Единственное, что стоит упоминания — констатация: "… В начале 2009 года возможны протестные выступления, а при худшем развитии событий и массовый взрыв (разрядка моя. — А. К.) недовольства". Вот так: убеждая нас, дескать, всё под контролем, и одновременно демонстративно ужесточая контроль, власть, оказывается, далеко не уверена ни в своих силах, ни в благоприятном развитии событий.

Озаботилась ситуацией и "Единая Россия". Дошло даже до внутрипартийной полемики — сначала появилось открытое письмо депутатов — членов Центра социально-консервативной политики, 22 декабря в "НГ" им ответили депутаты-либералы из клуба "4 ноября".

Конкретики здесь больше: антикоррупционные меры, поддержка реального сектора экономики, защита "среднего класса", помощь малообеспеченным. Обращают на себя внимание "зубодробительные" пассажи, напоминающие самые звучные тексты оппозиции: "…Полная атрофия совести и понимания смысла своей деятельности у ряда представителей управленческой элиты, когда тупое чванство, вера в некую свою небо-жительность заменяла смысл, а право оценивалось лишь как инструмент для слабых" ("Независимая газета", 22.12.2008).

Браво! Так и хочется принять участие в борьбе с чиновными коррупционерами. Но вот незадача: один из авторов этого документа, единоросс В. Пли-гин, вместе с комитетом Госдумы по конституционному законодательству, который он возглавляет, немало поработал, чтобы выхолостить закон "О противодействии коррупции". Не остановило даже то, что законодательная инициатива принадлежала президенту. Медведев требовал, чтобы декларацию об имуществе заполняли жена (муж) чиновника и его дети. В комитете решили не трогать детей. Медведев хотел ввести декларации с марта 2009-го, комитет отодвинул "судный день" на 2010-й ("МК", 16.12.2008).

Но основная проблема не в противоречивости порывов и поползновений отечественной элиты. И в документе, подготовленном на Старой площади, и в открытых письмах единороссов власть постулируется в качестве единственного субъекта политики. Обществу предписано только внимать: "Без понимания гражданами того, что и для чего предлагает государство, успешно бороться с кризисом невозможно" ("Независимая газета", 22.12.2008).

Нет даже мысли о том, что "граждане" тоже чего-то хотят от государства, а порой способны и предложить ему собственную программу. Ни о каком взаимодействии, совместной разработке антикризисных мер речи не идёт. Управленческая элита не видит в обществе равноправного субъекта политики.

Независимые эксперты обращают внимание: "…Нужна модернизация, общество должно участвовать в политической жизни". Альтернатива — "уповать только на властную вертикаль или на силовую компоненту". Игорь Бунин, директор Центра политических технологий, которому принадлежат приведённые высказывания, утверждает: "Выбор между этими двумя путями власти придётся делать уже в первом квартале нового года" ("Время новостей",

Нетрудно догадаться о первом побуждении "верхов". Хотя тут и гадать не нужно: замминистра МВД М. Суходольский, выступая на собрании высших милицейских чинов 17 декабря, высказался достаточно ясно. Его заявление я цитировал.

Глава оппозиционного "Яблока" С. Митрохин утверждает: "Судя по всем признакам, власть готовится к чрезвычайщине… Власть растеряна, она в принципе не знает, что делать. И в этой ситуации она прибегает к самому привычному для неё способу реагирования — репрессии, закручиванию гаек" ("МК", 30.12.2008).

Мы видели, как эта стратегия воплощается в жизнь на площадях Москвы и Владивостока. Но всё время махать омоновской дубинкой нельзя. Либо рука устанет, либо дубинка сломается.

Собственно, это мы и наблюдаем. Начала уставать "рука". После разгона владивостокского митинга на форуме официального сайта МВД (forum.mvd.ru) появилось обращение "Мы — цепные псы режима". Неизвестный, представившийся сотрудником милиции, говоря о кризисе и массовых увольнениях, задаёт вопрос — кто будет подавлять народный протест. И отвечает: "Это мы с вами, коллеги. Российская милиция". Выразительное название материала показывает, как автор оценивает подобную роль ("Коммерсантъ", 23.12.2008).

