— У вас есть братья и сестры?

Сэм покачал головой:

— А у вас?

— Тоже нет.

Они снова замолчали. Взаимная симпатия между ними все росла. Удивительно, но, хотя Фрэнси едва знала Сэма, она чувствовала, что с этого момента ее одиночество кончилось. Он дал понять, что разделяет ее переживания, но не стремится лезть в душу. И это нравилось ей.

Сэм посмотрел на Фрэнси. Лицо у него было серьезное, но очень доброе.

— Никто с вами не работает, правда?-спросил он. — Опять ложь во спасение?

Фрэнси заколебалась. Мелькнула мысль встать и как можно быстрее уйти от этого человека. Она и так сказала слишком много, как девочка попалась во все расставленные им ловушки.

Но сочувствие в карих глазах лишило ее мужества.

— Никто, — вздохнула она.

Сэм кивнул и посмотрел по сторонам. Усталые посетители закусочной механически жевали, лениво переговариваясь или тупо глядя в пространство.

И тут Сэм, похоже, на что-то решился.

— Вы очень спешите домой?-спросил он.

Фрэнси взглянула на часы. Половина девятого.

— Что… что вы имеете в виду?

— Если у вас есть время добраться со мной на метро до Спринг-стрит, я вам покажу кое-что, — объявил Сэм.

— Я… вы там живете? — вырвалось у Фрэнси.

— Да, но это не то, что вы думаете, — улыбнулся он. — Я хочу показать вам совсем не коллекцию гравюр…

— Что же тогда? — допытывалась Фрэнси.

— Компьютер.

Впервые с тех пор, как они познакомились, Фрэнси заметила в его глазах огонек мальчишеского возбуждения.

Через полчаса они уже очутились на большом холодном захламленном чердаке с замерзшими окнами, за которыми маячили силуэты фабрик и многоквартирных домов Нижнего эст-Сайда.

В центре мансарды, занимая площадь приблизительно в семьдесят квадратных футов, стояло нечто, представляющее собой хаотическое соединение ящиков, кабелей, электрических пультов управления и других приборов. Эта фантастическая конструкция, словно созданная неумелой рукой ребенка, весьма смутно напоминала компьютер.

— Именно это вы хотели показать?

Сэм кивнул.

— Я назвал его «9292», — объявил он, — это мой прежний адрес в Итаке. Выполняющий все операции, компьютер высокой мощности. Я модифицировал его из дюжины устаревших анализаторов высокого уровня. Доставал их здесь, в Бостоне и Нью-Джерси. Конечно, вид неважный, но он может делать все, что «IBM» или UNIVAC последней модели, и даже, думаю, немного больше.

Фрэнси зачарованно глядела на машину.

— Магнитный барабан, полагаю?-спросила она.

— Две тысячи слов в памяти на магнитных сердечниках, — кивнул Сэм. — Производит операцию умножения за две миллисекунды.

Фрэнси была потрясена. На нее произвели впечатление как сам компьютер, так и уверенность его создателя.

— И часто он ломается?-спросила она.

— Бывает. В нем почти пятьдесят процентов электронных ламп, остальное-твердотельная электроника. Иногда лампы выходят из строя. Но я сам чиню его. Мы друг друга понимаем.

Фрэнси не могла оторвать глаз от огромной машины.

— Видели бы вы его четыре-пять месяцев назад, — гордо объявил Сэм, словно угадав, о чем она думает. — Был почти вдвое больше! Я экспериментирую с твердотельными схемами. Невероятно, сколько функций можно втиснуть в малую часть пространства, занимаемого электронными лампами. И я только начал. Через год он, возможно, будет не больше, чем «форд-фэйрлей» или, по крайней мере, «линкольн-континенталь»[7], — добавил Сэм, улыбаясь.

Фрэнси уважительно посмотрела на него.

— В Европе, — заметила она, — мы пользовались тремя «IBM-650» с магнитным вводом и телетайпами. Нужна была память большого объема.

Сэм понимающе кивнул, достал очередную сигарету.

