14-я рота обеспечения СС (SS-Versorgungs-Kompanie 14);
14-й хозяйственный батальон СС (SS-Wirtschafts-Bataillon 14);
14-й командование частей обеспечения СС (SS-Division-Nachschubtruppen 14);
14-й санитарный батальон СС (SS-Sanitäts-Abteilung 14);
14-я ветеринарная рота СС (SS-Veterinär-Kompanie 14);
14-е управление полевой почты (SS-Feldpostamt 14);
14-й взвод военных корреспондентов СС (SS-Kriegsberichter-Zug 14);
14-я часть полевой жандармерии СС (SS-Feld-gendarmerie-Trupp 14).
Грекокатолические капелланы дивизии подчинялись Иосифу Слипому, а духовником дивизии был назначен профессор богословия Львовской семинарии Василий Лаба. Обращает на себя внимание тот факт, что значительное число высших постов в дивизии получили выходцы из Полицейской дивизии СС – это была общепринятая практика, когда командир «перетаскивал» с собой сослуживцев: Фридрих Бейерсдорф командовал 1-м дивизионом 4-го артиллерийского полка СС, Ганс Форстойтер – 1-м батальоном 3-го полицейского полка СС, Карл Бриштот – 5-й ротой 1-го полицейского полка СС, Йозеф Рембергер – саперным батальоном, а Отто Кюстер был интендантом 3-го полицейского полка СС.
В феврале 1944 года из состава дивизии была выделена боевая группа, которая была направлена в северо-западную Галицию для борьбы против партизанского отряда Ковпака – в распоряжение высшего руководителя СС и полиции в генерал-губернаторстве. Причем Фрейтага в это время в дивизии не было, а позже он заявил, что ни за что не стал бы исполнять этот нелепый приказ об откомандировании солдат в распоряжение полицейских. Во главе группы – два пехотных батальона, артиллерийский дивизион, саперная и противотанковая роты, всего около 2 тысяч человек, – был поставлен командир 14-го артиллерийского полка СС оберштурмбаннфюрер СС Фридрих Бейерсдорф. До 20 марта боевая группа участвовала в боевых операциях против партизан в районе Любачева, Чесанова, Тарнгорода, Билгорая и Замостья, а затем была отправлена в лагерь Нойхаммер, где присоединилась к основным частям дивизии.
20 апреля 1944 года Фриц Фрейтаг был произведен в бригадефюреры СС, генерал-майоры войск СС и полиции. В этот день – день рождения Гитлера – в СС ежегодно проводились массовые производства: так, в этот день в 1944 году звание обергруппенфюрера СС получило шесть человек, группенфюрера СС – восемь человек, бригадефюрера СС – 15 человек.
22 апреля в состав дивизии были влиты 4-й и 5-й галицийские полицейские полки. 16 мая Нойхаммер посетил рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер, который выступил перед офицерами дивизии. В целом дивизия была вполне боеспособной частью. Ее начальник штаба – Вольф Дитрих Хейке – в опубликованных после войны мемуарах отмечал, что украинцы «проявляли выдержку и твердость при больших нагрузках. Зато в стрельбе, вопреки всем ожиданиям, показывали плохие результаты. У украинцев был большой интерес к техническим отраслям, например к зенитной артиллерии. Как водители они хотя и с восторгом садились за руль, но проявляли мало контроля».
От Бродов до Австрии
В конце июня дивизия была передана в резерв 4-й танковой армии группы армий «Северная Украина» и была отправлена на фронт. Фрейтаг выехал в ставку командующего группой армий генерал-фельдмаршала Вальтера Моделя и принял участие в совещании, на котором – по просьбе Фрейтага – дивизии был выделен участок фронта в районе Станислава. 28 июня началась переброска дивизии из Нойхаммера под Станислав. Она заняла 36-километровый участок фронта (службы снабжения разместились в тылу – в окрестностях города Ожидова) и была временно подчинена штабу XIII армейского корпуса генерала пехоты Артура Хауффе. Важнейшей задачей корпуса, и всей армии была оборона местечка Броды – важного транспортного центра немецких позиций. Здесь дивизии предстояло, наверное, самое тяжелое за время войны испытание[133].
