В тот же день мы решили срочно покинуть Гартендорф. Кнедлика здесь не было, и помочь найти нам его мог теперь только волшебник Гэг. А он, как я уже говорил, находился в этот момент в командировке в Фурхтбарвальде. Пугаллино простился с добрым садовником, получил небольшое жалованье за два отработанных дня – эти денежки Кракофакс тут же спрятал в карман своего сюртука, – и мы, усевшись в «Шперлинг», покатили из Гартендорфа в заповедное место с жутким названием. За свою работу воспитателем вздорной девчонки я не получил ни гнэльфдинга, но дядюшка не стал на этом настаивать: он понимал, что Стибрис обязательно вычтет у меня деньги за сломанную дверь и тогда я останусь еще ему и должен. Кракофакс только укоряюще покачал головой и пробормотал: «Честный труд не для пуппетроллей. Кроме огорчения он ничего нам не приносит. Я всегда это говорил, Тупсифокс, всегда!»

Вскоре Воробышек выскочил на дорогу, ведущую в западном направлении, и помчался по ней с огромной скоростью. Столбы с указателями так и мелькали в наших глазах, мы еле успевали читать названия населенных пунктов, мимо которых проносились, как метеоры.

Вдруг «Шперлинг» замедлил свой «полет» и перешел на нормальную, шестьдесят мерхенмиль в час, скорость. И мы догадались, что приближаемся к намеченной цели.

– Странно, – сказал я, крутя головой по сторонам, – что-то никакого леса пока не видно. Одни поля да равнины кругом!

– А вон там я вижу холмы, – махнул Пугаллино рукой в сторону юго-запада. – Наверное, за ними и скрывается Фурхтбарвальд.

Он оказался прав. Через две-три минуты «Шперлинг» докатился до развилки и свернул налево – к высоким холмам, которые сумел разглядеть в предвечерней дымке глазастый мальчишка-гнэльф.

– По-моему, на указателе было написано не «Фурхтбарвальд», а что-то другое! – заволновался Кракофакс. Неужели моя чудо-машина испортилась?!

Я поспешил его успокоить:

– Не волнуйся, дядюшка. На указателе я успел прочитать надпись «Заброшенный Замок». А где же еще может быть заброшенный замок, как не в Фурхтбарвальде?

– А куда вела другая дорога? – спросил, косясь на меня одним глазом, недоверчивый старик. – Ну, та, что пошла направо?

– На другом указателе было написано: «Отель „ПАРАДИЗ“ 1 мерхенмиля», – сказал Пугаллино и улыбнулся: – Вряд ли в Фурхтбарвальде строят отели с такими названиями!

– Всякое бывает на этом свете, Пугаллино, всякое… – Кракофакс ласково похлопал ладошками по автомобильной баранке и миролюбиво произнес: – Так и быть, доверимся моему Воробышку. Уж он-то привезет нас куда нужно!

«Шперлинг», услышав похвалу в свой адрес, горделиво проурчал что-то не совсем членораздельное и прибавил ходу. А вскоре, свернув еще раз налево, подкатил к высокому мрачному строению, похожему на средневековый замок (это и был настоящий замок!) и остановился у парадного входа на заросшей бурьяном лужайке.

– В этом отеле бережливые хозяева, – насмешливо проговорил дядюшка, открывая дверцу машины и ступая ногами на длинные травинки и ярко-красный репейник. – Экономят на садовнике не первый год! Что ж, такие неудобства позволят нам требовать снижения цены за обслуживание.

– Ты, дядюшка, еще надеешься, что нас кто-то будет обслуживать? – удивился я.

Кракофакс не ответил и зашагал к парадной двери. И только войдя вместе с нами в темный и пустынный вестибюль, он, наконец, нарушил молчание:

– Странно, до чего все-таки прижимисты хозяева отеля: ни швейцара, ни администратора не держат… Неужели со всеми делами они управляются сами?

– По-моему, здесь и хозяев нет, – сказал Пугаллино, вращая головой по сторонам. – У меня такое чувство, будто в замке никто не живет.

Кракофакс на секунду смутился, но вскоре взял себя в руки и насмешливо хмыкнул:

– Ну и хорошо, если это так! Переночуем в отеле бесплатно!

На всякий случай мы с Пугаллино обежали все этажи и заглянули во все комнаты: вдруг да обнаружится хоть одна живая душа в этом огромном замке? Но никого, кроме двух мышек и трех тараканов, не нашли. Да и эта живность тут же, едва завидев нас, юркнула под старинные шкафы из красного дерева и больше оттуда не показывалась.

