– Да, я уверен, что он вам поможет. Он ценит тот факт, что вы не торговались, обсуждая сделку, и были очень деликатны с ним.

– Я в этом очень заинтересован, – сказал Мейсон. – Мне нужна определенная информация сегодня вечером. А вы не смогли бы съездить со мной и показать эту пограничную линию? Лучше это делать при свете дня, скоро уже будет темнеть…

– Ну… вы знаете, конечно, где находится участок? – Я там был.

– Граница идет прямо к северу от здания. Вы увидите один из столбов и…

– Я бы очень хотел, чтобы вы мне сами показали. Это займет немного времени. Я могу подъехать забрать вас.

– Хорошо, – сказал Докси. – Отсюда ехать недолго. Около семи минут от моего дома. Вы знаете, где я живу?

– У меня есть адрес в телефонной книге, – пояснил Мейсон.

– Да, верно. Тогда приезжайте и просто посигнальте у дома. Я сразу выйду. Моя жена немного беспокоится.

– Попробуйте позвонить в полицию и в больницы. Если он попал в аварию, это должно быть записано.

– Я уже об этом думал. Но я не хотел бы это делать, потому что моя жена совсем расстроится, услышав, куда я звоню.

– Он может быть у себя в офисе и просто не отвечать на звонки?

– Нет, я уже был в офисе. Его там нет.

– Ну не переживайте, – сказал Мейсон. – Он покажется. Я буду у вас примерно… дорога займет у меня около пятнадцати минут, я полагаю.

– Буду вас ждать, – сказал Докси.

Мейсон повесил трубку и обратился к Делле Стрит:

– О'кей, Делла. Тебе придется подождать и…

– Я еду с вами. Вы от меня так просто не отделаетесь. Вам все равно кто-то нужен для того, чтобы вести записи.

Мейсон отрицательно покачал головой.

– Шеф, ну пожалуйста. Я буду нужна вам…

Ты знаешь, что произойдет, – сопротивлялся Мейсон.

– Я не проговорюсь о спектакле.

– Ладно, – сдался Мейсон. – Возьми записную книжку и несколько карандашей. Сиди на заднем сиденье и записывай все разговоры. Поехали.

Дом Докси они нашли без труда. Он был построен в традиционном калифорнийском стиле, с элементами испанской архитектуры, красной черепичной крышей и оштукатуренными стенами. Вдоль дороги, ведущей к веранде, росли пальмы. Лужайку, покрытую мягкой травой, пересекал широкий асфальтированный проезд, ведущий к тротуару. Мейсон дважды нажал сигнал. Почти в тот же момент открылась дверь и из дома появился Герберт Докси; обернувшись, он сказал что-то через плечо, а затем бегом направился к ним.

– Что-нибудь есть от Латтса? – спросил Мейсон.

– Ни слова. Мы в самом деле очень волнуемся.

Мейсон представил Докси Делле Стрит.

– Вы не хотите сесть на переднее сиденье? – предложил Докси Делле.

– Я…

– Нет, ей там удобно, – сказал Мейсон. – Я бы хотел с вами поговорить. Садитесь рядом со мной и расскажите мне о делах компании.

– Боюсь, я не смогу вам много рассказать, мистер Мейсон, – извинился Докси, садясь на переднее сиденье. – Думаю, вы полностью в курсе планов компании, точнее, ее планов до сегодняшнего собрания.

– А что случилось? – поинтересовался Мейсон.

– Ну, – усмехнулся Докси, – начался резкий разлад во мнениях. Вы поймете мое положение. Как официальный представитель компании, я попытаюсь дать вам всю информацию, какую вы захотите, но при этом я должен остаться беспристрастным.

– Я понимаю, – сказал Мейсон, – и ценю вашу учтивость. Вы сказали – мнения разделились. Каким именно образом?

– Ну, мистер Мейсон, возникло своеобразное положение. Я… я думаю, что больше ничего не смогу вам сказать, пока не поговорю с Дэдди Латтсом.

– Какая цена установлена на акции? – спросил Мейсон.

– Я… ну, этот вопрос тоже обсуждается.

– Какая сумма инвестиций приходится на одну акцию компании?

– О, очень небольшая, мистер Мейсон. Безусловно, намного ниже их рыночной стоимости. Понимаете, компания сделала довольно рискованную покупку, а обстоятельства сложились так, что первоначальная цена имеет значение только для документации.

