– Именно эти мысли приходили вам в голову тогда, когда мы целовались? – недоверчиво спросила Хезер. Ей захотелось ущипнуть этого человека. – В любом случае, я не обязана оправдываться перед вами. Или вы мне верите, или нет. Вот и все!

– Похоже, с утра у вас особенно скверный характер.

– Если меня провоцируют, – мрачно ответила девушка. – Однако и ваш характер ненамного лучше.

Хезер повернулась, но прежде чем она ушла, Фалько успел сказать ей:

– Я в душе надеялся, что вы все же захотите показать, что на самом деле вы другой человек, показать, что наша симпатия друг к другу действительно достойна продолжения, что вы не интриганка и не вор.

– А я полагала, что вы уже убедились, что у меня нет ничего общего с вашей последней женой. Что касается ваших подозрений, что я участвовала в краже рубинов, то с этим я ничего не могу поделать. Если настоящий вор будет когда-либо пойман, это и будет достаточным доказательством того, что я невиновна. – В ее душе опять поднялась волна злости на Блэкхерста из-за его недоверия к ней. – Я должна сказать вам, что я серьезно разочаровалась в вас и мне очень больно за ваши обидные слова! Одно время вы дали мне надежду на то, что доверяете мне, но потом сразу же сказали прямо противоположные по смыслу, недобрые слова. Мне бы хотелось, чтобы вы в конце концов решили, на чьей вы стороне, и сказали мне, с кем вы. – Она посмотрела на него тяжелым, недобрым взглядом.

Блэкхерст, нахмурив лоб, продолжал свою работу.

– Да… Я был несправедлив по отношению к вам. Я понимаю, что я не имел права вымещать на вас свою горечь и злость, но мое недоверие к женщинам, как вы понимаете, мне трудно преодолеть. Между нами все произошло так быстро; слишком быстро, у меня кружится голова от всего этого. – Он окинул Хезер взглядом с головы до ног. – Извините меня за мою грубость. Не обижайтесь на меня, Хезер. Пожалуйста.

Искренность его слов смягчила гнев девушки. Она потупила свой взор:

– Хорошо, я постараюсь это забыть, но, прошу вас, не унижайте меня снова вашими презрительными насмешками.

– Обещаю вам. Я уже давно верю в то, что вор по кличке «Кот» не вы, а кто-то другой, – вполне серьезно произнес Фалько. – Даже если мне придется в будущем сожалеть об этих словах. Но я на самом деле верю вам.

Она тоже мечтала о том времени, когда все подозрения останутся позади.

– Вы, по крайней мере, сегодня утром говорите со мной серьезно, – согласилась Хезер и приблизилась к нему. – Я думаю, что это все же победа, и ваша искренность, с которой вы рассказали мне обо всех ваших сомнениях, вселяет в меня надежду.

Он неодолимо манил ее к себе! Ей очень хотелось снова почувствовать себя в его объятиях. Черный жеребец уверенно поглощал принесенное ему сено, а хозяин любовно гладил его по бокам.

– Роза призналась мне, что я стал ужасным занудой, и я понял, что мне необходимо меняться. – Фалько криво усмехнулся. – Она сравнила мой лоб по числу морщин с доской для стирки белья – такой у меня был опечаленный вид. Я решил, что бесполезно размышлять слишком много, и отправился сюда. Физическая работа ускоряет течение мыслей.

Хезер не ответила, и он продолжал:

– Я очень рад, что вы пришли сюда. Скажите мне откровенно, неужели вам не жаль было расставаться с тем, что было вам знакомо и дорого вашему сердцу, поменять это все на должность гувернантки?

Хезер вспомнила то, что пережила в прошлом, и представила себе полную неизвестность своего будущего:

– У меня не было выбора. Я не представляю, какой окажется семья, где мне предстоит учить детей. Если мне повезет, то они, наверное, будут добры ко мне.

– Судя по тому, что вы мне рассказали, у вас никогда не было душевной близости с членами вашей семьи, за исключением отца.

