29 мая поздно вечером прибежала медсестра и радостно сообщила, что на выборах победил Нетаньяху. Это был мирный политический переворот.
По оценке посольства, главный социальный итог выборов — раскол страны, общества на две части. Неизбежное при этом перетягивание каната будет затруднять положение и политику любого правительства.
Главный политический итог выборов (если не будет большой коалиции, что пока маловероятно, но в принципе не исключается) — переход власти в руки «национального лагеря». Причина — неспособность значительной части общества переварить, усвоить, понять радикальные перемены в политике, на которые решились Рабин и Перес. Кстати, оба лидера вообще-то понимали это. Но надеялись на знаменитое «авось!». Существенную роль сыграли тут американцы, которые, — исходя из своих интересов, — все время подталкивали израильское руководство к новым и новым уступкам арабам. В результате лодка Аводы оказалась перегруженной и затонула.
Конечно же, мирный процесс будет продолжаться. В Великобритании, кажется, говорят: «Если правила игры не позволяют выигрывать, то джентльмен меняет правила игры». Вот это и произойдет. Ликуд изменит правила игры. Не трудно, прогнозировать сложности в отношениях и с арабами, и (в меньшей степени) с американцами.
С точки зрения российско-израильских отношений каких-либо резких движений мы не ожидали. С верхушкой «национального лагеря» у нас контакты были давно налажены.
Теперь — по порядку. Впервые в истории Израиля одновременно с выборами в Кнессет всенародным голосованием избирали премьер-министра. За премьерство боролись Перес и Нетаньяху. За места в кнессете — 30 партий… Избирательный марафон начался в феврале. Перес и его сторонники жали на то, что под их руководством Израиль идет в безопасное и процветающее будущее. Да, сейчас трудно, сейчас террористы, но «через тернии к звездам», если использовать древнюю мудрость. Нетаньяху и весь «национальный лагерь» тоже говорили о безопасном будущем, но упор делали на том, что они могут обезопасить и настоящее. За мир, но против, уступок, против переговоров с террористами. «Никогда не буду встречаться с Арафатом!» — заверил Нетаньяху. Вместе с тем Нетаньяху обещал покончить с «остатками социализма» и создать либеральное общество равных возможностей.
Мне казалось, что инерционность избирателей даст — пусть малый, — но перевес Пересу. Я ошибся. С малым перевесом — всего 29 457 голосов (0.9 %) победил Нетаньяху.
О настроениях в стране, приведших к смене политических лидеров и ориентиров, можно судить по показаниям очевидцев.
Перечислив основные теракты последних лет, Пинхас Бен-Хаим пишет:
«Страшно ехать в автобусе. Страшно гулять в городе с детьми. Страшно покупать продукты в торговом центре. Стра-а-а-шно!» Каждый раз правительство обещает эффективно бороться, но террор продолжается. «Попытки тогдашней оппозиции во главе с Биньямином Нетаньяху заявить, что террор является прямым следствием политики односторонних уступок, что Ясер Арафат цинично использует террористические организации, чтобы оказать с их помощью давление на Израиль, объявляются происками «врагов мира». Но большинство еврейского населения страны к тому моменту уже не приемлет ни такого мира, ни такого «Нового Ближнего Востока». 29 мая премьер-министром страны становится Биньямин Нетаньяху, поставивший в качестве краеугольного камня своей предвыборной программы обещание покончить с волной террора»…
И заключительный аккорд из еженедельника «Секрет» (он вполне на уровне нашего «Совершенно секретно»):
«Чемпионат Израиля по комплексному обливанию друг друга помоями и выуживанию из мутной воды голосов избирателей завершен. Два лидера, за спиной одного из которых опыт в политической борьбе, международная поддержка и арабские голоса, а за плечами другого — относительная молодость, надоевший израильтянам террор и антипатия значительной части еврейского населения к первому, шли к финишу ноздря к ноздре. То радовались болельщики первого, а почитатели второго посыпали голову пеплом. То визжали от восторга сподвижники второго, а команда первого сидела мрачнее тучи».
