Первый раз в антипартизанской операции дивизия Панвица приняла участие в октябре 1943 года, правда, в этот раз военных столкновений не было. Немецкое командование на Балканах не имело достаточных сил, чтобы успешно бороться с партизанами Тито, тем более что гористая местность позволяла югославам при необходимости уклоняться от боев с регулярными частями вермахта. Поэтому своей главной задачей Рендулич видел осуществление жесткого контроля над ключевыми населенными пунктами, а также над путями сообщения, которые как раз и были главной целью нападений партизан. С одной стороны, такая практика позволяла не очень значительными силами контролировать достаточно крупный регион, но с другой – приводила к распылению сил, что резко снижало эффективность антипартизанских операций. Дивизия Панвица также была немедленно по прибытии брошена на охрану коммуникаций: сначала штаб Панвица был размещен в Винковицах, а затем переведен в Джяково.
Борьба с партизанами на Балканах, как и на оккупированных территориях СССР, велась с большой жестокостью – причем с обоих сторон. Практиковались карательные операции против гражданского населения, проведение расстрелов заложников. На Московском процессе Панвиц давал следующие показания:
«Должен признать, что, участвуя в инспектировании, а позднее в формировании воинских частей, состоящих из военнопленных Красной Армии, и руководя ими в боях против СССР и Югославии, я совершил действие, которое согласно международным правилам и обычаям войны рассматривается как преступление. За это преступление я готов нести ответственность… Я признаю себя ответственным за то, что начиная с осени 1943 года я руководил боями подчиненной мне дивизии против югославских партизан, допускал в зоне действия дивизии расправы казаков с мирным населением… выполнял преступные приказы гитлеровского Верховного командования и циркуляр СС обергруппенфюрера Бах-Зелевски, в которых излагались меры по борьбе с партизанами и по расправе с мирным населением».
Далее на процессе Панвиц также показал о конкретных случаях военных преступлений, совершенных его подчиненными на Балканах:
«Из многочисленных преступлений, совершенных подчиненными мне казаками в Югославии, мне припоминаются следующие факты.
Зимой 1943/1944 годов в районе Сунья-Загреб по моему приказу было повешено 15 человек заложников из числа югославских жителей… В конце 1943 года в районе Фрушка-Гора казаки 1-го кавалерийского полка повесили в деревне 5 или 6 (точно не помню) крестьян.
Казаки 3-го, 4-го и 6-го кавалерийских полков в этом же районе учинили массовое изнасилование югославских женщин.
В декабре 1943 года подобные же экзекуции и изнасилования были в районе города Брод (Босния).
В мае 1944 года в Хорватии, в районе южнее города Загреб, казаки 1-го полка сожгли одну деревню…
…Я также вспоминаю, что в декабре 1944 года казаки 5-го кавалерийского полка под командованием полковника Кононова во время операции против партизан в районе реки Драва, недалеко от гор. Вировитица, учинили массовое убийство населения и изнасилование женщин».
Как бы ни весомо звучал этот список, надо все же заметить, что немецкие, и особенно хорватские, войска на Балканах совершили бессчетное количество преступлений, которые в ряде случаев можно даже назвать геноцидом. На фоне же действий немецких и хорватских властей преступления казаков кажутся не столь уж большими – хотя это, естественно, ни в коем случае не оправдывает их поступков и тем более не снимает с них (и с Панвица) ответственности. Вот только судить их должны были по месту совершения преступления. Но к этому мы вернемся ниже…
В конце ноября 1943 года 1-я казачья бригада, которой временно командовал сменивший бургграфа цу Дона на посту командира 1-го Донского казачьего полка полковник Вагнер, приняла участие в антипартизанских операциях в районе Сараево (2-я бригада тем временем была отправлена в Боснию). В принципе, последние месяцы 1943 года и первые 1944-го прошли довольно спокойно и дальше ограниченных операций малыми силами дело не дошло. В январе 1944 года в дивизии произошли крупные кадровые перестановки: командиром 1-й бригады был назначен командир 2-й бригады полковник Александр фон Боссе, а его место занял начальник штаба дивизии подполковник Ганс Иоахим фон Шультц. Место ветерана казачьих формирований Юнгшульца во главе 3-го Кубанского казачьего полка занял подполковник резерва Леман.
