Интересно. Ситуация как-то разом начала переходить в разряд не самых понятных.

— От имени Еревана, договор подписывал глава Совета, — спокойно начал говорить я, стараясь игнорировать подтягивающися с флангов полицейских. — Я ожидал, что встречать нас будет он лично.

Пожалуй теперь у меня вышло его удивить — мужчина аж подвис на пару секунд. Похоже не представляя, как на такое заявление реагировать.

— Наш великий лидер никогда не стал бы встречать в аэропорту дарга, — наконец ожил собеседник. — То, что здесь нахожусь я — уже повод для твоей гордости.

Твою ж дивизию. На что я подписался? Вдруг они тут все такие двинутые. Чё тогда делать-то? Я ж долго не продержусь. Снесу кому-нибудь башку и дело с концом.

А это кто у нас так яростно засвистел? Правильно — Кью. Которая уже вовсю мчит ко мне. За ней Геоша. И скрежечущая Эспра.

— Это ещё что за херня? — закричал один из местных стражей порядка. — Отступаем!

Какие они нежные. Вроде только что смотрели с таким видом, как будто готовы нас тут всех одной левой раскатать. А как увидели косуль и живую кофемашину, так сразу сразу решили свалить подальше. Вот интересно, кстати — с хрена ли они такие борзые? Ну в самом деле — нас тут больше пяти сотен. Вооружённых до зубов. Если понадобится — мы этих полицейских покрошим за считанные минуты.

Поморщившись, вхожу в режим концентрации, рассматривая здание аэропорта при помощи астрального зрения. Одновременно с этим рявкаю.

— Отставить панику! — ереванские полицейские, что уже взялись отводить четверых встречающих нас бюриков, от такого вопля притормаживают. — Это наши питомцы. Бояться нечего.

Ну вот — теперь в их глазах мучительный выбор. Битва между страхом и гордостью. Свалить после моих слов и показать себя трусами или остаться в надежде выжить.

— А пафосу-то скокаа в начале было, — заявил Гоша, вскакивая в седло примчавшейся Геоши. — Всё, как всегда, Тони. Очередные конченные ущербыши.

В моё плечо ткнулась носом Кью. А вот остановившаяся справа Эспра принялась с интересом рассматривать армянских бюриков, водя глазами на тонких металлических трубках.

— Вы должны немедленно отправиться в расположение своей временной базы, — главный среди группы встречающих, всё же нашёл в себе силы снова заговорить. — И приступить к выполнению контракта.

Смотреть он старался только на меня. Благополучно забыв о недавних угрозах, которые озвучил в адрес Гоши. А вот я не забыл. И взгляды полицейских, которые они бросали на моих бойцов, отлично видел.

— Согласно договору, мы обязаны восстановить порядок на территории Еревана, — бодро начал я. — Всего Еревана. Оскорбление одного из членов отряда со стороны чиновников, полицейских или иных должностных лиц, будет расцениваться, как мятеж. И караться на месте.

— Расстрелом, — поддакнул Гоша. — Из огнемёта.

Крупный чиновник, который уже начал отступать к спасительным дверям аэропорта, замедлился. Потом остановился. Оттолкнул тащившего его под руку полицейского.

— Ты охренел, дарг? — повернулся он назад. — Наши люди — неприкосновенны. Тронете любого и пожалеете.

Маги. Вот почему они были так в себе уверены. Не меньше двух десятков. Собранных в три группы и готовых к бою. Несколько были настолько сильными, что их астральные тела не подцепить. Серьёзные противники.

— Все бойцы отряда, на время контракта получают статус, приравненный к вашим гвардейцам, — напомнил я ему строчку из заключённого договора. — Если же обратиться к законам вольного города Ереван, при нападении на гвардейца, тот имеет право использовать любые доступные средства для собственной защиты. Оскорбление, карается заключением до пяти лет.

Ну да — такое себе у них было законодательство. Под стать забронзовевшему Большому Совету, который никто из горожан никогда не выбирал.

Вы бы видели, какое лицо у этого бюрика стало. Озадаченное и разъярённое одновременно.

— Я сказал всё, что хотел, дарг, — видимо поняв, что проигрывает в плане аргументов, мужчина решил оставить за собой хотя бы последнее слово. — Надеюсь ты меня услышал.