– Понимаю, – сухо произнес Мейсон. – Недавно приобретались еще акции?

– Ну, я… Ваша покупка была не последней.

– После моей были сделки? Докси замешкался.

– В конце концов, – сказал ему Мейсон, – со мной бесполезно секретничать. Я – держатель акций компании и имею право на информацию.

– Кое-что было продано сегодня, – неуверенно проговорил Докси.

– Кто продал?

– Кто-то из совета директоров.

– Кто купил?

– Я… определенные вещи знаю точно, мистер Мейсон. Я…

– Вы узнали об этом официально, когда акции были переданы другому лицу?

– Да, я полагаю.

– Они были переданы другому лицу?

– Какие акции вы имеете в виду, мистер Мейсон?

– Я имею в виду, – резко сказал Мейсон, – все акции, проданные сегодня. И не надо вилять. Если вы хотите быть со мной, то не нужно начинать с утаивания информации.

– Нужно быть и с другими, – осторожно заметил Докси. – Я между двух огней.

– А где другой огонь?

– Думаю, вы сами поймете, мистер Мейсон.

– Хорошо, – продолжал Мейсон, – давайте перейдем к делу. Сколько сделок по продаже акций вы зарегистрировали сегодня после моей утренней покупки?

– Одну.

– Для кого?

– Дэдди Латтс купил акции.

– Кто продал?

– Реджерсон Б. Неффс.

– Как много акций?

– Я записал в книгу передачу трех тысяч акций.

– Сколько Латтс заплатил за них? – спросил Мейсон.

– Это не фиксируется при передаче акций. Это личное дело каждого.

– Неффс напоминает напыщенное ничтожество, не так ли? – поинтересовался Мейсон.

– Извините, – рассмеялся Докси, – но корпорация не платит мне за то, чтобы я обсуждал членов совета директоров и держателей акций.

Мейсон взглянул сбоку на Докси. Какое-то время они молчали. Потом Докси, круто изменив тему, сказал:

– У меня спина обгорела на солнце. Вы можете сделать мне большое личное одолжение, мистер Мейсон?

– Какое?

– Скажите, сколько вы заплатили за акции Дэдди Латтса?

– Зачем?

– Я бы мог немного поспекулировать.

– И вы можете обжечься.

– Я попробую. Я знаю, что Дэдди Латтс… ну… он…

– Строго говоря, – закончил за него Мейсон, – он жадный. Он решил, что какая-то непонятная причина подняла цену акций выше, чем предполагали директора. Он и скупает акции. Поэтому он забыл о сегодняшнем ужине.

– Ну, он мог хотя бы позвонить Джорджиане, – возмущенно сказал Докси.

– Джорджиана – это ваша жена?

– Да. Дочь Дэдди Латтса. Его зовут Джордж. Он хотел сына, но родилась дочь, поэтому ее назвали Джорджиана. Дальше они не пошли.

– Понимаю, – сказал Мейсон.

– Вы еще не ответили на мой вопрос, – заметил Докси.

– Я скажу так. За акции я заплатил чертовски много.

– Да, – саркастически проговорил Докси. – Представляю себе великого Перри Мейсона, который болтается по округе и скупает вещи по слишком высоким ценам.

– Мы можем сторговаться, – предложил Мейсон.

– Каким образом?

– У вас может быть нужная мне информация.

– Какая?

– Латтс знает, кто мой клиент?

Докси глянул на Мейсона, заколебался, затем сказал:

– Думаю, что да.

– А вы знаете?

– Нет.

– Как Латтс узнал об этом?

– Не могу вам сказать. Он мог определить по чеку, который дал вам ваш клиент. Или у него есть человек в банке, который ему чем-то обязан. Это все, что я знаю. Теперь ваша очередь.

– Я заплатил тридцать две тысячи семьсот пятьдесят долларов за две тысячи акций Латтса.

Докси посмотрел на Мейсона как на человека, который надел спасательный пояс и хочет прыгнуть в море с верхней палубы «Королевы Мэри» посреди Атлантического океана.

– Сколько вы заплатили? – переспросил он.

– Вы слышали.

– Боже мой, мистер Мейсон! Это… почему… Если бы вы только мне сказали, что хотите купить акции, я бы вам их продал по восемь долларов за штуку. Некоторые продают даже за семь.

– В этом-то все и дело, – сказал Мейсон. – Я же говорил, что заплатил слишком много.