– Того – это ваш леопард? – спросил он.

– На самом деле он – киборг-леопард, – объяснила брюнетка, возбужденно размахивая руками. – Он участвовал в таком множестве схваток с другими животными, что мы вынуждены были заменить все части его тела на синтетические. Может быть, именно в эту минуту он пожирает отца! Пожалуйста, поторопитесь.

Торрес вытащил из кобуры на правом плечебластер, перебросил его в правую руку.

– Ладно, пойду посмотрю.

– Слава богу. – Девушка взяла пиджак и набросила на голые плечи. – По нашей дороге до того редко ездят, что я не ожидала помощи так быстро.

– Давно Того гоняется за твоим отцом?

– С тех пор, как вырвался из своей клетки в главной гостиной и сорвал с меня одежду. – Девушка схватила Торреса за руку и потащила за собой в темнеющий лес. – Отец держит зверей в клетках в гостиной – для создания атмосферы.

– Это привлекает много клиентов?

– Нет, – призналась девушка. Они тем временем пробежали сто ярдов в сторону кривобоких деревянных построек. – Хотя дела у нас шли чуть лучше до тех пор, пока не построили новую дорогу в Сонеку. Слава богу, что ты поехал по окольной дороге.

Торрес сощурил левый глаз, тонкая морщинка пролегла через его усталое лицо.

– Да, – сказал он, – это судьба.

Изнутри звериной фермы доносилось многоголосое рычание.

Взбежав по шатким деревянным ступеням, девушка остановилась на крыльце.

– Я не знаю, с чем мы там можем столкнуться. Может, зайдешь первый?

Торрес сощурил глаз еще больше, потом широко открыл.

– Конечно. – Торрес повернул медную шарообразную ручку и толкнул дверь. За порогом оказалась тусклая, как сумерки снаружи, комната.

Торрес вошел и внезапно шагнул в сторону, но не успел уклониться от раскачивающейся трубы, которая, как он почувствовал, со свистом рассекла воздух, целя ему в голову. Она тяжело ударила его по шее, затем вновь, еще сильнее, ударила по запястью. Торрес выронил бластер на твердый деревянный пол главной гостиной и упал.

Он сделал хватательное движение и поймал кого-то за рукав. Что-то оборвалось, и Торрес распластался посреди грязных белых столов.

Ему нанесли еще один удар трубой по шее. Это заставило его прикусить язык и отказаться от намерения немедленно подняться.

– Надеюсь только, – произнес голос позади него, – что это вполне походит на несчастный случай. На мой вкус слишком эксцентрично, но приказ есть приказ.

Торрес чувствовал, как рукоятка его пистолета вонзается ему в грудь, но не мог пошевелить рукой, чтобы взять его. Он с трудом повернул голову. На другой стороне зала безлюдного ресторана белая фигура открывала клетку в стене.

Торрес не удержал голову. Когда он вновь смог приподнять ее, белая фигура удалилась, а из открытой клетки осторожно выпрыгнул большой желтый леопард. Торрес украдкой наблюдал за тем, как зверь приземлился на гладкий псевдодеревянный пол. Слабо освещенная надпись над клеткой гласила: «Того. Такой ручной, что ваши дети могут кормить его объедками».

– Вот значит как? – пробормотал Торрес.

Леопард неуклюже подкрадывался к нему, царапая когтями пол и пробираясь между столами.

Торрес замычал, заставил себя сесть. Он зевнул, вдохнул и потянулся к левой кобуре за другим пистолетом. И почти вытащил его, когда леопард ударил его прямо в грудь передними лапами, одна из которых была металлической.

Запасной пистолет, описывая круги, отлетел в сторону. Пытаясь побороть животное, Торрес нащупал на его изогнутой спине что-то гладкое размером с йо-йо.

Торрес догадался, что это – компьютер-паразит, вставленный в обычно кроткого Того для того, чтобы тот растерзал его. Торрес запихнул левый локоть в пасть могучего зверя-киборга, и острые виниловые клыки начали терзать его. Правой рукой Торрес выдернул ту же дрель, которую одалживал Терранове как оружие против теннисиста-берсеркера.

