Фрэнси теперь подолгу совещалась с Сэмом, как лучше справиться с увеличением объема деятельности. Их клиенты богатели, и работы прибавлялось. Все больше ответственности ложилось на их плечи — приходилось иметь дело с громадными суммами. Партнеры были вынуждены нанять дюжину операторов, чтобы справиться с нарастающим потоком информации.
Но самое главное — они арендовали два компьютера «IBM». Это потребовало расходов, гораздо больших, чем могла представить себе Фрэнси несколько месяцев назад. Но «9292» уже не справлялся, необходимо было дополнительное техническое обеспечение. Пришлось туже затянуть пояса, чтобы оплачивать аренду новых машин, но и Фрэнси, и Сэм понимали, что без этого не обойтись.
По предложению Сэма «КомпьюТел» переходила из убогой лавчонки в современный офис на Сидер-стрит, неподалеку от Уолл-стрит. Фрэнси и Сэм немало потрудились над оформлением и обстановкой. На полах лежали элегантные ковры, стены украшали картины, в маленьких кабинетах разместились служащие, удобный конференц-зал предназначался для деловых встреч и совещаний с клиентами и потенциальными заказчиками.
Теперь «КомпьюТел» больше походила на то, чем и была на самом деле — молодую перспективную компанию с большим будущим. Объем работы все увеличивался и подчас становился непосильным — ведь именно Фрэнси и Сэму приходилось составлять все программы для заказчиков «КомпьюТел», и каждая была уникальной, единственной в своем роде, поскольку программирование считалось все еще делом новым и правила для него еще не были установлены.
Как ни странно, Фрэнси лучше узнала Сэма благодаря его методу программирования. Они часто работали по отдельности над различными разделами программы, а потом сводили результаты в единое целое. Так Фрэнси начала яснее понимать ход мыслей Сэма и его характер. Он обладал острым, логическим, но не агрессивным складом ума. Вместо того чтобы разрубать гордиевы узлы, как это зачастую делала Фрэнси, Сэм терпеливо искал способы развязать их. К каждой проблеме он подходил осторожно, тщательно, не боясь нагромождений цифр и уравнений, чего терпеть не могла Фрэнси. Она атаковала трудности в лоб, расправлялась с ними, как собака с костью, и безжалостно терзала свой мозг до тех пор, пока ее не осеняло.
Спокойствие и поддержка Сэма помогли Фрэнси выносить каждодневное напряжение. Он понимал, что такая тяжелая, изнурительная работа в конце концов доведет ее до полного истощения, и поэтому часто едва ли не силой приводил в конце дня на свой чердак и заставлял там просто сидеть и отдыхать, пока сам возился с компьютером, отлаживал и без того великолепно работавшую машину, заменяя ненадежные электронные лампы печатными платами. «9292» постепенно уменьшался в размерах и становился все более мощным.
Фрэнси охотно подчинялась Сэму, потому что дома, в одиночестве, не находила себе места. Она любила наблюдать, как Сэм в грязной майке с неизменной сигаретой в зубах возится с компьютером. Пока Сэм трудился, из радиоприемника звучала тихая музыка, они подолгу болтали, но не о делах, а о своем детстве, о юности, о родителях. Детство Сэма было счастливым, его любили и баловали. В нем никогда не было такого ненасытного стремления к успеху, как во Фрэнси, естественная жажда приключений сочеталась в нем с желанием иметь дом и семью, место, где можно укрыться от окружающего мира. Для Сэма это значило гораздо больше, чем любая профессиональная удача. Именно поэтому измена жены стала для него таким тяжелым ударом.
Иногда по воскресеньям они выбирались на Лонг-Айленд, Сэм брал напрокат лодку и учил Фрэнси премудростям рыбной ловли. Сэма забавляло, что она не могла долго усидеть на одном месте — у Фрэнси просто не хватало выдержки дождаться, пока рыба наконец надумает схватить наживку.
— Ты именно такой тип человека, который мой отец называл созидателем, — как-то объявил Сэм в один из дней, когда они сидели с удочками на берегу. — Ты способна на многое. Но есть вещи, которых можно добиться, только если научишься ждать, поэтому я считаю своим долгом сделать из тебя рыбака.
