Особенно хорошо помню фото с первого сентября, когда мы первый раз и в первый класс. Ну, точно, ошибиться невозможно.
Остался один единственный вопрос. Что это, правда или нелепая мистификация? Слишком сложно даже для Алёны. Может, для Маши просто, ведь она гораздо сложнее, чем кажется. Ладно, оставим это на потом. Вопрос без ответа лучше, чем невнятный вопрос. Хотя вопросов уже целый ворох скопился, и ни на один нет ответа. Самое дикое, что дальше их становится всё больше. Раньше надо было задавть. Теперь — глупо.
Курсор с готовностью мигнул на экране.
Ta/\/\n/\\/\ep: Машенька, здравствуй. Давай начистоту. Ты не пугайся, но у меня сейчас сложности, с которыми так просто на вскидку не разобраться. Прямо сейчас приехать не могу, у меня тут аврал какой-то. Лечу вечером с шэфом, а куда, даже не знаю. Так то без разницы, Мирокрай он по всему Мирокраю Мирокрай, как говорят. Но отвязаться не могу, иначе лишусь зарплаты. Я теперь чувствую себя обязанным быть послушным долгу. И ниточкой с тобою связан невидимой, так что не бойся. В обиду не дам. Пока просто будь внимательна с этим своим Степанычем. Не ходи одна, без надобности не покидай дома. Я приеду, как только освобожусь. Стрёмно, конечно, не факт, что отпустят. И что я тогда делать буду? Тоже вопросец, да? Пресловутая теорема о степенях свободы. Сам придумал, сам страдаю. Я вообще-то думаю, всё обойдётся. Но приехать и поговорить с этим перцем по душам надо, я знаю. Я обещаю, что это удастся в самое ближайшее время. А если что-то случится… Ладно, я, кажется, придумал, что делать. Господи, это как подсказка в головоломке, понимаешь? Нет, не понимаешь. И ни о какой головоломке не ведаешь, вот ведь напасть. Ладно, это всё мои проблемы, но я с ними справлюсь. А такая идея и правда осуществима. Это на случай, если тебе будут угрожать или что-то в этом роде. Не волнуйся, я повторяю снова. Как же не к селу эта командировка. Попробую отвертеться, но не факт, что получится. Шэф у нас хитрый, умный и душевный. Без дела не напрягает, но если напряжёт, то по делу и не откажешься. Алексей Алексеевич. Мы его за глаза Одиссеем зовём, потому что и правда хитёр да находчив. К тому же он грек, вроде родственник владельца Эконики, но это всё слухи. Сбился. Да, так вот о сне. Я сейчас опишу тебе, что пережил, а дальше ты сама смотри, что там правда, а что привиделось. Это и правда была ночь, и как будто мы вместе лежали на одной постели. На тебе была кофта-майка, не знаю, то ли льняная, то ли ещё какая. Как будто серая, может рубашка. Там карманы цветные, что ли? Не пижама. И волосы у тебя таким смешным ёжиком, как у Земфиры. Комната длинная узкая, вроде второй этаж или первый. Рядом парк с памятником, но окнами комната не туда, а наоборот. У тебя были холодные пальцы, но дыхание горячее. То есть я его чувствовал так, как если бы лежал на кровати, а ты рядышком опиралась на локоть. Там ещё стол деревянный возле окна. Кажется, справа. На окне занавески тонкие, но непонятно, что за ними. Светло, как если бы вокруг светили ночные фонари, но ламп из окна не видать. Вот и всё, что было. Не знаю, на что это похоже в реальности, всё ощущение секунд на пять, может десять. Потом сбилось. Вот такая нелепица. Не суди строго, я не очень-то умею сны рассказывать. Свои. Чужие легче. Кстати, я рассказ в поезде написал. Прилеплю к письму, почитай, если захочешь. Он как раз о снах. Вроде выдумка выдумкой, а там кто его знает?
Тут меня прервали. Камила громко зачитала мои данные для заказа билетов, а потом стала читать про шефа:
— Одиссей Алексеевич, — смутилась и засмеялась.
Шэф выглянул из кабинета. Хитрый, довольный и загадочный.
— Камилочка, звала?
Он мужик очень демократичный, на чём многие и попадаются. Пошлого панибратства не любит, но с чувством юмора у него всё в порядке.
— Простите, Алексей Алексеевич, я как раз билеты заказываю. Наверное, оговорилась.
Она покраснела, но шэф расхохотался.
— Ещё две-три оговорки, и будете платить из своего кармана.
— За что?
— Оплатите мне замену паспорта! Поменяю имя, и дело с концом. Всем ведь станет проще, разве нет?