13 июля после мощнейшей артиллерийской подготовки советские войска 1-го Украинского фронта маршала Советского Союза Ивана Конева перешли в наступление по всему фронту – началась Львовско-Сандомирская операция. Советские войска превосходили противника в живой силе (1,1 миллиона человек против 900 тысяч) и имели абсолютный перевес в технике: 16 100 орудий и минометов против 6300, более 2 тысяч танков – против 900, 3250 самолетов – против 700. Советские танковые армии прорвали позиции вермахта на двух направлениях – по дороге Тарнополь–Львов и северо-западнее Бродов. Создалась вполне реальная угроза полного окружения XIII корпуса (остатки восьми дивизий, в том числе и 14-я гренадерская дивизия СС). Часто пишут, что Фрейтаг фактически утратил руководство дивизией. Однако здесь надо иметь в виду, что командование корпуса не стало использовать «Галичину» как единое соединение, а вводило ее в бой отдельными частями – первым против советских частей был брошен 30-й гренадерский полк войск СС, причем для этого ему пришлось совершить 10-километровый марш-бросок. Украинцы пошли в контратаку и были буквально смяты советскими танками, атака захлебнулась. После этого в атаку пошли советские войска. 30-й полк, тем не менее, позиции удержал, и вскоре в этот район начали прибывать 29-й и 31-й гренадерские полки войск СС, а также артиллерийские части. Потери были значительны – 30-й полк даже пришлось отвести на переформирование (после реорганизации его снова бросили в бой). Дивизия получила задание оборонять позиции в районе долины Сасова и Ясенова с целью не пропустить советские войска в лесистую местность.
16 июля остатки XIII корпуса были окружены – маломаневренные немецкие соединения не могли тягаться в скорости с советскими танковыми корпусами. Фрейтаг проявил себя не совсем компетентным командиром, но в этих условиях вообще было тяжело справиться с ситуацией, которая осложнялась еще и тем, что советская авиация и артиллерия практически полностью уничтожила все линии коммуникаций. Тем не менее он не прятался за спины солдат, проявил храбрость и был тяжело ранен – 11 августа 1944 года он получил Золотой знак за ранение (Verwundetenabzeichen in gold). Украинцы упорно обороняли села Пеняки, Гуту Пеняцкую, Гуту Верхобугскую, Суходолы, а также развалины замка в Подгорцах. Но ситуацию исправить было невозможно: в тылу 29-го и 30-го полков уже появились советские танки, а штаб 31-го полка попал под огонь «Катюш» близ Сасова и был практически полностью уничтожен.
17 июля дивизия Фрейтага включена в состав группы прорыва, во главе которой был поставлен командир 132-й пехотной дивизии генерал-лейтенант Фриц Линдеман. В ночь на 18 июля украинцы пошли на прорыв, но их попытка потерпела полный крах и лишь принесла новые потери. К концу дня 19 июля украинская дивизия понесла огромные потери, а впереди было еще пять дней боев.
И тут Фрейтаг потерял голову и, ударившись в панику, по телефону сообщил Линдеману, что его дивизия неуправляема. Тот, естественно, сообщил о ситуации в «Галичине» генералу Хауффе, и тот своей властью отрешил Фрейтага от должности и прикомандировал к штабу корпуса, а то, что осталось от «Галичины», было передано в распоряжение Линдемана.
22 июля ценой неимоверных усилий немецкая группировка смогла прорвать кольцо окружения близ Злочева (между селами Княжье и Ясиновцы) и соединиться с основными частями 1-й танковой армии. Но потери были слишком велики – из окружения вышло только 3 тысячи эсесовцев, можно сказать, что дивизия как боевая сила перестала существовать[134].
В уже упоминавшихся мемуарах Хейке дает описание боевых действий дивизии под Бродами: «Во время боев в котле и при прорыве многие украинцы показали свою отвагу. Например, всюду, где появлялись вражеские танки, украинцы подползали, чтобы поразить этих стальных монстров с близкого расстояния; известен случай, когда украинский подстаршина сознательно заплатил жизнью, чтобы уничтожить вражеский танк. Многие солдаты дивизии были награждены железными крестами за геройство, повышены в звании за отвагу… Рассматривая битву под Бродами, надо отметить, что дивизия не подвела, а, наоборот, с честью выполнила свои обязанности. Если судьба не наградила ее победой – в этом вина не дивизии, а несчастливого стечения обстоятельств». А вот сам Фрейтаг оценил действия своих подчиненных крайне низко и несколько позже, беседуя с «крестным отцом» дивизии, приехавшим навестить своих питомцев, губернатором Вэхтером, назвал украинцев «трусами» и «саботажниками», погубившими его военную карьеру.