Пнув большого леопарда туда, где, по его представлению, должны были находиться половые органы, Торрес включил дрель. Она зажужжала. Он дважды наугад воткнул ее в спину леопарда и после этого почувствовал, что сверло вошло в компьютер-паразит. Дрель сработала, раздался оглушительный звук, как будто комната внезапно наполнилась неисправно работающими холодильниками.

Того дважды встряхнул головой, потом лизнул Торреса в нос. Затем сонно замурлыкал и перекатился на спину, всем своим видом показывая, что хочет, чтобы ему почесали живот.

Торрес похлопал ставшего дружелюбным киборга-леопарда и поднялся. Он подобрал оба выроненных пистолета и, прислушиваясь, убрал их в кобуру. На другой стороне комнаты закрылась дверь, после чего послышались шаги: кто-то сбежал вниз по деревянным ступеням и удалился в заросли.

Очевидно, на него больше не собирались покушаться.

Торрес обратил внимание на Того, который что-то толкал настоящей передней лапой. Он похлопал леопарда по голове и подобрал предмет. Это была пуговица от пиджака с обрывком белой нити. Убрав пуговицу в карман брюк, Торрес вышел из столовой звериной фермы.

Теперь кругом стояла темнота; ни следа девушки или кого-нибудь еще. Торрес пробрался в темноте к своему автомобилю. Убедившись, что никто не трогал машину, Торрес сел в нее и поехал.

Пожилой коридорный подтолкнул Торреса к лифту.

– Множество комнат, – заверил он.

Шестеро круглолицых мужчин, уже стоявших в кабине решетчатого лифта, с шарканьем подвинулись, освобождая место для Торреса.

Справа от него полный мужчина прижимал к себе длинный, плоский черный чемодан.

– Нет еще Мерле, – сказал он, когда сгорбленный старый коридорный потянулся к кнопке пуска.

– Возможно, он вышел пострелять в толпу, – предположил одышливый толстяк, прижатый к задней стене лифта. Длинный, плоский черный чемодан давил ему прямо на полное лицо.

– Напрасно, – сказал дородный мужчина рядом с Торресом. – Это подрывает дух коллективизма, который так важен в нашей работе.

– Ты же знаешь, каков Мерле, – произнес другой круглолицый. – В глубине души он индивидуалист.

– Поднимаемся, – объявил старый коридорный в голубой униформе.

Богато украшенные решетчатые двери наполовину закрылись и защемили ручку одного из длинных плоских черных чемоданов.

– Опс, – извинился круглолицый мужчина, выдергивая чемодан.

Толстяк справа от Торреса усмехнулся.

– Вы свидетель?

– Чего?

– Разве вы не знаете, что в течение всей этой недели здесь, в Сонеке проводит слушания Комиссия по голоду?

– Нет.

– Так вот, они проводятся. Все мы шестеро – семеро, считая Мерле, который болтается вокруг со своей винтовкой и занимается тем, чем он, теоретически, вовсе не должен заниматься, – свидетели.

– Мы из Аккорды, – объяснил круглолицый мужчина, который наконец втащил свой чемодан, и лифт смог начать подъем. – Возможно, вы слышали о нас – о семерых из Аккорды?

– Я не знаком с местным музыкальным миром, – сообщил их Торрес.

Некоторые из круглолицых рассмеялись.

– Мы – не музыканты, – сказал мужчина справа от Торреса. – Мы – расстрельная команда. Семеро из Аккорды. Нас упоминают во всех газетных материалах о публичных казнях в этом районе.

– Я еще и не любитель казней.

– Невозможно рассказать о своей славе, а, парни? – сказал один из круглолицых. – Здесь мы публично казнили – сколько же? – восемнадцать непримиримых врагов территории, а этот джентльмен, который кажется весьма умным и хорошо информированным в других отношениях человеком, никогда о нас не слышал.

– Их было только семнадцать, – поправил полный человек, стоящий рядом с Торресом.

– Оставьте в покое этот случай с профессором Поттером. Он, несомненно, считается. Мы все согласились включить его в наш общий счет.

– Нет, не все. По крайней мере, я категорически против.

– Вы с Мерле с каждым днем все больше противопоставляете себя команде.

– Быть честным не означает противопоставлять себя команде. Если уж на то пошло, у профессора Поттера был сердечный приступ, и он умер на мостовой. Все наши выстрелы прошли мимо, над ним, и испепелили стены здания суда. Не думаю, что он считается.