— Ты чё, дебил? — оживился рядом Гоша. — Мы тя тут все слышали. И ответили — если ваши полезут не по делу, рихтанём и отпафосим. А потом закрематорим. Дебилы, япь.

В этот раз чиновник останавливаться не стал. Все трое его коллег скрылись за створками дверей и армянин решил к ним присоединиться. Я же оглянулся, обводя взглядом уже выгрузившиеся роты.

На первый взгляд всё в норме. Кроме моих мыслей, конечно же. Как-то непохоже, чтобы они хотели обеспечить нам комфортные условия работы. Скорее всё выглядело, как попытка быстренько отделаться. А чтобы мы сами хотели быстрее свалить — время посадки слили журналистам. Как будто этого мало, им ещё и борт на котором будет командир отряда, обозначили. Не сами же они догадались, где меня искать.

— Это кринж, — когда мы начали грузиться в армейские грузовики, которые до этого проверили на предмет минирования, рядом оказалась Арина. — Я флексила, как могла. Но они всё равно считают нас кровавыми убийцами! Просто минус респект!

— А если на нормальном? — шмыгнул носом Гоша, только что пропесочивший одного из ротных командиров за отсутствие прикрытия во время посадки в грузовик. — Чё там не так?

— Чё с тобой самим не так? — глянула на него блонда. — Даже у меня пригорело. А ты даже крохотного кринжа не словил.

Ушастик призадумался. Ну а я прервал их любезный обмен мнениями. Самым простым и незамысловатым способом — отправил обоих заниматься своими зоной ответственности. В конце концов, у Гоши три роты в подчинении. А у блонды — трое бойцов. Лично ею отобранных в разведку.

Хотя, если уж быть до конца честным — кандидатов было всего восемь. И я бы не сказал, что кто-то из них вообще подходит для несения службы в таком подразделении.

— Первый и третий батальоны загружаются, второй уже в грузовиках, — отчитался подошедший Бугурский. — Что вообще происходит? Где местные консультанты и советники? Мы что, тупо попрём туда в одиночестве?

Я повернул голову, смотря на гусара. А тот принялся загибать пальцы.

— Нам нужен отдых. Свежая оперативная информация. Консультационная поддержка, — поочерёдно согнул он три пальца. — Информационные профили на лидеров протестов. Данные о попытках предыдущих контактов.

Уверен, он бы продолжил. Так-то нам дохрена всего требовалось — тут я с ним был полностью согласен. Только вот местные не были готовы ничего из этого предоставить.

— Заказчики настаивают, чтобы мы немедленно рванули в трущобы, — прервал я бывшего военного, который принялся озвучивать очередной пункт своего списка. — И я бы не назвал их дружелюбными.

Замолчав, тот несколько секунд подумал, оглядываясь по сторонам. Мрачно вздохнул.

— А смысл? Сами по себе, мы там долго не протянем, — лицо у Бугурского стало совсем угрюмым. — У нас даже контактов отыскать не вышло.

Тут он снова был прав. Я рассчитывал, гоблины отыщут сородичей, которые смогут помочь. Хотя бы в информационном плане. Ну а в идеале — выступив своего рода посредниками в переговорах.

Ещё — была надежда на Йорика и кобольдов. Но в обоих случаях ничего не вышло. Слишком уж высокий у местных был уровень озлобленности. Те немногие, что соглашались хотя бы просто поговорить, потому что их попросили какие-то общие знакомые, озвучивали одно и то же. Мол — сходу вас валить может и не будут. Но к концу первых суток, точно появятся первые трупы.

Хотя, некоторые выдвигали и совсем другой вариант. При котором наш отряд сходу встретят в штыки. И вырежут.

— Сам теряюсь в догадках, — честно ответил я Бугурскому. — Но договор подписан. А мы уже здесь. Улететь назад всё равно не дадут.

— Мы можем подать иск о разрыве контракта, — пожал плечами мужчина. — Что они нам сделают?

— Имперский суд, конечно независим, — улыбнулся я. — Но он тоже в Ереване. А веских оснований у нас нет.

Если смотреть на факты, то это действительно так. Неуважительное обращение одного из чиновников и поведение отдельно взятого полицейского — не повод отказываться от обязательств.