Так она и осталась сидеть…
Бессмысленно комментировать эти, да и любые другие высказывания. В каждом из них есть какой-то штришок реальности. А все вместе они дают почувствовать аромат времени, который трудно передать своими словами.
В Кнессете Авода получила 34 мандата, а Ликуд — 32. Но вместе с «примкнувшими» правые получили большое преимущество. Кнессет стал более консервативным. В нем господствовал «национальный лагерь».
Узнав о результатах выборов, Арафат, как рассказывали пережил шок. Было созвано экстренное заседание палестинского парламента. Там все-таки выразили надежду, что стратегическая линия израильского правительства останется в силе. По просьбе Арафата арабские страны предприняли массированный нажим на Нетаньяху. Нетаньяху маневрировал, но «линию» изменил.
Одним из наиболее бросающихся в глаза результатов выборов стало усиление религиозных партий в Кнессете. ШАС (сефардские ортодоксы) прибавила 4 мандата, МАФДАЛ (религиозные сионисты) — 3, Агудат ха-Тора (ультраортодоксы) — 4. Четверть голосов Кнессета.
И тут же началось то, что называют «шантаж религиозных партий», то есть требование политической платы за поддержку правительства.
Горячие бои развернулись вокруг закона о гиюре, то есть о тех необходимых процедурах, которые надо пройти, чтобы стать евреем.
Тут вот в чем дело. Русским надо непременно родиться, нельзя стать русским по желанию. Но евреем можно стать, приняв иудаизм. Если, скажем, проходит гиюр, то есть принимает иудаизм негр или китаец, они — с точки зрения еврейского религиозного закона — становятся 100-процентными, настоящими евреями.
Существуют разные гиюры. Есть традиционный, ортодоксальный гиюр. Он весьма сложен, строг и сопровождается, как говорят знающие люди, унизительными процедурами проверки. Есть гиюр реформистский (или консервативный). Они приспособлены к современности и применяются во многих странах. Естественно, что десятки тысяч репатриантов, которые вынуждены для облегчения жизни в Израиле обращаться в иудаизм, предпочли бы реформистский или консервативный, каноны. Но не тут-то было. Приятнее затруднять людям жизнь, чем облегчать ее.
Под давлением религиозных партий Кнессет в апреле 1997 года (51 депутат против 32) проголосовали за закон о гиюре, который провозгласил монополию ортодоксального гиюра, Как писал журналист Аркан Карив, право решать, кого причислять к еврейскому народу, а кого нет, получили «средневековые мракобесы».
В конце 1997 года ортодоксальные евреи создали комитет «Генеалогия Израиля». Его задача — изучив соответствующие документы, составить список «100-процентных» евреев. Под прицелом — опять же репатрианты последней волны, которые «портят» чистоту еврейства в Израиле. Будем надеяться, что новое правительство будет меньше заниматься генеалогией, а больше реальными проблемами реальной жизни. Говоря это, я понимаю, что вмешиваюсь во внутренние дела Израиля. Но теперь я не посол…
Баталии вокруг того, кто же все-таки «настоящий» еврей, ведутся параллельно с не менее интересными, но гораздо менее «галахическими» дискуссиями о различии и сходстве между евреями и израильтянами. Вопрос подчас ставится в очень драматичной форме.
Уже пугавший евреев (и израильтян) Пинхас Бен-Хаим пугает, ссылаясь на других «пугателей», снова:
«В последнее время нас часто, может быть, чаще, чем нужно, пугали возможной «гражданской войной». Но на самом деле такая война была объявлена еще до провозглашения Государства Израиль и конца ей не предвидится. Я говорю о войне между «евреями» и «израильтянами». Войне, в которой в той или иной форме принимает участие почти все население страны. И каждый, кто вступает на эту землю, почти сразу же должен сделать выбор, к какому из воюющих лагерей он принадлежит.
Именно по этой черте — «еврей» или «израильтянин» — проходит сегодня линия раскола общества, а не по принадлежности к «левым» или «правым», религиозным или нерелигиозным. Потому что «евреи» и «израильтяне» есть внутри каждой группы населения и внутри каждой партии. И кто есть кто в этой войне понимаешь не сразу».
