ребенка, которого создаст вместе с этим рыцарем, и хотела его. Она будет бороться за него. Инстинкт матери поднялся внутри ее и оказался почти неодолимым.
– Ну, подумай хорошенько, – настаивал Льюис. – Ты можешь представить себя возлежащей с кем-то вроде Филана или Динсмора? Или еще похуже? Я думаю, нет, сестра.
Она смиренно выдохнула:
– Да, ты прав. Я смогла пройти через это потому, что шла его желанным. Только если Шеллон женился на Тамлин, это чревато опасностью, ведь в один прекрасный момент Рейвенхок может оказаться в Гленроа, мы снова встретимся. Согласно замыслу, надо было привезти мужчину, которого я никогда не встречу. Невозможно будет избегать его, если он служит Шеллону.
Хью с самодовольным видом скрестил ноги.
– Нет, сестра. Он сказал, что отправляется на север, чтобы вступить во владение каким-то поместьем, принадлежащим его деду.
– Вот видишь, и не из-за чего хмурить брови, – заключил Льюис.
Не сознавая, что хмурится, она вздохнула, сбитая с толку и обеспокоенная этой глупой ошибкой, которая, как оказалось, обходится дорого.
– Вы должны оставить его у себя, – заявил Эйнар.
Все головы резко повернулись к нему. Эйнар никогда не высказывал свое мнение, просто выполнял то, что приказывала Эйтин.
Оставить Сент-Джайлза? Она мысленно произнесла это имя, и теперь он был уже не незнакомцем, а Сент-Джайлзом, лордом Рейвенхоком. Мужчиной, который не принадлежит ей. И все равно ее воображение тут же закусило удила и понеслось, замелькало вспышками видений, показывая ей картины возможного будущего. Вот они смеются, вместе трудятся над тем, чтобы защитить людей Лайонглена и Койнлер-Вуда. Вот он предается с ней любви в темноте ночи. О, соблазн удержать его был велик. Тем не менее она не могла забыть, что этот человек любит Тамлин. Может, ее кузина и обручена с его родственником, но сердце Сент-Джайлза пылает от любви к Тамлин. Он желает ее с такой жаждой, которую никогда не сможет забыть. О, мужчины могут спать с другими, но их сердца заклеймены. Какая-нибудь женщина станет супругой Сент-Джайлза, разделит с ним жизнь, но каждый раз в постели с ним будет исходить болью, зная, что он любит другую.
