— А что такое «Taylor Tea»? — спросила она, пока мы шли к стоянке.

— Наше вечное проклятие, — буркнул Бриджер.

— Колонка с полным бредом, где печатают чужую личную жизнь. А семья Чедвиков — идеальная наживка, — сказал я.

— Сплошные сплетни. И народ хавает это с удовольствием, — фыркнул Рейф, открывая машину.

— Про тебя писали в тот же день, как ты въехала, — сказал Аксель.

— Ты шутишь, — рассмеялась Хенли. — Прям как реалити-шоу. Только на бумаге.

— Чушь полная, — пробормотал я, пока парни один за другим прощались с ней и шли к своим машинам. — Я заеду домой, приму душ и подойду в бар.

Они махнули, и я проводил ее до машины, открыл пассажирскую дверь и посмотрел, как она садится, опуская сумку с одеждой к ногам.

Я свернул к ее дому — он был буквально в паре домов от моего — и припарковался в проезде.

— Спасибо за вечер, — сказала она, пожав плечами. — И вообще за неделю. Это был хороший старт.

— Без проблем, — я прочистил горло и бросил на нее взгляд. Свет луны лился в салон, освещая ее лицо. Губы приоткрылись едва заметно. И выглядело это чертовски привлекательно. Мне точно нужно было переспать с кем-нибудь. Я был на пределе. И эта девушка сводила меня с ума.

— Завтра твоя подруга приезжает? Здорово.

— Да, Лулу живет в городе. Я пытаюсь уговорить ее переехать, но у нее свой бизнес, плюс она часто ездит в командировки, — она улыбнулась.

— Ты часто бываешь дома?

— В смысле — в городе?

— Ну да. Это ведь твой дом?

Она посмотрела в окно, потом вернулась ко мне:

— Да, наверное. Хотя школа у меня была на восточном побережье, потом я вернулась в Калифорнию на бакалавриат, потом снова уехала — в Гарвард. Так что «дом» — это понятие довольно размытое. Мои родители в разводе, мама с мужем живут во Франции. Поэтому я и провела там лето. — Она пожала плечами. — А в город выбираюсь нечасто. Обычно отец сам приезжает, если может вырваться. Если он в Сан-Франциско, значит, он работает.

— Вы с отцом, похоже, близки. Он так радовался, что ты пришла работать в фирму.

Она улыбнулась:

— Да. Он всегда был для меня самым любимым человеком. Но мое детство, наверное, было не совсем таким, как у тебя.

— В смысле?

— В смысле, я вижу, как ты близок с семьей. А я была одна. Единственный ребенок. Меня в основном воспитывали сотрудники отца. — Она покачала головой. — Не жалуюсь. Я понимаю, как мне повезло родиться в такой семье, с такими возможностями.

Хенли Холлоуэй была как загадка, которую мне хотелось разгадать.

— Они развелись, когда ты была маленькой?

— Они развелись, когда мне было четыре года. Отец завел роман на стороне, а потом мама влюбилась в тренера по теннису из клуба — с ним она до сих пор живет во Франции. Я осталась с отцом, потому что рядом жили мои бабушка с дедушкой, и я часто проводила у них выходные. Лето я проводила с мамой. А потом, в пятнадцать лет, уехала в пансион.

В ее голосе прозвучала какая-то тихая грусть, которую я раньше не замечал.

— Наверное, в детстве это было непросто?

— Я просто не знала другого. Училась в лучших школах, на которые хватало денег. Объездила полмира. Меня не за что жалеть, — сказала она и упрямо вскинула подбородок.

— Я и не жалел. Я лишь сказал, что, скорее всего, это было тяжело.

— Все было нормально, — отозвалась она и потянулась к ручке двери, мельком взглянув на меня. — Предполагаю, тебе пора в бар. Твой день почти завершен.

— Почти? — переспросил я.

— Ты сам сказал: любишь свою работу, пиклбол и секс. Остался один пункт в списке, — она усмехнулась, толкая дверь. — Удачи с этим.

Стоило ей упомянуть секс, как у меня тут же все внутри отозвалось. Я мысленно выругался — нечего было делиться с ней этим раньше.

Я выскочил из машины:

— У меня с этим всегда все отлично, принцесса.

Она закатила глаза, доставая из сумочки ключи:

— Не обязательно меня провожать. Я взрослая девочка, Истон.