Можно предположить, что под видом милиционера выступил кто-то со стороны. Скажем, профессиональный журналист, сочувствующий оппозиции. Показательно другое — обращение вызвало большой интерес у сотрудников органов. Его активно обсуждали. И самое главное — "самобичеванием" дело не ограничивается. Пока московские милиционеры обсуждали пассажи о "псах режима", их владивостокские коллеги отказались разгонять митингующих.

Намёк на сочувствие протестующим различим даже в заявлении главы ГУВД Москвы генерала В. Пронина. Выступая на традиционной пресс-конференции, он сказал: "…В условиях финансового кризиса… народ будет вынужден (разрядка моя. — А. К.) выходить на улицы" ("Время новостей", 22.01.2009).

Разумеется, такие "сантименты" не помешают генералу отдать очередной приказ на "пресечение". Но дело в том, что милицейское начальство уже не успевает отдавать такие приказы.

Это связано с изменением тактики оппозиции. Мы говорили, что лимоновцы и другие молодёжные объединения решили отказаться от подачи заявок, где указывалось время и место митинга. Теперь они приводят внезапные акции, в духе флеш-мобов. Метод удачно опробовали 14 декабря. Но, полагаю, даже инициаторы не рассчитывали на феерический успех маршей 31 января. Два шествия, в том числе и у Совета Федерации, провели нацболы, одно — движения "Оборона" и

"Смена".

Позволю себе привести обширную цитату: "…Около сотни активистов… собрались в субботу днём на станции метро "Улица 1905 года". Для десятка наблюдавших за ними милиционеров оказалось полной неожиданностью то, что оппозиционеры не стали подниматься на улицу, а поехали на станцию "Полянка"… Выйдя на улицу, демонстранты без видимых усилий перекрыли улицу Большая Полянка… Милиция появилась лишь после того, как "Марш несогласных" прошествовал прямо под окнами здания ОВД "Якиманка"… Попытки отнять флаги и задержать участников акции оборачивались тем, что милиционеров просто вытаскивали из толпы. "Ну, хватит уже! Тише!" — взмолился один из представителей власти. Милицейский капитан остановил группу военных курсантов и стал убеждать их начать задержания. Но те, отговорились, сославшись на то, что непосредственное командование такого приказа не давало. "Марш несогласных" прошёл до Большой Ордынки, его участники проскандировали: "Хотим дышать свободно!", поаплодировали друг другу и исчезли в подземном переходе. Подъехавший лишь через десять минут ОМОН только и смог, что осмотреть подземный переход и перекрыть своими автобусами движение по Большой Полянке" ("Коммерсантъ", 02.02.2009).

Да простится мне вольность ассоциаций, но газетный рассказ почему-то напомнил о читанной в детстве книжке по дуболомов. Способные двигаться деревянные солдаты были страшной силой. Однако реагировать гибко, по ситуации, не умели. Перипетий сюжета не помню, но кажется, для дуболомов всё закончилось крахом.

Политологи полагают, что у власти два варианта действий: давить недовольных или вести диалог. "Высоколобые" в Кремле выдумали нечто третье. В середине января "Единая Россия" провела закрытое совещание с региональным активом. На нём выступил В. Сурков, заместитель главы президентской администрации, которого, не без основания, считают серым кардиналом. Сурков назвал кризис "беспрецедентным" и подчеркнул, что для его преодоления потребуются "неординарные меры". Таковыми, помимо прочего, должны стать уличные акции в поддержку "правильных решений правительства" ("Коммерсантъ", 19.01.2009). Фактически Сурков призвал пустить "встречный пал" — подавить митинги "несогласных" массовыми выступлениями сторонников власти.

Проба сил состоялась 31 января. Коммунисты, заранее назначившие на это число свои акции, митинговали более чем в тридцати городах — от Калининграда до Владивостока. "Несогласные" заявили о себе в пяти — Санкт-Петербурге, Москве, Орле, Воронеже и Красноярске. Автомобилисты в четырёх. "Единая Россия" обнаружила присутствие в 31-м (карту выступлений см. в газете "Коммерсантъ", 02.02.2009).