«Форт-Диаборн-Траст», самый крупный банк Чикаго, имеет филиалы на всех четырех углах улиц Монро и Ла-Салль. Башня, их наиболее поздняя постройка, представляет собой семидесятипятиэтажное здание на юго-западной стороне перекрестка. Его кривые, из акватинтового стекла стены олицетворяют новое течение в чикагской архитектуре. Лифты встроены посреди маленьких джунглей. Я пробралась сквозь деревья и дикий виноград, нашла дверь лифта и поднялась на шестидесятый этаж, северную половину которого занимала фирма «Фельдстейн, Хольтц и Вудс». Впервые я побывала здесь три года назад, когда фирма въехала в здание. Агнес только что стала одним из партнеров этой фирмы, и я с Филлис Лординг помогала ей развешивать картины в ее огромном новом офисе.

Филлис преподавала английский в университете округа Чикаго – Иллинойс. Прежде, чём отправиться в «Форт-Диаборн-Траст», я позвонила ей еще из ресторана в «Аяксе». Разговор был болезненным, Филлис безуспешно сдерживала слезы. Миссис Пасиорек отказалась разговаривать с ней по поводу похорон.

– Если ты незамужем, у тебя нет никаких прав, когда умирает любимый человек, – посетовала она.

Я пообещала навестить ее этим вечером и спросила, не говорила ли Агнес что-нибудь об «Аяксе» или о том, зачем она хотела меня видеть.

– Она говорила, что обедала с тобой в прошлую пятницу, с тобой и англичанином... Она сказала, он затронул какой-то интересный вопрос... Просто не могу сейчас ничего вспомнить...

Если не знает Филлис, то, может быть, знает секретарша Агнес. Я не потрудилась позвонить заранее и застала в «Фельд-стейн, Хольтц и Вудс» необычайный хаос. Брокерская фирма и всегда-то выглядит так, будто над ней пронесся ураган; странно, что брокеры еще как-то ухитряются разместиться среди этой груды бумаг – проспектов, сообщений, годовых отчетов... Не менее странно и то, как они вообще могут проработать такое количество документации и быть в курсе дел всех тех компаний, для которых они работают.

Расследование же убийства в такой пожароопасной ситуации было немыслимым даже для человека с моими представлениями о ведении хозяйства. Толстый серый слой пыли покрывал поверхности, еще не заваленные бумагой. Столы и компьютеры сдвинуты в одно место – там продолжалась работа. Полиция оградила те площади на полу, с которых, по их мнению, можно собрать новые улики.

Когда я направлялась к офису Агнес, молодой полицейский остановил меня и поинтересовался, что я здесь делаю.

– У меня здесь счет. Мне надо увидеться с моим брокером.

Он стал было задавать еще какие-то вопросы, но кто-то позвал его из комнаты, и он повернулся ко мне спиной.

Офис Агнес был обнесен лентой, хотя убийство произошло на другом конце этажа. Пара детективов просматривали каждый клочок бумаги. Я подумала, что они закончат здесь к Пасхе, не раньше.

Алисия Варгас, юная секретарша Агнес, растерянно жалась в углу с тремя операторами – полиция конфисковала ее рабочий стол. Увидев меня, она вскочила.

– Мисс Варшавски! Вы слышали новости? Это ужасно, ужасно... Кто мог такое сделать?

Операторы сидели, сложив руки на коленях и уставясь на цифры, мерцающие на экранах.

– Нельзя ли где-нибудь уединиться? – спросила я, кивнув головой на детективов.

Она взяла свой пиджак и кошелек и тут же последовала за мной. Мы спустились на лифте в кафе, оборудованное в углу вестибюля среди джунглей. Ко мне снова вернулся аппетит. Я заказала солонину с ржаным хлебом – побольше калорий, чтобы компенсировать пропущенный ленч в ресторане «Аякса».

Темное полное лицо миес Варгас опухло от слез. Агнес вытащила ее из машбюро пять лет назад, мисс Варгас было тогда восемнадцать, и это была ее первая работа. Когда Агнес стала партнером в фирме, мисс Варгас получила место ее личной секретарши. Слезы девушки говорили о искренности ее чувств, но, возможно, они относились и к ее неопределенному будущему. Я спросила, не разговаривал ли с ней кто-нибудь о работе.

