Литмир - Электронная Библиотека

– Хорошо, я не стану на вас ссылаться, – сказала гордо Жуанита. Она почти ненавидела его в эту минуту: он так грубо дал ей почувствовать, что она навязчива!

– Скажите просто, что вы прочли объявление в газете, – посоветовал Кент. – А теперь, мисс Жуанита, наденьте вашу шляпу и пойдем погуляем, – заключил он.

У нее не хватило мужества отказаться: в окна бил такой ослепительный солнечный свет! Когда они очутились на берегу, свежий ветерок вызвал первый раз за все это время нежный румянец на ее щеках.

День был прохладный, но ясный; только на горизонте, над океаном, собирались тучи, словно угрожая новой атакой. По взбегавшим уступами тропинкам медленно брели коровы. В мертвой, бурой траве увядал случайно уцелевший, уже побитый морозом, бледный мак.

Жуаните была здесь знакома каждая пядь земли. Она столько раз видела длинные утренние тени на росистой траве летом, при восходе солнца; мягкие переливы лунного света на цветах яблони в апрельские ночи; яркие закаты над морем. И в эти последние дни, что ей оставалось провести здесь, она испытывала такую нестерпимую боль в сердце, что ей хотелось уже приблизить день изгнания, который принесет ей облегчение.

Когда они спустились со скалы и направились обратно на ферму, она вдруг вспомнила день их первой встречи и спросила:

– Отчего вы в ту ночь, во время шторма, не пришли и не сказали, что вы застряли на ранчо?

Кент ответил не сразу, удивленный и как будто пристыженный.

– Я очень сожалею… Не хотел вас пугать… Я и не подозревал, что вам это известно.

– О каком испуге вы говорите? – возразила Жуанита спокойно и сухо. – На нашем ранчо не пугаются гостей.

– Знаю. Право, я ужасно сожалею… – смиренно бормотал Кент. – Я ночевал на сеновале, там было отлично спать, и уехал очень рано, так что до этой минуты был уверен, что никого не беспокоил.

– Я видела, как вы ехали на велосипеде, – объяснила Жуанита. Теперь ей бросилось в глаза смущение и удивление на его лице.

– В таком случае, вы видели и…

– И ту даму под вуалью? Да. И вы тоже?

– Вы хотите сказать, и ее автомобиль? Ведь вы не видели ее лица? – сказал Кент после минуты молчания.

– Нет. Я слышала голоса ее и моей матери, и проснулась. Или, может быть, это гул автомобиля меня разбудил, а тогда я уже услышала голоса. И я видела их с балкона. Но только одну минуту, так что лица не успела разглядеть сквозь вуаль… Я провела тогда очень плохую ночь… Я видела вас, – добавила она с упреком, – вечером под окном…

Кент смотрел на нее, ошеломленный.

– Одно могу сказать: мне очень жаль, что так вышло. Поверьте, я не хотел вас испугать.

– К счастью, мама не видела, а то она бы, действительно, испугалась до смерти.

Некоторое время они шли молча. Потом Жуанита снова вернулась к прерванному разговору.

– Долго ли вы ехали за этой дамой?

– Я остановился позавтракать, когда выехал на большую дорогу и потерял автомобиль из виду.

Кент протянул руку, чтобы помочь ей перескочить разрытое место на дороге.

Жуаните так приятно было ощущать надежную силу этой руки. Завтра она придет снова к этому месту и будет вспоминать…

– Но что вам сказала сеньора относительно этой дамы?

– Ничего. Это, кажется, ее старинная приятельница, у которой какое-то горе. Мать мне никогда ничего не рассказывала. И я не расспрашивала. Все эти старые гасиэнды имеют свои тайны и загадки. Мы каждый вечер много разговаривали с матерью, а между тем она не сочла возможным рассказать мне мою собственную историю и объяснить, почему я не имею права наследовать ранчо, кто отдал меня ей, когда я была крошкой, кто мой отец. Я ничего не знаю. Наш народ любит тайны и интриги. Моя мать, правда, не была испанкой, но она была такая замкнутая, сдержанная, она ни с кем не говорила откровенно. Я никогда не решилась бы спрашивать у нее о вещах, которые она не сообщила мне сама добровольно.

– И она никогда больше не говорила с вами об этой посетительнице? Вам не приходило в голову связать с ее посещением болезнь вашей матери? Может быть, потрясение… неожиданность…

Жуанита смотрела на него, широко открыв глаза.

