Провожающие расходятся. Пристань пустеет. Длинный басистый гудок.

Уходящая к горизонту белая громада становится все меньше и меньше и, наконец, исчезает, растворяясь в сиреневой дымке. Впрочем, тот замечательный вечер на Родосе закончился очень плохо. Они, как всегда, пошли в ночной клуб. Марина обожала танцевать и танцевала прекрасно. И там был один итальянец – тоже замечательный танцор.

Очень он Марине понравился, а Шахов, сидевший у края танцпола за столиком, неудержимо зевавший и с видимым отвращением потягивавший через соломинку пинаколаду, опять же ее раздражал: не танцуешь – иди спать, не порти другим настроение! Она уже третий вечер танцевала с итальянцем, они даже общались на ломаном английском. Интересный был парень, и звали его Марио. Но в этот вечер Марио был то ли поддатый, то ли обкуренный и вел себя слишком уж разнузданно, лез буквально ко всем, а Марину беспардонно лапал и слишком тесно прижимался к ней, буквально хватал за задницу И тут случилось страшное: Шахов встал, вышел на танцпол, оттолкнул от Марины итальянца, что-то сказал ему по-итальянски, а потом врезал по роже. Бедный Марио полетел через столики, сметая коктейли. Марина замерла от ужаса. И, что самое поразительное, в наступившей тишине вдруг раздались аплодисменты.

Это хлопали англичане, сидевшие неподалеку, и еще другие посетители присоединились к ним, и, кажется, даже сам бармен. Оказалось, что этот придурок Марио всех уже достал и все не знали, как от него избавиться. А что самое удивительное, никаких последствий для Шахова этот скандал не имел. Возвращались они в свой коттедж по улице молча и по разным сторонам аллеи. Разговаривать начали только на следующее утро. Шахов встал рано и начал тормошить Марину, чтобы идти купаться, но она, ничего не ответив, завернулась в одеяло с головой и осталась спать. Он пошел купаться один. После обеда они улетели домой. В аэропорту Петербурга было двенадцать градусов тепла, моросил дождь. Машина, оставленная на стоянке, была вся грязи.

Вспомнив об этих событиях, Марина испытала странную грусть, сходную с любовной тоской, и некоторое время лежала на уже заправленной постели, пытаясь одновременно и уйти от этой грусти, и сохранить ее в себе, поскольку это было истинное чувство. И может быть, в этот самый момент она впервые почувствовала, что такое настоящая любовь. Впрочем, грустила она недолго, прислушалась к чему-то в себе и подумала, что надо бы все-таки зайти в аптеку и купить тест на беременность. Тест беременности показал отрицательный результат, то есть она была не беременна.

Отчего же тогда это странное чувство? И эта тоска никак не проходила. И три дня, и четыре, и неделю. Единственным положительным эффектом этого дела была полная потеря аппетита, отчего Марина похудела на четыре килограмма. Еще с месяц она мучалась, ожидая, что-то вот-вот Шахов появится. А в конце июня решила все же съездить в Любимов. Дима уехал на рыбалку до вторника. Марина отдежурила сутки с пятницы на субботу и выехала в Любимов ночным поездом в Н.

Ночь она провела у подруги по медучилищу Нади, было весело. Надя пригласила в гости своего молодого человека с другом. Друг, которого звали Максим, был довольно приятный парень. Хорошо посидели, выпили, потанцевали. Спать легли уже часа в два: Надя со своим парнем у себя в спальне, а Марина с Максимом на раскладном диване в гостиной.

Нашлись и презервативы. Максим был нежен, энергичен и Марине понравился. Однако, замедляя дыхание на скомканной простыне, глядя на Максима, который стянув презерватив, завязал его узлом и бросил на пол, она вдруг почувствовала: что-то не так. Отвернулась. Максим лег сзади, обнял за груди, прижался, поцеловал в шею, так и заснул.

Перед тем как уснуть Марина, чувствуя дыхания Максима на своей шее, вдруг подумала и сказала про себя: "Шахов! Клянусь, я изменяю тебе в последний раз! Когда мы поженимся, я буду тебе самая верная жена".

Тут она и уснула. Однако Максим овладел ею утром, развернул на спину и вошел, Марина даже слова не успела сказать, причем без презерватива и кончил прямо в нее.

Марина всполошилась:

– Ты что делаешь? Совсем обалдел? Мне сейчас нельзя…

– Маришка, извини. Не смог сдержаться: святое дело утренний стояк! – заныл Максим, нашаривая на столике сигареты. – Будешь?

– Ты соображаешь вообще?! – кипятилась Марина.

– Да придумай чего-нибудь! Ты же медсестра. Не бойся, я не заразный.

– Слышали такие сказки! – сказала Марина, вскакивая с постели и направляясь в ванную.

Из соседней комнаты высунулась сонная Надя:

– Доброе утро! Ну, что, хорошо покувыркались? Судя по звукам очень даже!

Марина только криво улыбнулась:

– Надька, у тебя есть мирамистин?

– Есть. Мужики, согласись Маринка, все-таки гады!

– Если я залечу, я тебя убью! Приеду и убью!

Со всеми этими делами она на семичасовой автобус опоздала, и выехала вместо этого в восемь двадцать. Автобус должен был прибыть в

Любимов примерно в полдесятого. Сев в автобус, она подумала: "Если сегодня залечу и буду с Шаховым (тут ее вдруг до низа живота пронизало мгновенное сладкое волнение) то получится неизвестно от кого!" Все повторялось с роковой неизбежностью.

Кстати, неожиданной новостью тогда для Марины оказалось, что у

Шахова богатая мать. Это ее немножко встревожило, поскольку, если выходить замуж, то предстояла неизбежная процедура знакомства с будущей свекровью. Марина по опыту жизни знала, что богатые люди обычно очень проницательны.

Между тем, Аркадий Шахов и сам по себе был если не очень богатым, то весьма состоятельным человеком, только сам еще не догадывался об этом.