Паулина открыла глаза и… никого не увидела. Но ее рука продолжала ощущать теплый, хотя и мокрый, нос какого-то пса.

– Впервые вижу такой дурацкий сон! – чуть сердито, с легкой обидой, произнесла девочка и, откинувшись на подушку, снова закрыла глаза. Но через миг она вновь их распахнула и громко заявила: – Хотя дурацких снов я повидала уже немало!

Паулина повернула голову в ту сторону, где торчал невидимый мокрый нос, и строго спросила:

– Ты мне снишься, собачка, или нет?

– Ргав… – тихо ответил вежливый невидимка.

– «Ргав»… То ли «да», то ли «нет»… В любом случае, это неплохо! – решила юная гнэльфина и улыбнулась. – Даже не знаю, что лучше выбрать: волшебный сон или обычную явь!

– У тебя нет выбора, Паулина, – раздался вдруг в спальне мелодичный женский голос. – Шнапс достался тебе в наследство.

– Шнапс? – переспросила девочка. – Это такой горький напиток?

– Шнапс – это собака, – терпеливо объяснил загадочный голос.

– Почему же тогда я его не вижу?

– Шнапс не обычный пес. Он – привидение.

– Вот как! – обрадовалась Паулина. – Наконец-то я вижу настоящее привидение!

– Положим, ты его не видишь… Нужно захотеть его увидеть.

– Я хочу!

Девочка уставилась на собаку-привидение и… вскоре увидела ее! Шнапс был довольно-таки симпатичный пес, хотя и слегка прозрачный.

– Кстати, – спросила Паулина обладательницу красивого мелодичного голоса, – а вы сами кто?

– Мое имя Улла, я – зеркальная принцесса.

Зеркало в глубине комнаты затуманилось, и из него вышла красивая молодая гнэльфина.

– Вы тоже привидение?

– Нет, я просто колдунья. А это – наши друзья: Ганс иОльгерд, – показала Улла рукой на вошедших в спальню бородатого толстяка и рыцаря в доспехах.

– Рад вам служить, юная баронесса, – поклонился Паулине рыцарь.

– Я тоже, – добавил здоровяк и, оттолкнувшись от пола, взлетел к потолку и прихлопнул там комара. Затем спустился вниз и пробормотал: – Сколько за ними не охоться, а они все-равно лезут в помещения. Такие проныры!

– Ну, – сказала строго зеркальная принцесса, – знакомство состоялось – можно расходиться. Юной наследнице замка нужно хорошенько выспаться. Да и мне пора возвращаться в свою обитель… – грустно закончила она последнюю фразу.

– Над Уллой висит заклятье: она не может выходить из зеркала больше, чем на пять минут, – пояснил девочке словоохотливый здоровяк Ганс.

А рыцарь Ольгерд добавил:

– Иначе Улла превратится в простую картинку на стене. А это так нежелательно!

– Я могу перебраться в любое другое зеркало, но я привыкла к своему, – закончила необходимые разъяснения красавица Улла. И, помахав на прощанье всем рукой, с улыбкой пожелала: – Спокойной ночи!

– Нам тоже пора. Спокойной ночи, баронесса! – рыцарь поклонился и направился вслед за зеркальной принцессой к дверям.

– Помните, Паулина, мы с вами! – попрощался толстяк Ганс и полетел за друзьями, слегка паря над полом.

– А ты, Шнапсик, можешь оставаться спать здесь, – разрешила Паулина псу-привидению. – Только, пожалуйста, больше не лижись: я привыкла умываться без посторонней помощи!

Шнапс проворчал что-то обиженно и, переместившись в ноги к юной хозяйке, улегся там на мягком одеяле и свернулся клубком. Но подремав с пол-часа, он вдруг проснулся и, спрыгнув с кровати Паулины, тихо выскочил из спальни в пустынный коридор.

Часы пробили полночь, но старая баронесса все еще не ложилась спать. Она сидела в своем кресле и о чем-то сосредоточенно думала. Сказать по правде, ей было над чем поломать голову: переезд на старости лет в другой город – не шутка!

Внезапно в дверь ее спальни кто-то робко постучался, а через миг на пороге возникли четыре призрачных силуэта.

– Явились – не запылились! – добродушно проворчала хозяйка замка, увидев славную компанию. – Ну, проходите, усаживайтесь кто где сможет!

Ганс, Ольгерд и Улла послушно примостились на старинных стульях, а Шнапс улегся на пол, преданно заглядывая в глаза баронессе.