И, удовлетворенно вздохнув, добавил:
— Там, откуда я родом, есть маленькое озерцо, Файэфай-Лэйк. Такое крохотное, что его можно обойти за двадцать минут. Клянусь, что лично знаком с половиной рыбы в этом озерце. Она по большей части слишком хитра, чтобы пойматься на удочку, а если это и удается, у вас не хватит совести отправить ее на сковородку, так что под конец приходится бросать ее обратно в озеро. Когда я вернулся с войны, каждый день ходил рыбачить, целый месяц. Просиживал в лодке по семь часов, а потом возвращался домой и слушал с родителями радио. Поверь, я многому научился за этот месяц.
Фрэнси, как ни старалась, была не в силах понять, чему же такому особенному может научить человека молчание лесного озера, но она знала Сэма уже достаточно хорошо, чтобы уважать его мнение и прислушиваться к его словам. Значит, придется подумать обо врем этом на досуге.
— Может, и я когда-нибудь попаду на это озеро? — сказала она.
— Может быть, — кивнул Сэм.
Как бы ни были счастливы Фрэнси и Сэм головокружительными успехами «КомпьюТел», оба отдавали себе отчет в том, что уже не могут своими силами справляться со всевозрастающим грузом работы.
И вот, когда волна новых проблем угрожала захлестнуть их, партнерам снова повезло. Как-то утром, когда Фрэнси, как всегда, сидела за своим столом, погруженная в решение очередной задачи, в кабинет неожиданно вошла Дэна Сэлинджер, ее ближайшая университетская подруга, с которой они долгое время жили в одной комнате. Стройная, спокойная девушка, в огромных очках, увлекавшаяся математикой, Дэна ничуть не переменилась за эти годы. Она зашла повидать Фрэнси, потому что прочла объявление об услугах «КомпьюТел» в газете и, заметив подпись «Фрэнсис Болинджер, президент», решила узнать, уж не старая ли это ее знакомая. Они пообедали в ближайшем ресторанчике и вдоволь наговорились о прежних временах. Фрэнси рассказала, как основала компанию, опустив свои злоключения в «Магнус», Дэна, как обычно, стараясь говорить как можно короче, сообщила, что прошла курс обучения в Пенсильванском университете и теперь работает в консалтинговой фирме в Коннектикуте.
— Консультируем по научно-техническим проблемам, — объяснила она, — в основном в области электроники. Я работаю над применением математических моделей. Не так уж плохо, но знаешь, тоскую по компьютерам. Тебе повезло, что нашла занятие по душе. Фрэнси помнила, что Дэна всегда отдавала предпочтение информатике и они вместе посещали училище Мура, а по вечерам вместе с преподавателями колдовала над составлением программ, весьма сложным по тем временам.
— Так, значит — только работа, Дэна? И никаких поклонников? — спросила Фрэнси, любуясь мягкими каштановыми волосами и молочно-белой кожей подруги.
— Во всяком случае, тех, о ком стоило бы упомянуть, -улыбнулась Дэна.
И в этом она осталась прежней. В университете Фрэнси часто спрашивала себя, боится ли Дэна мужчин или просто не воспринимает их всерьез. Но они никогда не были настолько близки, чтобы Фрэнси осмелилась задать ей подобный вопрос.
— А как насчет тебя, Фрэнси? — в свою очередь поинтересовалась Дэна.-Ты, кажется, счастлива? В твоей жизни кто-то появился?
Это было не в привычках Дэны, но Фрэнси сама напросилась.
— Боюсь, что нет, — ответила она и постаралась переменить тему разговора. — Послушай, Дэна, мы с Сэмом нуждаемся в помощниках — высококвалифицированных, конечно. Мы оба работаем до изнеможения, но два программиста не в состоянии справиться с таким объемом. А ведь надо одновременно еще и руководить компанией. Кроме того, Сэм работает на «9292» и следит за остальными компьютерами. Я знаю, это для тебя неожиданно, но, может, ты подумаешь о том, чтобы оставить свою компанию и присоединиться к нам?
Дэна взглянула на Фрэнси без малейшего удивления, что, впрочем, было для нее весьма типично. Она никогда не выказывала бурных эмоций и даже в самые ответственные моменты была почти неестественно сдержанна. Фрэнси всегда восхищалась этими ее качествами, не говоря уж об обширных знаниях.