— Мама меня хорошо воспитала. Так что зайди внутрь и закрой дверь.

— У меня рабочий день закончился. Так что можешь прекратить командовать.

— А разве в этом не весь кайф? — усмехнулся я, когда она отперла и толкнула дверь, а потом повернулась ко мне.

— До понедельника.

Она закрыла за собой дверь, а я побежал обратно к машине, задаваясь вопросом, какого чёрта я уже по ней скучаю.

Пора ехать в бар и вышибить Хенли Холлоуэй из головы.

Хенли

Я закончила пробежку и быстро приняла душ перед тем, как должна была приехать Лулу. Мы с ней были больше чем подруги — почти сестры. Познакомились в частной школе Уэстклифф в Пенсильвании, когда выяснилось, что нас поселили в одну комнату.

Я провела щеткой по мокрым волосам и надела купальник под легкую накидку. В этом доме был роскошный бассейн, а всего в нескольких метрах — река. Здесь и правда было очень красиво.

Тихо. Спокойно.

После выпуска из юрфака я мечтала о более размеренном ритме жизни. Папа предложил мне на выбор: работать в офисе в городе или в Роузвуд-Ривер — и я сразу согласилась на жизнь в маленьком городке.

Я была вымотана.

Столько лет я пахала не покладая рук, что теперь даже не знала, чем себя занять, раз уж всё, чего я так долго добивалась, наконец-то стало реальностью.

Раздался звонок в дверь, и я направилась в прихожую. Открыла — и увидела на пороге Лулу Соннет. На ней был джинсовый комбинезон, на голове — шелковый платок в розово-бирюзовой гамме, на ногах — каблуки, а в руках она держала две бутылки шампанского.

— Ну что, здесь есть курочка?! — завопила она, потрясая бутылками. Это была ее коронная фраза каждый раз, когда мы виделись.

Я распахнула объятия, безумно рада ее видеть:

— Я скучала, Лулу.

— Черт бы тебя побрал, Хенли Холлоуэй. Почему ты всегда заставляешь меня плакать? У меня же был идеальный макияж! — всхлипнула она, обняв меня. Бутылки звякнули у меня за спиной.

— Мы же идем купаться. Зачем тебе макияж? — рассмеялась я, пока она отстранялась и ставила шампанское на стол, проходя дальше по дому с легким свистом.

— Потому что в этом городке полно симпатичных ковбоев! Кто знает, вдруг я где-нибудь на обочине застряну, а меня возьмут и спасут.

Я усмехнулась. Лулу родилась в очень обеспеченной семье. Со стороны отца все были в политике — их часто сравнивали с Кеннеди. Ее прадед был вице-президентом США, а дяди — сенаторы и губернаторы. По материнской линии — индустрия моды. Их бренд Laredo считался одним из самых известных люксовых домов мира. Сумки, обувь — уровень Gucci и Louis Vuitton.

— Ааа... Так значит, теперь у нас — ковбои? Уже не мальчики из бойс-бэндов? — спросила я.

Лулу встречалась с парнем, которого познакомилась в Джульярде — Беккетом Бейном. Он был солистом группы Tier One, которая за последние пару лет стала суперзвездой. Их отношения то сходились, то расходились, и все это обсуждалось в прессе — он был «плохим парнем» мировой сцены, а она — богемная наследница с громкой фамилией, любимицей таблоидов.

— Мы официально покончили с этими самодовольными певцами. Этот придурок попытался позвонить мне прошлой ночью, хотя прекрасно знал, что я видела те фото, где он целуется с бэк-вокалисткой в каком-то клубе в Лондоне. Я с ним покончила.

Надеюсь, так и есть. Как бы сильно он ее ни любил — он причинил ей слишком много боли.

— Уверена, твой отец будет рад.

— О да. Он все твердит, что мне пора найти нормальные отношения. А каждый раз, как про меня что-то печатают, все сводится к Беккету и его выходкам, — закатила она глаза, проходясь по гостиной и с интересом оглядываясь.

— А твоя мама все еще играет в сваху?

— Ага. Последний «принц» был просто подарок судьбы. За весь ужин не оторвался от телефона. — Она на секунду замерла и в театральной манере изобразила его голос: — «Детка, я заключаю сделки. Видишь этот костюм? Эти часы? Это я делаю магию».