Мы вернулись к дядюшке вниз и, доложив ему о результатах нашей прогулки по замку, стали помогать растапливать камин и готовить еду из тех скромных продуктов, что захватили с собой из Гартендорфа. А поужинав, мы улеглись отдыхать на ковре у камина: здесь было и теплее, и как-то уютнее. Гораздо лучше, чем в пустых и холодных комнатах с притаившимися под шкафами тараканами и мышками.

Пугаллино уснул сразу, едва только его голова успела коснуться ворсистой, но мягкой поверхности персидского ковра. А вот мы с дядюшкой все ворочались и ворочались, перевертываясь с боку на бок, словно барашки на вертеле. Сон к нам упорно не шел, вместо него нас одолевали разные мысли. Кракофакс, конечно, думал о богатстве, которое вот-вот должно было свалиться на его умную и хитрую голову, а я вспоминал пропавшего неизвестно куда Кнедлика и тяжело вздыхал, предчувствуя новые испытания и лишения, ждущие нас в загадочном Фурхтбарвальде.

Наконец, дядюшке надоело играть роль барашка на вертеле, и он, похрустывая в тишине старческими косточками, поднялся на ноги.

– Пойду поброжу по замку, Тупсифокс. Что-то не спится… Ты не хочешь составить мне компанию?

– С радостью, дядюшка! Бродить по ночам по заброшенному замку – мое любимое занятие!

Ответив так, я даже не шевельнулся. И Кракофакса это задело:

– Во-первых, сейчас не ночь, а вечер. А во-вторых…

Он замолчал на какое-то мгновение, а затем сразу перескочил со «второго» на «третье»:

– В таких домиках, Тупсифокс, всегда есть подвальчики, в которых можно отыскать что-нибудь ценное…

– Например, Клапса?

Дядюшка недовольно поморщился и мотнул головой, как конь, которого ужалил овод:

– Нет, Тупсифокс! Клапс живет в Гартендорфе! А здесь совсем другой подвал!

– С винным погребом?

– Необязательно. Мы можем – если нам, конечно, повезет, – отыскать здесь сундучок с золотом. В подобных замках такое случается сплошь и рядом!

– А если вместо сундука мы найдем прикованные к стене цепями скелеты? Такое тоже случается сплошь и рядом, и ты это хорошо знаешь, дядюшка!

Лицо Кракофакса вновь исказила гримаса раздражения:

– Какой ты вредный, Тупси! Тебе так и хочется испортить мне настроение! Прикованные скелеты гораздо чаще встречаются в дурацких мультфильмах и глупых сказках, чем в реальной жизни, запомни это!

Произнеся гневную тираду, дядюшка сердито махнул на меня рукой и побрел в глубину просторного зала. Бросить старика одного на произвол судьбы я не мог, поэтому быстро вскочил с ковра и пошел за ним. Догнал я его у широкой лестницы, ведущей куда-то вниз. Схватив Кракофакса за руку, я спросил:

– Может быть, станем невидимками? Все как-то безопаснее!

Но старый упрямец отказался от моего дельного предложения, как от лишней мороки:

– Это всегда успеется, Тупси. Любые превращения сказываются на здоровье, а мне его следует беречь. Да ты не бойся, здесь никого нет!

И он отважно зашагал по каменным ступеням в черную пропасть подвала.

– Постой, там же совсем темно! Дай я хотя бы возьму факел!

Я быстро сбегал к догоравшему камину, выхватил из него большую головню и помчался догонять храбреца-кладоискателя.

Настиг я дядюшку уже в самом конце лестницы, у большой, обитой железом, двери.

– Вот и подвал, – произнес Кракофакс, и в его дребезжащем голосе я уловил нотки страха и гордости. – Надеюсь, он не закрыт.

Дядюшка потянул на себя массивную ручку, и его «надежда» сбылась: дверь в подземелье со скрипом отворилась. Главный кладоискатель взял у меня факел и переступил через порог.

– Я был прав: здесь никого нет! – вскоре раздался его ликующий тенорок.

Я вошел в подвал и огляделся: скелетов, действительно, в нем не было, хотя железные цепи и свисали с огромных болтов, вбитых в каменные стены. Не было в подземелье и чудовищ – чему я, конечно, очень обрадовался. А вот сундуки там нашлись, их оказалось два, и стояли они почти рядом, на расстоянии не более десяти – пятнадцати мерхендюймов друг от друга.