– Я и не думала об этом. Но, может быть, вы и правы. О, Боже, – нахмурилась она, – все это так странно, нелепо! Должно быть, тут скрывается что-нибудь дурное – иначе к чему такая таинственность?

Они остановились у самого входа в патио, у облупленной стены, по которой цеплялась обнаженная виноградная лоза. На мерзлую траву ложились длинные тени, вода в большом индейском кувшине покрылась корочкой льда. Одна чайка парила в воздухе, другие медленно прохаживались по линяло-розовым черепицам низкой крыши. Проголодавшийся Кент жадно втянул в себя запах жареного лука, помидоров и свежего хлеба…

Жуанита угощала его в темной столовой, как любезная хозяйка, и отдавала какие-то распоряжения по-испански входившим и выходившим женщинам.

Когда на обшитой старыми испанскими кружевами белоснежной скатерти была, наконец, расставлена перед гостем целая коллекция сыров, тяжеловесного печенья, фруктов, варений, солений и виноград с ранчо, Жуанита снова вернулась к прежней теме.

Голос ее казался изменившимся: в нем звучала какая-то новая решительность.

– Я должна забыть, что я – Жуанита Эспиноза с ранчо де-Лос-Амигос и уйти в свет без имени, одна. Но когда-нибудь… когда-нибудь я вернусь и куплю это ранчо, кто бы ни владел им тогда, и снова буду здесь жить.

– Вот это славно! – одобрил, улыбаясь, Кент. И добавил: – Еще один вопрос. Вы действительно уверены, что лучше не называть мне имени человека, которого вы хотите отыскать?

– Не сейчас. – Она колебалась. – Мать повторила несколько раз, что я должна держать его втайне от всех.

Они больше не касались этого. Кент видел, что Жуанита стала бодрее, что он помог ей немного воспрянуть духом, и когда он, простясь, вскакивал на свой велосипед, она сказала ему почти весело:

– Мы с вами, надеюсь, скоро увидимся. И смотрите – не забудьте при встрече сделать вид, что мы незнакомы!

ГЛАВА V

– Мистер Фергюсон! Мисс Эспиноза! Я надеюсь, что мисс Эспиноза будет моей заместительницей, – сказала приветливо Анна Руссель.

Они находились в красиво обставленном кабинете в доме Чэттертона в Сан-Матео. Анна объясняла Жуаните, в чем будут состоять ее обязанности. Жуанита церемонно поздоровалась с личным секретарем мистера Чэттертона, словно видела его в первый раз.

– Эспиноза, – заметил Кент, усаживаясь в кресло рядом с ними, – одно ваше имя доказывает, что вы знаете испанский язык как нельзя лучше.

Жуанита уже три дня жила в огромном доме Чэттертонов, но это была ее первая встреча с Кентом. При виде красивого смуглого лица, знакомой улыбки, ее подавленное тоской по дому сердце рванулось ему навстречу, но она старалась ничем не выдать себя. Кент только что возвратился из Сан-Франциско вместе с мистером Чэттертоном. Приезд хозяйки дома ожидался в ближайшие дни.

– Вы рады? – нашел случай шепнуть Кент Жуаните, когда Анна Руссель, стоя спиной к ним, говорила по телефону.

– Довольна, конечно. – Отвечала так же тихо Жуанита, с некоторой сдержанностью. – Не знаю только, окажусь ли я пригодной.

Он ободряюще улыбнулся ей, потолковал с мисс Руссель о каких-то делах и ушел, приветливо кивнув обеим.

– Он – секретарь мистера Чэттертона, – затрещала Анна, едва за ним закрылась дверь. – Милейший человек! Я догадываюсь… – Анна было заколебалась, но продолжила, – я догадываюсь по некоторым намекам, что он в ссоре со своими родными. Но чувствую, что он – джентльмен. И он дельный человек, несмотря на то, что… – она пожала плечами, – он в тридцать лет только личный секретарь мистера Чэттертона и собственно не имеет будущности. Он был уже актером, журналистом, один Бог знает, кем он только не был!

– Вы находите его красивым? – спросила Жуанита несмело.

– Нахожу ли я его красивым?! Да я, пожалуй, никогда не встречала человека красивее его! – Анна была удивлена, почти возмущена таким вопросом. – А вам разве он не понравился?

12
{"b":"100072","o":1}