Она грустно покачала головой:

– Я знаю, мне самой придется поговорить с мистером Хольтцем. Никто обо мне и не подумает. Пока мои дела не прояснятся, я буду работать на мистера Хэмптона и мистера Джанвилла, двух младших партнеров. – Она сморщилась, подавляя слезы. – Если мне предложат вернуться в машбюро или работать на нескольких человек, я... я... ну, мне придется искать работу где-нибудь еще.

Честно говоря, я считала, что для нее это был бы наилучший выход, но в состоянии шока трудно планировать будущее, Я направила свою энергию на то, чтобы ее успокоить, и спросила насчет личного интереса Агнес к феномену «Аякса». Об «Аяксе» она ничего не знает. А как насчет имен брокеров, список которых Феррант передал Агнес? Она отрицательно замотала головой. Ей известно только про те бумаги, которые приходят по почте. Я раздраженно вздохнула. Придется связаться с Роджером: пусть он попросит Бэррета прислать копию, если в офисе список не обнаружится.

Я разъяснила ситуацию мисс Варгас:

– Есть большая вероятность, что один из людей, перечисленных в списке, приходил к Агнес вчера вечером. Если так, то он последним видел ее в живых. Он даже может оказаться убийцей. Я могу достать копию списка, но это потребует времени. Если бы вы могли просмотреть ее бумаги и найти его, это бы мне очень помогло. Не знаю, как он выглядит, но он должен быть подписан Энди Бэрретом, специалистом из «Аякса». Возможно, там есть даже письмо к Роджеру Ферранту.

Она с готовностью согласилась поискать список, хотя и не очень надеялась найти его в куче бумаг в офисе Агнес.

Я оплатила счет, и мы вернулись обратно в перевернутый вверх дном офис. Полиция обрушилась на мисс Варгас: где она была? Им надо кое-что спросить у нее. Она беспомощно взглянула на меня. Я сказала, что подожду.

Пока она разговаривала с полицией, я разыскала Френка Бугатти, одного из директоров фирмы. Это был молодой, преуспевающий магистр экономики управления. Я сказала ему, что была клиенткой мисс Пасиорек и она собиралась подыскать мне подходящие акции страховых компаний.

– Не хочу выглядеть хищницей – я знаю, она умерла несколько часов назад, – но в сегодняшней утренней газете я прочитала, что кто-то, видимо, пытается купить фирму «Аякс». Если это правда, цена должна расти и дальше, не так ли? Возможно, это как раз подходящий момент, чтобы приобрести акции. Я рассчитываю на десять тысяч акций. Агнес собиралась связаться с вами и узнать, что вы об этом думаете.

Учитывая сегодняшнюю котировку, клиент, покупающий десять тысяч акций, готов расстаться с полумиллионом долларов... Поэтому Бугатти отнесся ко мне с соответствующим уважением. Он провел меня в офис, заваленный огромным количеством бумаг, и рассказал все, что знал о перспективах «Аякса», то есть ничего. После двадцатиминутного экскурса в бизнес страхования и другие не относящиеся к делу детали, он предложил представить меня одному из партнеров, который с радостью под-, пишет со мной контракт. Я сказала, что мне требуется время примириться с потерей мисс Пасиорек, но чрезвычайно благодарна ему за помощь.

Когда я вернулась, мисс Варгас снова сидела за своим столом ручной работы. При моем появлении она озабоченно покачала головой:

– Я не нашла бумагу, которая вас интересует. По крайней мере, у нее на столе. Если полиция допустит меня в ее кабинет, я буду искать дальше. – Она сделала презрительную гримасу. – Но, может быть, вы узнаете имена где-нибудь в другом месте?

Я согласилась и позвонила Роджеру с ее телефона. Он был на совещании. Я сказала секретарше, что – мое дело важнее любого совещания, и в конце концов заставила ее вызвать его к телефону.

– Я не задержу тебя, Роджер, но мне нужен тот список, который ты дал Агнес. Позвони, пожалуйста, Бэррету и попроси его как можно быстрее выслать копию. Можно на меня. Если он вышлет список завтра утром, я получу его в субботу.

– Конечно! Мне надо было самому об этом подумать. Позвоню ему прямо сейчас.