Сесиль остановила свой пристальный взгляд на младшем брате, который смотрел на нее и понимающе улыбался. Амальрик всегда хорошо понимал ее.
– Амальрик, я собираюсь домой сегодня утром, не поедешь ли со мной?
– Не поедет, – ответил Сэлек, прежде чем Амальрик успел открыть рот, – потому что ты никуда не поедешь. – Он свирепо посмотрел на дочь.
– Я поеду. – Легкая шерстяная юбка входящей Сесиль грациозно покачивалась при ходьбе. – И если ты не пустишь Амальрика, я поеду одна.
– Взгреть бы ее как следует, – спокойно вставил Берингард, следя глазами за сестрой и поднося к губам кружку эля. Он не хотел, чтобы Ниарра заразилась этим духом пренебрежения к желаниям мужа. Если бы Гилликрист хотел, чтобы Сесиль жила в Дейлиссе, он бы взял ее с собой, когда уезжал несколькими часами раньше.
Сморщив нос, Сесиль выразила ему свое неудовольствие, но не удостоила ответом. Она по-прежнему следила глазами за отцом, обрадованная тем, что он переключил внимание на мать, спускающуюся по лестнице.
– Гилликрист хотел, чтобы она оставалась здесь, – обратился он к жене.
– Но она хочет поехать к себе домой.
– Ее дом здесь, – прорычал Сэлек, нарочно не замечая свою элегантную дочь, которая терпеливо стояла рядом. Берингард прав. Но надо было наказывать ее, когда она была маленькой. Сейчас, он боялся, было уже поздно.
– До тех пор, пока Иан Гилликрист не стал ее мужем и его дом не стал ее домом, – ответила Джиорсал, не обратив внимания на его дурное настроение.
– Он оставил ее здесь.
– Если бы он знал ее лучше, он бы взял ее с собой. – Сейчас Джиорсал стояла рядом с мужем. Она провела рукой по его седеющим вискам, – Я бы никому не позволила, не пускать меня в дом моего мужа.
Сэлек перевел полный раздражения взгляд на дочь.
– Почему ты никогда не поступаешь так, как тебе говорят?
Сесиль даже не пыталась ответить на этот вопрос. Чтобы она ни сказала, все было бы не так.
– Папа, Иан не должен был оставлять меня в доме моего отца. Получается так, будто бы я боюсь занять свое место в его доме. Мне хотелось бы почувствовать себя хозяйкой в его доме. И чем скорее это случится, тем лучше.
Заглянув в глаза дочери, Сэлек увидел там ту же силу и решимость, какую встречал только у ее матери. Откуда у этих двух крошечных созданий берется эта стойкость характера?
– А что ты будешь делать, если он рассердится на тебя за твое непослушание?
– У меня будет время об этом подумать, не так ли? Пройдет не один месяц, прежде чем он вернется в Дейлисс.
– Да. Когда он уедет. Но он собирается уехать завтра утром. Если поедешь туда сегодня, навлечешь на себя его гнев.
– Ну, значит, так тому и быть. – Лицо ее снова приобрело решительное выражение. – Он мой муж, и я его не боюсь. – От нее не ускользнуло беспокойство, промелькнувшее в отцовских глазах, и она поняла, что он вспомнил родителей Иана. – Он не сделает мне ничего, папа, как бы он ни был зол, – мягко сказала она.
По правде говоря, то, что Иан все еще находился в Дейлиссе, очень устраивало Сесиль. В ее планы не входило оставаться там и покорно ждать возвращения мужа. Она собиралась ехать вслед за ним. Сейчас надо как можно скорее собраться, чтобы успеть застать его, пока он не уехал из Дейлисса. Мысль о поездке взволновала ее, и, хотя она очень любила свой дом и свою семью, ей не терпелось начать новую жизнь в роли, которая сулила свободу.
– А как быть с твоими вещами? – Сэлек почувствовал, что сдается.
– Я никогда не думала, что меня оставят. – Было ясно, что она оскорблена решением Иана, и ему придется дорого заплатить за это. – Мы с Изабел начали упаковывать вещи несколько недель тому назад. Сегодня я возьму с собой лишь часть вещей, а остальное Изабел привезет через пару дней.
– Как, Изабел не едет с тобой? – брови Сэлека поползли кверху от удивления. Больше половины ее жизни Изабел неотлучно находилась при Сесиль.
– В Дейлиссе достаточно слуг, чтобы я могла обойтись без нее один вечер, – ответила Сесиль. Она не хотела, чтобы Изабел сопровождала ее, потому что та помешает осуществлению ее плана поехать вслед за Ианом Гилликристом на север в Уэйтфельд. – Сейчас… ты разрешишь Амальрику поехать со мной?