С середины января 1944 года дивизия занималась охраной коммуникаций в районе Ястребарско–Карловац в Хорватии. Отдельные же части дивизии продолжали привлекаться к операциям против югославских партизан. Например, 23 марта 1944 года 2-й Сибирский казачий полк и разведывательный батальон в районе Сисака разбили партизанскую бригаду – было убито 200 партизан и еще примерно столько же захвачено в плен, при этом собственные потери составили: 10 немцев и 21 казак.
Хорватское руководство оценило пользу казаков и наградило Панвица довольно высокой наградой – Орденом Короны короля Звонимира 1-го класса со звездой и мечами. 1 апреля 1944 года Гельмут фон Панвиц был произведен в звание генерал-лейтенанта вермахта, что по штатному расписанию как раз и соответствовало посту командира дивизии.
В целом ситуация на Балканах была таковой, что казачьей дивизии практически ни разу так и не пришлось участвовать в операциях как единому соединению. Чаще всего против партизан бросали какой-либо из полков или бригад. Сам Панвиц постоянно возглавлял то ту, то другую бригаду своей дивизии во время проведения операций. Так, в августе 1944 года он во главе 2-й бригады своей дивизии разгромил несколько партизанских баз в районе Дарувар–Пакрац и Бьела.
Примерно в это время в верхах Третьего рейха в очередной раз разгорелась борьба за компетенцию: теперь рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, ставший после провала покушения на Гитлера еще и командующим Армией резерва, решил подчинить непосредственно себе все инонациональные формирования, действовавшие в составе германской армии. А среди них дивизия Панвица была одним из наиболее мощных и боеспособных соединений. Если раньше командование вермахта успешно противостояло попыткам Главного управления СС наложить лапу на иностранных добровольцев, то теперь генералы, деморализованные покушением[50], сделать уже ничего не могли. Уже 26 августа Панвиц и фон Шульц были вызваны в Ставку рейхсфюрера СС, где Гиммлер обсудил с ними предстоящую передачу дивизии в его подчинение, а также перспективы развертывания дивизии в корпус (за счет включения в него разрозненных казачьих частей, сражавшихся на стороне вермахта).
Но менялась и ситуация на фронте: советские войска ворвались на территорию Югославии и начали успешно развивать наступление в глубь страны. Одновременно резко активизировались партизаны Тито и, что было еще хуже для немецкого командования, резко упал боевой дух домобрана – вооруженных сил «Независимого государства Хорватия»: одно дело безнаказанно вырезать сербские деревни, другое – вести настоящие военные действия. Немецкое командование использовало дивизию Панвица в полной мере, бросая казаков в районы, из которых партизаны вытесняли домобран. Поддержанной частями усташей дивизии в целом удалось восстановить некоторое подобие порядка в занимаемых ею районах. Немецкие силы на Балканах фактически не имели возможности долго противостоять советским войскам, имевшим абсолютный перевес в живой силе и технике. И само развитие событий изменило статус 1-й казачьей дивизии: из соединений оккупационных войск она превратилась в боевую часть регулярной армии.
17 декабря 1944 года стало днем, когда казаки Панвица вступили в первое боевое столкновение с советскими войсками 3-го Украинского фронта генерала Федора Толбухина. В этот день части 6-го Терского полка (во главе которого подполковника фон Кальбена сменил подполковник принц цу Карл Вальрад Зальм-Хорстмар[51]) провели разведку боем на участке 233-й советской стрелковой дивизии полковника Сидоренко на правом берегу реки Драва. Выход 233-й дивизии на этот участок создавал вполне реальную угрозу соединения регулярных частей РККА с отрядами партизан Тито, что, естественно, резко осложнило бы и без того тяжелую ситуацию в регионе. Получив от Зальма информацию о противнике Гельмут фон Панвиц принял решение предпринять ответные действия, чтобы этого соединения не допустить. Однако на несколько дней на фронте наступило затишье, что дало возможность генералу подтянуть на этот участок дополнительные силы. В результате Панвицу удалось сосредоточить на участке, занимаемом 703-м советским стрелковым полком[52], довольно значительные силы: 3-й Кубанский, 5-й Донской и 6-й Терский полки, а также ряд хорватских частей усташей.