– Ты очень меня подвел, Шнапсик! – упрекнула Луиза своего четвероногого любимчика. – Наши гости могли подумать, что я сошла с ума, разбрасывая под столом кусочки котлеты!

Пес виновато чихнул и уткнул морду в передние лапы.

– Больше не залезай под стол и не заставляй меня делать глупости, – приказала хозяйка.

– Ргав, – пообещал пес.

Зеркальная принцесса не могла тратить драгоценное время на пустячные разговоры о каких-то съеденных котлетах и потому сразу приступила к делу.

– Ваш сын хочет увезти вас из замка? А как же мы, госпожа баронесса?

– Тебя я возьму с собой. Шнапса – тоже.

Услышав эти слова, пес-привидение вскинул голову и весело замотал хвостом.

– Но мои родственники ни в коем случае не должны знать о вашем существовании! – строго наказала Луиза фон Фитингоф. – Им и так первое время будет трудновато жить со мной, а тут еще вы свалитесь к ним на головы. Нет, знакомство с вами придется на какое-то время отложить.

– Хорошо, я постараюсь не показываться им на глаза, – покорно согласилась гордая Улла. – Хотя девочка Паулина уже о нас знает…

– Надеюсь, вы не испугали ее до смерти?! – всполошилась старая баронесса и чуть было не выпрыгнула из кресла.

– Что вы! Она нисколько не испугалась, а только немного удивилась и сразу же к нам привыкла, – поспешил успокоить хозяйку благородный рыцарь Ольгерд. И тут же, смущаясь собственной назойливости, поинтересовался: – А как же мы, госпожа баронесса? Мы с Гансиком, выходит, останемся в Мерхендорфе в полном одиночестве?

– Вдвоем – это уже не одиночество, – стараясь быть жесткой, сказала фрау Луиза. – Пока поживете здесь, а там будет видно. Замок – наше фамильное достояние, его нужно охранять.

– Разве на старые битые кирпичи еще не упали цены? – полюбопытствовал Ганс-Бочонок.

И тут же получил шлепок по затылку от красавицы Уллы.

– Наш толстячок шутит, госпожа баронесса, – сказала она обиженной старушке. – Разумеется, они с Ольгердом покараулят замок.

– Вот и чудесно, – кивнула довольно головой баронесса. – А теперь марш все отдыхать! И не вздумайте пугать наших гостей.

В этот момент в дверь спальни фрау Луизы постучали.

Шнапс, подпрыгнув на месте, пулей влетел под кровать, Ганс и Ольгерд, пометавшись по комнате, вышли, в конце концов, через стену в соседнее помещение (им оказалась библиотека), а Улла, прислонившись к зеркалу, исчезла в нем, на оставив после себя и следа. Когда ее друзья попрятались от чужих глаз и ушей, баронесса громко сказала:

– Войдите! Это ты, Дитрих? Разве вы еще не спите? Уже полночь!

– Какой сон! – махнул рукой ее сын. – Кое-какие вещи мы уже упаковали, а теперь хотим взять и твое зеркало.

– Извините, но у нас завтра будет мало времени на всю эту возню, – добавила Эльза, появившись из-за широкой спины мужа.

– Пожалуйста, забирайте, – разрешила баронесса. – Только будьте осторожнее: это – старое венецианское стекло!

– Да-да, мама… Спокойной ночи!

И Дитрих с Эльзой поволокли тяжелое зеркало к выходу. Втащив его в свою комнату, они принялись искать упаковочный материал, но ничего подходящего не нашли – зеркало было очень большое – и поневоле им пришлось на время успокоиться.

– Встанем завтра пораньше и все отыщем, – сказала Эльза и покрутилась перед зеркалом, любуясь на свою, не очень-то красивую, фигуру. И вдруг обмерла: Боже, кажется, она стала заметно стройнее!.. Эльза присмотрелась к отражению повнимательнее и приятно изумилась: ее фигура напоминала фигуру двадцатилетней девушки!

– А путешествие, кажется, пошло мне на пользу, – проговорила она, любуясь на себя в холодном венецианском стекле. – Нам нужно почаще куда-нибудь ездить, Дитрих, тогда и ты похудеешь!

– Спасибо за сердечную заботу… – пробурчал, засыпая, ее супруг.

– Пожалуйста! – ответила, улыбаясь, Эльза и нехотя нажала рукой на электрический выключатель.