Артуру мне не помочь, но навредить снабжению японских войск вполне по силам. Если не потопить несколько транспортов, то уж навести шороху и заставить самураев опять собирать конвои. Впрочем, главное даже не это, а наработка соответствующего опыта к прибытию второй эскадры. Очень надеюсь, что мне удастся учудить что-нибудь эдакое. В крайнем случае попробовать сорвать высадку японских войск на Сахалин. Одному мне такое, конечно же, не провернуть, но если подтянуть весь отряд подводных лодок, то очень даже возможно.

За неделю мы сделали ещё три учебных выхода. Провели артиллерийские стрельбы, результатами которых я был полностью удовлетворён. Увы, но с минами пришлось ограничиться пробными пусками, в ходе которых удалось лишь пристреляться. Из-за ледовой обстановки провести полноценные учебные стрельбы не представлялось возможным. Самодвижущиеся мины слишком дороги, чтобы командование могло себе позволить их безвозвратную потерю.

Лодка показала себя наилучшим образом. Ни единой поломки. Вообще всё прошло без сучка и задоринки. Где-то даже страшно от такой гладкости, потому как за белой полосой всегда идёт чёрная. Тьфу, тьфу, тьфу. Хочется верить в лучшее.

Наконец пять дней назад мы выступили в поход. Авантюра чистой воды. Распоряжение я получил лично от Скрыдлова в устной форме. Вернее, выпросил его. По флоту прошёл приказ, согласно которому «Скат» заступал на боевое дежурство по охране подступов к Амурскому заливу. Страхуется дядька. Так-то вроде всё звучит логично, секретность, все дела. Но уж мне-то на руки можно было выдать бумажку за своей подписью. Ан нет. Ничего. Всё на словах. Впрочем, без разницы. Потому что риск полагаю вполне оправданным.

Изначально я планировал просто выйти на двухнедельное боевое дежурство. Пройти до Корейского пролива, а то и миновать его, оказавшись в зоне активного судоходства, и потопить пару-тройку транспортов, нарабатывая боевой опыт. Но пятого января мне в руки попалась газета с очередной статьёй о защитниках Порт-Артура.

Я не знаю, насколько брехливы российские репортёры, но не могли же они врать настолько. Бог бы с их утверждениями о том, что оборона проходит по Волчьим горам. Это в январе-то пятого года. Три ха-ха! Так ведь и в последнем номере опять упоминается генерал Кондратенко, по приказу генерал-адъютанта Стесселя организовавшего очередной лихой контрудар, опрокинувший порядки штурмующих. Как результат, генерал Ноги был вынужден ослабить напор на других участках, чтобы остановить продвижение русских в тыл его частям.

Бред же! Кондратенко должен был погибнуть второго декабря, а двадцатого Стессель сдать Порт-Артур. Репортёрам, конечно, нельзя верить, но о продолжающейся обороне крепости и об активной деятельности Романа Исидоровича вещали и иностранные газеты. А этим уж точно настолько врать попросту незачем.

Именно по этой причине я и решил пересмотреть свои планы и сходить в Артур. Ну и заодно наведаюсь в Шанхай. Где самым неожиданным образом сейчас воплощалось моё предложение, высказанное в беседе с Эссеном.

Дело в том, что находившийся там консул Павлов был озадачен доставкой припасов в осаждённую крепость. Да только с фрахтом кораблей дела обстояли не лучшим образом. Не желали шкиперы рисковать, и всё тут. Вот я и посоветовал, что проще выкупить пароход и отправить на него окольными путями русскую команду.

Идея понравилась, и Николай Оттович сообщил мне, что как раз на днях готовится выход парохода со скотом. Муки, круп и иного продовольствия в Артуре ещё на несколько месяцев хватит, а вот с мясом полный швах. По сути, только побитые лошади да старые клячи. Я и предложил сопроводить пароход до Артура, благо беспроволочный телеграф у меня имеется, и мне не составит труда связаться с крепостью, условившись о встрече. А случись японские корабли, так и отпугнуть смогу. Ну и прихвачу с собой дымогенератор для парохода, чтобы тому было чем прикрыться.