— Конечно, -добавила Фрэнси, — для здешних предприятий сгодится что-нибудь гораздо менее грандиозное. Все, что я хотела бы. предложить для начала бизнесмену средней руки — автоматизировать составление инвентарного перечня запасов товаров и сырья и проводить финансовые расчеты, не имея собственного компьютера, с нашей помощью. Я уже думала о централизованном компьютере, в память которого были бы заложены цифры, представленные клиентами… но, конечно, арендная плата за такую машину будет невероятна высока.

Сэм улыбнулся.

— Программист из меня никудышный. Моя специальность — техническое обеспечение, бесперебойная работа машины, словом, все такое… Но вижу, куда вы клоните. С вашими программами и моим «9292»…

Мозг Фрэнси работал с утроенной скоростью. Она понимала, что у Сэма Карпентера все преимущества. В этой комнате стоял компьютер, который она искала все время.

Она взглянула на молодого человека. Тот спокойно курил сигарету. Среди путаницы проводов, в полумраке он был явно в своей стихии.

— Думаете о том же, что и я?-спросил Сэм.

— Возможно. Клиенты, на которых я рассчитываю, несомненно не могут позволить себе арендовать или брать напрокат универсальные компьютеры. Но если я смогу предоставить как программу, так и техническое обеспечение, и буду обслуживать их за помесячную плату…

— Спрос будет соответствовать предложению, — докончил Сэм.

Фрэнси посмотрела на компьютер.

— Но он ваш, — нерешительно начала она. — Не могу же я просить вас.

— Смотрите на это так, — предложил Сэм. — Вам нужен компьютер, а мне — работа. Неужели этого недостаточно, чтобы объединиться?

— Думаете, выйдет? — заколебалась Фрэнси.

— Почему бы не попробовать? Разве вы не авантюристка в душе?

Нет, этот человек положительно встретился ей в счастливую минуту. Он полусидел на потертом столе, не замечая, как сигаретный окурок жег его пальцы, и выглядел таким же спокойным и расслабленным, как в тот момент, когда она впервые увидела его. А ведь он ни много ни мало предложил ей изменить всю свою жизнь пять часов спустя после первой встречи.

Однако логика его была поистине железной.

— Вы слишком много курите, — чуть усмехнулась она.

Сэм пожал плечами.

— Могу сократиться. Может, вы благотворно повлияете на меня? Ну что ж, по рукам? — спросил он после паузы.

«Я почти не знаю его», — пронеслось в голове у Фрэнси.

Но она чувствовала, что уже знает Сэма Карпентера достаточно хорошо, чтобы рискнуть. Кроме того, ей нечего терять.

Фрэнси подошла к нему и протянула руку.

— Если уж мы собрались испытать судьбу, — сказала она. — Я ставлю последние деньги на нас обоих и на «9292».

— Звучит неплохо, — кивнул Сэм и сжал ее пальцы.

В первый раз он прикоснулся к ней. Его ладонь была теплой, сухой, пожатие крепким, но осторожным, спокойные карие глаза, так понравившиеся Фрэнси, смотрели прямо, без волнения. В них по-прежнему светился незаурядный ум и еще что-то, чему она не могла подобрать названия. Возможно, это был юмор, а может, просто доброта. Фрэнси поняла, что нашла друга. Она решила довериться своей интуиции.

Джонни Марранте отпустил обнаженные плечи извивающейся под ним девушки и медленно выгнул спину.

Теперь единственное, что соединяло их — пенис Джонни, погруженный в нее до отказа.

Он прислушивался к ее вздохам, ввинчивая твердое древко все глубже и глубже, словно штопор в пробку. От девушки исходил аромат дешевых духов, смешанных с мускусным запахом разгоряченной женской плоти, который всегда заводил и возбуждал его.

У нее были пережженные перманентом волосы, толстый слой косметики на лице, слишком широкие бедра, но зато груди большие, красивые, с упругими, словно розовые бутоны, сосками, которые Джонни нравилось сосать, пока девушка, застонав, не начинала молить, чтоб он взял ее.

Девушку звали Анджела и жила она по соседству, в Бруклине, недалеко от дома, где родился Джонни. Трахалась она классно, но была дешевкой. Ненасытная шлюха, животное, которое ничем ее не удовлетворишь. Джонни приходил к ней, когда хотел отвести душу, утонув в терпком омуте женского желания, грубого и неприхотливого.