Вот никакого желания иметь дело с казённым заводом, потому что если желаешь заполучить геморрой, то иди на государственное предприятие. Тем более что сейчас там заказов выше крыши. Уже прибыли четыре подводные лодки, ещё шесть на подходе, в сухом доке стоит «Богатырь». А у меня никакого намерения бездельничать до марта, когда и должен вступить в строй «Скат». А уж с учётом намеченной мною модернизации так и подавно всё затянется.

Хозяин мастерской, а скорее всё же завода, Суворов Михаил Иванович, купец первой гильдии, владелец крупнейшего капитала во Владивостоке, промышленник, строитель, меценат. Переоценить роль этого человека в развитии города невозможно.

Любое предприятие, открываемое им, непременно оснащалось по последнему слову техники, будь то консервный завод, спичечная фабрика, лесопилка или вот литейно-механическая мастерская.

До места добежали довольно быстро. Относительно, конечно же. Всё же снег, а у меня резина ни разу не шипованная, поэтому выше сорока вёрст я и не думал поднимать. Но, как говорится, всё познаётся в сравнении. Так что мы как следует даже замёрзнуть не успели, когда перед нами сторож распахнул ворота на въезде.

От основной железнодорожной магистрали к заводу вела отдельная ветка, и «Скат», покоящийся на специально изготовленной железнодорожной платформе, въехал прямиком на его территорию. Она же послужила и стапелем, на котором и проводилась модернизация.

В настоящий момент подводная лодка была буквально опутана лесами, по которым деловито сновали рабочие. Визжали пневматические циркулярные пилы, летели раскалённые искры, стучали молотки и молоты, гомон рабочих, животворящий мат десятников. Одним словом, какофония, в которой на первый взгляд невозможно рассмотреть упорядоченность. Однако это лишь видимость. Потому что каждый был занят своим делом. Будь иначе, и Михаил Иванович ни за что не добился бы успеха.

Разумеется, ему не по силам охватить все предприятия. Тем паче что немалая их часть находится в Маньчжурии, где сейчас грохочет война. Но у него талант грамотно подбирать кадры и умение их заинтересовать. Вот и на этом заводе управляющим и главным инженером трудился Толкунов Евгений Климович. Настоящий специалист своего дела, при котором предприятие растёт год от года, не только увеличивая прибыль владельцу, но и предоставляя новые рабочие места. При заводе имеется ремесленное училище, кузница кадров для предприятия.

– Подводный миноносец здесь? В частной мастерской? – удивился Налимов.

– Именно. Причём заметьте, каковы темпы работ. Уже через три недели наш красавец будет готов. Именно такие сроки я прописал в договоре с Евгением Климовичем. И всё за то, что он намерен придерживаться его буквы. А посему вам пора вооружаться палочкой и о трёх ногах начинать осваивать новую специальность. Как и обучать личный состав. К слову, команда мною уже набрана. Половина из них это те, кто служил со мной прежде на катере, остальные опытные специалисты из старослужащих.

– Мне рисовали очертания лодки, и, по-моему, они отличаются от того, что я вижу.

– Я затеял целый ряд модернизаций, призванных улучшить боевые и ходовые возможности лодки. Все переделки согласованы с командующим флотом. Учитывая мои прошлые заслуги, он, как и другие старшие офицеры, не сомневается в том, что я преуспею.

– И можно поинтересоваться, какие именно изменения вы наметили?

– Вам уже любопытно, – многозначительно потряс я пальцем.

– Всего лишь любопытно. Коль скоро вы притащили меня сюда, было бы глупо не поинтересоваться тем, что именно вы наметили, – пожав плечами, с напускным хладнокровием возразил он.

– Согласен. Итак, перво-наперво я убрал носовую и кормовую рубки за ненадобностью, оставив только люки. Над центральной, как видите, уже заканчиваем устанавливать высокую и просторную рубку с ходовым мостиком. Она проницаемая, как и надстройки над прочным корпусом, и её задача лишь в улучшении мореходности. Иначе уже при трёх баллах держать открытыми крышки люков было бы опасно, так как их заливало бы водой. Усовершенствуем систему вентиляции за счёт выведенной трубы со шноркелем, исключающем попадание внутрь воды. Выдвижной перископ, который в надводном положении теперь сможет подниматься на пять сажен.