– Я также хорошо помню мою мать, но она была несчастна, и для меня у нее находилось совсем мало времени. С братом я тоже виделась редко, после того, как он отправился учиться в пансион. Отец был для меня до своего самого последнего дня целым миром. – Вдруг Хезер на минуту захотелось, чтобы ее прошлое было иным. – Боюсь, что отец был слабовольным человеком. У него было неважное здоровье, к тому же он увлекался азартными играми. Я думаю, что этим папа старался заглушить в себе какую-то печаль, о которой он мне никогда не говорил. Отец был своего рода одержимым человеком, которым управляли невидимые демоны. – Хезер глубоко вздохнула. – Мне всегда хотелось чем-нибудь помочь ему, но он только смеялся и не обращал на мои вопросы никакого внимания. Иногда он не выходил из своего клуба по несколько дней кряду. Я знаю, что что-то периодически заставляло его на время покидать наш дом, может быть, страх одиночества. Я, однако, этого совершенно не боюсь.

Фалько закончил свою работу и убрал щетку на полку.

– Вам пришлось самой отвечать за свою собственную жизнь.

Девушка глухо рассмеялась.

– Когда никого не остается, кроме слуг, то не остается и выбора. – Она испытующе посмотрела на Блэкхерста. – О, как бы мне хотелось, чтобы вы поверили в мою невиновность!

– Мне бы очень хотелось этого тоже. Боже, как было бы хорошо, если бы все это оказалось лишь дурным сном, чтобы я однажды проснулся, и над вами уже не висело никакого груза подозрений.

– По крайней мере, вы сейчас искренни… Фалько стоял рядом с Хезер и медленно притягивал ее к себе.

– Когда я увидел вас в первый раз, вы меня ужасно заинтриговали, потом я испытал чувство отвращения к вам, а затем увлеченность вернулась с новой силой. Вы своей улыбкой что-то затронули в моей душе, ту ее часть, которая никогда не интересовала мою жену. Вы сделали это с такой силой, что прорвали все барьеры из горечи и недоверия. Мне бы хотелось верить, что это чувство настоящее. Я не знаю, как правильно его назвать, но его власть делает меня беспомощным и беззащитным. Сердце стучит и кровь течет в жилах намного быстрее, если вы рядом. Такое ощущение, что хочется то кричать от радости, то плакать от горя, потому что я не смею поверить в то, что сам чувствую. Или могу поверить, но не до конца. Ужасная дилемма!

Он осторожно взял Хезер за талию и начал ритмично раскачивать ее. Фалько казался ей сердитым и опечаленным одновременно. В этом сильном мужчине шла напряженная внутренняя борьба, и то одна, то другая сторона попеременно одерживала верх.

– Жизнь не всегда справедлива к нам, – сказала девушка. – Но, несмотря ни на что, нужно продолжать жить. Ваше доверие ко мне будет полным только после того, когда будут выяснены все детали этой кражи, и тогда у вас появится возможность проверить силу ваших чувств.

Его охватило отчаяние.

– Давайте на минуту забудем прошлое и теперешнюю ужасную ситуацию в таверне. Давайте вспомним о том, что сегодня просто теплый весенний день!

От остро возникшей радости, охватившей все ее существо, у Хезер перехватило дыхание. Фалько смотрел на нее, улыбаясь. Он выглядел взъерошенным, в его шевелюре застряли частички сена, рубашка расстегнулась на шее. Ничто в нем не напоминало того респектабельного, лощеного джентльмена, каким он прибыл в таверну пять дней назад.

Хезер покраснела и внезапно вспомнила ту ночь, когда ей довелось коснуться его голой груди. Она обнаружила в себе желание вновь пережить эти приятные ощущения, но природная скромность заставила ее опустить глаза раньше, чем мужчина смог прочитать в ее глазах не слишком благочестивое желание.

Блэкхерст продолжал раскачивать ее, держа за талию, до тех пор, пока молодая женщина не ощутила головокружение.

– Вы всегда меня укачиваете. Пожалуйста, поставьте меня на место, – произнесла она. – Как ваше плечо?

– Забудем о нем. Оно сегодня в порядке. – Фалько усмехнулся. – Я обнаружил, что мне очень хочется обнять вас – примерно так, – нежно прижав ее к себе, Блэкхерст продемонстрировал ей, что он имел в виду. Их глаза встретились очень близко. Между ними возникли мощные силы притяжения. От восторга у Хезер перехватило дыхание. Когда его губы встретились с ее губами, она закрыла глаза и с жаром ответила, отдавая ему всю свою страсть, которую она хранила для него со времени его последнего прикосновения к ней.