Все, кто были в офисе, дружно засмеялись.
Тут он заметил меня и сделал шаг на встречу.
Я приподнялся, и мы пожали друг другу руки.
— Давай ко мне в кабинет.
— Э…
Он быстро прищурился на мой экран. Скорее театрально, чем с целью что-то там рассмотреть.
— Через десять минут. И закажи себе кофе как ты любишь, мы тут Камиле новую кофмашину купили.
Он исчез за дверью, а я вернулся к письму.
Про землю, где была древняя японская столица, проще не писать, а рассказывать. Я как приеду, обязательно всё тебе поведаю. Даже в лицах покажу. Оставил там бутылку вина недопитую, у них там принято. Прикинь, окажусь там через год, а она всё стоит и ждёт меня. Чушь, да? Вина столько не живут открытыми? А там кто знает. Этим японцам по силам придумать какие-нибудь особенные пробки, чтобы сохранилось. Главное — остаётся на сердце впечатление, что это очень самобытная культура. Они приоделись в костюмы, сели на машины всевозможных иномарок, небоскрёбов настроили. Но внутри остались сами собой. Вот в чём вся ценность. Мифы, религии, манеры. Всё-всё своё. В синтоистском храме я поговорил с монахом, и он намекнул, о правильности моей гипотезы про крестоносцев. Более того, он как будто знал, что я приду. И сказал, что Грааля там нети и никогда его в Японии не искали. Ни крестоносцы, ни кто другой. Нету Грааля. Пусто. Фикция, выдумка. Но есть перекличка истории древнего Киото и рукописи фон Эшенбаха. Я нашёл её. Как раз касается язычника, что вычислил имя бога на звёздах, будто это и есть Святой Грааль. Так написано у германского автора. А сам монах, как я узнал, был буддистом. Правда, как звать не выяснил, но тоже как-то на Эф, и созвучно. Это монах мне поведал. Тот монастырь, где жил таинственный философ с именем на Эф сгорел в пожаре 1200 года. По нашему календарю. Понимаешь, о чём я? К пожару могли быть причастны крестоносцы-госпитальеры. С них станется. Вот и всё, пожалуй. Привёз оттуда маленький сувенир, деревянную Нэко, раскрашенную в белое и чёрное. Кошка такая священная. Так, на вокзале купил по дешёвке. Пусть будет на память. Всё, пошёл я к шефу на ковёр, узнаю, куда это мы летим. Туда, понимаешь, сюда. Да уж, назвался Тамплиером, будь готов путешествовать.
Письмо отправилось, а я заказал у каппучино с апельсиновым соком, холодный и с шоколадной крошкой. Пусть теперь мучается. Пить не пил такое чудо, но в сети читал, что вкус неописуемый.
— Садись, — пригласил шэф и погасил экран компьютера.
Гостевое кресло у него мягкое и уютное. В этом удобстве можно говорить о чем угодно.
— Ты ведь не откажешься слетать со мной туда, где лежит Золотое яблоко?
— Господи, это через океан, что ли?
— В самую точку. Видишь ли, там надо будет быстро состряпать репортаж об Архитектурном конгрессе. Надо хорошо и качественно. Тут потом его на самый верх потянут. Ты переведёшь на английский, а потом ещё на иврит.
— Я иврита не знаю.
— Да, я в курсе. Но ты как-то говорил, у тебя есть знакомая, какжется, Алёна? Так вот она в турфирме, которая по Израилю работает, так?
— Вроде бы…
— Там и надо найти переводчика. Быстро и надёжно. Справишься?
— Ну… У Алёны сегодня выходной.
Он глубокомысленно втянул ноздрями воздух.
— Окей, ладно. Тогда вот тебе в дорогу. Будешь держаться с ней на связи, понял?
Он вытащил из ящика дорогущий коммуникатор Motorolla.
— Там инструкция на английском, но он русифицированный. Хотя тебе что на том, что на этом. Потому ты мне и нужен. Лучше тебя никто прямо не месте текст не переведёт. Интервью возьмёшь. Коммуникатор с диктофоном. Так что партийное задание — освоиться с аппаратом до десяти вечера. В десять отсюда едем прямо в аэропорт, самолёт в полночь. Вопросы есть?
— Есть.
— Задавай.
— Конгресс чему посвящён?
— Ага, молодец. Хочешь заранее освоить материал? Хвалю. Проекты бизнес центра класса А плюс. Понимаешь, о чём речь? Достославный Сити, который никак не достроят, детский лепет. Это будет центральный офис организации типа ВТО, но только наш, собственный. Не знаю, следил ли ты за последними событиями в мировой экономике, если нет, то я скину тебе рассылки на эту тему.