– В смысле выдвижной? А такой разве есть? – не смог сдержать своего удивления Налимов.

– Моя конструкция. Меня, конечно, можно обозвать никчёмным, но я уже даже не считаю, сколькими патентами обзавёлся за последние десять месяцев. Идём дальше. Силовая установка. Уберём маломощные шестидесятисильные бензиновые двигатели и на их место установим два по сто восемьдесят сил. Вместо одного электромотора и двух генераторов – пару электромоторов сразу за бензиновыми. Они будут работать и в режиме генератора, заряжая аккумуляторы в надводном положении. Каждая такая пара станет работать на свой вал. А значит, один винт заменим двумя четырёхлопостными с рассчитанной мною геометрией. В результате этих манипуляций расчётная надводная скорость должна будет увеличиться до пятнадцати узлов, подводная до восьми с половиной.

– В полтора раза больше, чем у «Касатки»? – искренне удивился Налимов.

– А я гляжу, вы интересовались вопросом, не просто так написали рапорт. Всё верно, ходовые характеристики в среднем увеличатся в полтора раза, а вот запас хода в три.

– Это как?

– Заполним горючим балластные цистерны, и по мере выработки бензина в топливных баках будем перекачивать его в них, а цистерны заполнять водой. Соответствующую систему уже устанавливают.

– Но так никто не делает.

– И что с того? Кто мне запретит, если командующий уже одобрил модернизацию? Главное, что у меня появится запас хода в три с половиной тысячи миль. А это уже выводит наш миноносец в разряд подводного крейсера. Которому потребуется соответствующее вооружение.

– Только не говорите, что намерены установить на нём орудие.

– Восьмидесятисемимиллиметровую динамореактивную пушку двойного действия. Тоже моё изобретение, которое я уже опробовал на катере. Отдача у неё отсутствует, хотя есть кое-какие нюансы в стрельбе и обслуживании, но это ерунда. Я сумел раздобыть неисправную полевую пушку, переделал казённую часть под патронное заряжание, и готово. Сотню патронов и пару сотен мин сумели доставить из Артура на «Севастополе». Вот теперь пригодятся и здесь. Кроме того, на юте установим сорокасемимиллиметровую револьверную пушку Гочкиса с электромотором, электроприводом системы наведения, дистанционным управлением и перископным прицелом. Звучит громоздко и необычно, на деле же ничего особенно сложного, если знать, с какой стороны браться за дело и иметь в наличии квалифицированные кадры. С чем у Суворова проблем нет. Если не на этом предприятии, так на другом. У него даже часовая мастерская имеется. Поистине удивительный человек, – не сумел я сдержать своего восхищения.

– Я слышал о нём. Купец и беспринципный делец.

– Не спешите с выводами, Пётр Ильич. Хотя бы до тех пор, пока не сможете составить о человеке собственное представление. У всякой медали есть и оборотная сторона. Михаил Иванович поистине заслуживает почёта и уважения, ибо его вклад в развитие Владивостока переоценить сложно. Все мало-мальски значимые здания в городе построены им, и простоят они не один век, а обошлись заказчикам и казне в честную цену. Он за свои средства построил дома для рабочих, работный дом, ночлежку для бездомных. Участвовал в постройке памятника Невельскому, краеведческого музея, церкви… да много чего ещё. И прежде, чем клеймить такого человека, вам следовало бы задуматься над тем, что лично вы сумели сделать на благо отечества и народа, – глядя прямо в глаза молодому человеку, твёрдо произнёс я.

– Кхм. Возможно, вы и правы. Не следует, не разобравшись, навешивать на человека ярлыки, – смутился мичман.

– Оставим это. Итак, вернёмся к нашей красавице. Из вооружения на мостике остаётся пулемёт Горского на вертлюге и самодвижущиеся мины. От поворотных рамных аппаратов Джевецкого я решил отказаться в пользу четырёх решётчатых его же конструкции в носовой части.