Сэлек бросил последний умоляющий взгляд на Джиорсал и нехотя кивнул.
– Да, но я считаю, что ты поступаешь неправильно. И если Гилликрист побьет тебя, я не буду вмешиваться. – Но сама эта мысль была для него выносима, и он строго посмотрел на Амальрика. – Будешь при ней до тех пор, пока не убедишься, что все в порядке.
Амальрик усмехнулся – непоследовательность отца забавляла его – и кивнул в знак согласия. Сесиль поцеловала отца в лоб.
– Я люблю тебя, папа. Все будет хорошо. – Коснувшись губами его огрубевшей кожи, она почувствовала томительную грусть. Всю жизнь отец любил и оберегал ее. Сэлек любовно потрепал ее по щеке, но ничего не сказал. Наверное, потому, что слова дались бы ему с большим трудом, подумала Сесиль.
Расставание с матерью было еще мучительнее. Они гуляли по двору, пока седлали лошадей и Амальрик готовился к отъезду. Страх сжал сердце Сесиль при мысли, что она может больше не увидеть мать.
– Береги себя, мама. Пусть Ниарра позаботится о тебе.
Джиорсал ободряюще улыбнулась.
– Я буду нянчить твоего первенца, любовь моя. И никак не иначе.
Взгляды их встретились, и Сесиль внезапно остановилась.
– Мама, я буду скучать по тебе. – Мать раскрыла свои объятия, и на какое-то мгновение Сесиль снова стала ребенком, прижимающимся к теплой материнской груди.
Но детство давно кончилось, и, услышав, что Амальрик зовет ее, она неохотно выпрямилась.
– Иди, – прошептала Джиорсал, зная, что ей будет очень не хватать ее любимицы. – Твой муж ждет тебя.
Минуту спустя, миновав вместе с Амальриком ворота замка Сиаран, Сесиль выехала навстречу новой жизни. Она бросила прощальный взгляд на родителей, которые являли собой привычную картину: Сэлек стоял, обнимая Джиорсал за плечи, а ее голова покоилась на его широкой груди.
Когда Сесиль обернулась к Амальрику, на ее лице горела улыбка, но в глазах блестели слезы.
– Скоро мы все разъедемся, я думаю, – с печалью в голосе сказал Амальрик. Ему будет не хватать своей любимой сестрички.
– Все? – удивленно спросила Сесиль.
– Ну, я уеду в Дамбартон, а потом во Францию вместе с малышкой королевой. А вслед за мной и Рилла с сыновьями.
– Рилла? Но куда она поедет? – Сердце матери не выдержит разлуки с сыновьями Одвулфа.
Амальрик фыркнул.
– Ты что, не заметила, как Рос Доннчад смотрит на нее?
Сесиль подумала об Одвулфе и вздохнула.
– Да… но я не заметила, чтобы она бросала на него такие же взгляды.
– Для Сиарана это было бы очень даже неплохо, – сказал Амальрик, обнаруживая практический подход. – Доннчад – находка для любой женщины, не говоря уже о вдове с жалким приданым. – Нельзя сказать, что Сэлек Лотаринг был скупой. Но хотя они преуспевали в делах, они не могли похвастаться таким состоянием, какое было у Доннчада.
– Я бы больше беспокоилась о ее счастье. Амальрик посмотрел на нее с раздражением.
– Никто ее не гонит. Никто не хочет, чтобы она уехала вместе с Тю и Вольдемаром. Но ты не будешь отрицать того, что это – выгодная партия. И он от нее без ума.
Сесиль задумалась. Она не считала, что женщина, которая потеряла мужа, согласится навсегда остаться в его доме, как бы хорошо к ней там ни относились. А Доннчад был красивым мужчиной, хотя и немолодым. По сравнению с двадцатилетней женщиной, он не будет выглядеть так, как выглядел бы рядом с шестнадцатилетней, особенно когда эта женщина – мать двоих детей. Сесиль кивнула, соглашаясь сама с собой. Возможно, это не плохая партия. К тому же положение Риллы, которую она любила, в их семье еще больше укрепится благодаря двум сыновьям Одвулфа и дяде Иана.
Остаток пути они проехали в молчании. Скоро показались башни Дейлисса. Расположенный среди мирных холмов, Дейлисс не был красивым замком. Он не был похож на Сиаран. Прочный и громоздкий, он был лишен архитектурных ухищрений, к которым Сесиль привыкла у себя дома. В конце концов, она не собиралась оставаться здесь надолго. Они будут жить прямо на границе с Англией. Эта мысль вызывала у нее смутное беспокойство. Нельзя сказать, чтобы ее пугала близость англичан, просто это было напоминание о том, что ее муж считал себя англичанином. Какие узы связывали его с ними? Насколько прочны они были?