До Корейского пролива мы добежали легко. В пути ещё и учения проводили как по погружению с всплытием, так и по борьбе за живучесть. Да много ещё чего. Мои знания в подводном деле весьма поверхностны. Я же не изучал его намеренно. Так что-то видел, слышал или читал, никакой системы и вдумчивого подхода. Поэтому и сам теперь учусь.

В этой связи и мои первые разочарования. Я-то думал, разверну настоящую охоту на японцев, благо имел запасные четыре торпеды. Даже один потопленный транспорт это существенный вред. Но не тут-то было. Занять позицию для атаки оказалось делом не таким уж и простым. Здесь и низкая скорость в подводном положении, и то простое обстоятельство, что грузовые суда – не мишени на полигоне. О наших подводных лодках японцам уже известно, «Форель» всё же засветилась, и противник организовал на судах довольно неплохую службу наблюдения. Во всяком случае, нас они замечали вовремя.

Несколько попыток атаковать суда оказались неудачными. Нас обнаруживали и отворачивали в сторону. Под водой нам за ними не угнаться, а стоило всплыть в надводное положение, как по нам открывали огонь. С нас, если что, и малокалиберных дыроколов за глаза. Я, конечно, мог потопить грузовики и с помощью пушки, благо у меня вполне себе полноценные фугасы. Но снарядов не так чтобы и много, а потому решил их приберечь…

Очередная попытка атаковать крейсер стала безуспешной. Наблюдатели вовремя обнаружили нас, и его командир предпочёл податься в бега, обстреляв нас из всех доступных стволов. Действенных мер против подводных лодок пока ещё не существует. Разве только противоминные сети, маневрирование да разворот кормой. Современные торпеды пока ещё достаточно лёгкие, чтобы отклонять их с курса потоком воды от винтов.

Мы прошли под водой миль двадцать, после чего пошли на всплытие, всё время осматриваясь в перископ. Море было чистым, и дальше двинулись в надводном положении, переведя электромоторы в режим генератора. Вообще-то, таких двигателей двойного действия пока не существует, и те, что на борту «Ската», переделывали согласно моим чертежам и расчётам.

Едва всплыли, как сигнальщики заняли свои посты, осматривая горизонт в поисках новой цели. Бесполезное занятие? Ну, это как сказать. Известие о том, что в Корейском проливе шастает подводная лодка, непременно всполошит японцев и заставит их собирать транспорты в охраняемые конвои. А это внесёт определённые трудности в поставки.

– Признаться, Олег Николаевич, не думал, что подводная охота будет сопряжена с такими трудностями, – поднявшись на ходовой мостик, чтобы вдохнуть свежего воздуха, произнёс Налимов.

– Если честно, то я и сам думал, что стоит нам появиться в районе активного судоходства, как мы начнём собирать трофеи один за другим, – хмыкнув, согласился я со старшим офицером.

При этом не отводил взгляда от забавляющихся на палубе матросов. С устройством крышек над нишами с торпедами места стало больше, и саму палубу мы покрыли резиной, чтобы не так скользило. Однако я всё же не стал пренебрегать как спасательными жилетами, так и страховочными поясами, которые крепились за леера.

Раздалась трель боцманской дудки, и громогласный голос Харьковского возвестил:

– Смена! Давай шевелись, телячья немочь. Покурили, дайте и другим подымить свежим воздухом.

При этих словах я невольно улыбнулся. Хотя и не стал делать замечания. В лодке курить запрещено, только когда посменно выходят на свежий воздух. Вот и выходит, что одновременно получается и проветриться, и потравиться. Впрочем, о вреде табака в этом мире пока не задумываются, где-то его даже находят полезным. Да чего уж там, если кокаин и героин проходят лекарственными препаратами.

– Ваш бродь, право сто пятьдесят наблюдаю дымы, – часа через два доложил Казарцев.

Я вскинул бинокль, глядя в ту сторону. Так и есть, в безоблачное небо поднимается столб дыма. Стоит проверить, что это. Уверенности в том, что на этот раз получится, нет, но и под лежачий камень вода не течёт. Как говорится – если долго мучиться, что-нибудь получится.