Я и не понимала, насколько заледенела, пока не оказываюсь под ее одеялом с повышенным уровнем теплоты в ее успокаивающих мягких объятиях.
– Значит, не тот самый? – сонно говорит она, постепенно погружаясь обратно в дрему.
– Ты та самая, – отвечаю я, прижимаясь к моей самой лучшей подруге на свете.
Глава 9
Меня будит потрясающий аромат любимого чая.
– Подъем, подъем, спящая красавица, – припевает Элли, опасно балансируя на кровати с двумя кружками чая с молоком и без сахара в попытке присесть рядом со мной. Я чувствую на лице теплые касания солнечных лучей, пробивающихся через занавески, но упорно не открываю глаза. Слышу, как фарфоровые чашки стукаются друг о друга над моим ухом, и улыбаюсь.
– Спасибочки, – весело отвечаю я, усаживаясь поудобнее.
Я дотягиваюсь до приготовленной для меня чашки чая со все еще закрытыми глазами, и только горячий пар распечатывает мне веки. Тогда мне удается наконец увидеть все вокруг в безжалостном свете дня.
Зрелище трагическое. Из-за своей чашки чая я смотрю на пустую оболочку, которая осталась от когда-то лучшей спальни во всей квартире в доме 13 по Элмфилд-роуд.
– Нет-нет-нет, – причитаю я как избалованный ребенок, глядя на картонные коробки, громоздящиеся на полу. А еще отчаянно мотаю головой, так что чуть не расплескиваю драгоценные питательные вещества из своей чашки.
– Если не сделаю этого сейчас, завтра со мной случится настоящая паника, – отвечает на все это Элли, тоскливо окидывая взглядом свои владения. Ее шкаф уже открыт, и одежда в некотором порядке разложена на полу. Это выглядит как алтарь давно ушедшему. У нее на полках все еще валяются какие-то безделушки и мелочи, собранные за восемь лет нашего совместного проживания, но ключевые объекты пропали: плюшевый полярный медведь Грег обменял свой трон на книжной полке на дорожную сумку; большинство фотографий в рамках она тоже убрала – видимо, куда-нибудь на дно одной из наполовину собранных коробок; разноцветные гирлянды, которые мы повесили на Рождество где-то пять лет назад, а потом так и не сняли, наконец-то исчезли. Если бы я не знала правду, я бы подумала, что случилось ограбление. Лучше бы это было оно.
В другом конце комнаты стоят коробки Марка. Они уже упакованы, заклеены скотчем и готовы к отправке. Могу поспорить, ему не терпится отсюда убраться. Маленький тролль.
– А где Марк?
– Пошел забирать ключи у риелтора.
– Уже?! Мне кажется, ты говорила про воскресенье?
– Воскресенье завтра.
– Вот именно! Воскресенье завтра.
– Не волнуйся, мы еще сегодня останемся после ужина. Нам точно нужны будут все выходные, чтобы перевезти вещи. К тому же ключи надо вернуть завтра в час.
Отчасти из-за недосыпа, отчасти из-за вчерашней ужасной ночи, отчасти из-за до боли знакомого аромата чая, наполняющего мои ноздри, но в основном из-за разбитого сердца я чувствую, как на глазах наворачиваются крупные слезы.
– Нет – вот только этого сейчас не надо, – пытается остановить процесс Элли, но слишком поздно. Дамбу прорвало. Сантехнические работы неизбежны. Ее традиционно обеспокоенное лицо становится еще обеспокоеннее.
– Почему вы не можете пожить здесь еще год? Что один год может изменить в текущей ситуации?
– Только не надо снова начинать.
– Вам будет нас не хватать! Вы понятия не имеете, как жить без нас! Что, если вы начнете жить вдвоем и обнаружите, что у вас нет ничего общего? Что, если вам станет скучно и одиноко и вы слишком сильно по нам заскучаете?
Теперь я точно ничего не могу поделать со слезами. Остатки макияжа, который я вчера забыла смыть, в виде черных комочков туши падают в мою идеальную чашку чая.
– Тогда я приеду и останусь на ночь.
– А если вы расстанетесь?
– Мы не расстанемся.
– Ну а если?
– Я думала, это я паникерша. Не ты! – Она права. Ненавижу, когда она права. – Тогда я приеду и останусь навсегда. Теперь довольна? А теперь расскажи мне про этого злого и страшного серого волка, пока чай не остыл.
Глава 10
Хотелось бы мне сказать, что я умею слушать, но с Элли мне даже близко не сравниться. Это одно из ее самых фантастических качеств. Впрочем, за все время я не заметила в ней ни одного качества, которое не было бы замечательным. Она была рождена, чтобы стать психотерапевтом, клянусь; но у этой женщины так много талантов, что вместо этого она остановилась на медицинских исследованиях. Каждый раз, когда я спрашиваю ее о работе, у меня голова идет кругом, так что я давно перестала пытаться. Но она гений в любом случае – могу я это осмыслить или нет.
К ее суперспособности слушать, наверное, добавляется еще и тот факт, что ее мать была моей первой учительницей. Так что, когда я в подробностях описываю серию роковых ошибок, допущенных мной накануне вечером, я снова чувствую себя первоклашкой, которая сидит на паласе в кабинете мисс Мэтьюс и плачет, потому что Том Андерсон испортил ей пенал. Какое-то удивительное чувство покоя наполняет меня, когда она смотрит своим сочувствующим, но не скатывающимся в снисхождение взглядом, пока я яростно выдаю свой безобразный монолог.
– Ну отправь его в утиль и двигайся дальше. В мире еще полно других.
– Разве? – жалобно протягиваю я. Даже мне неловко от плаксивости в собственном голосе, но я ничего не могу поделать. Просто передо мной сидит более молодая и менее пахнущая лавандой мисс Мэтьюс, так что я инстинктивно веду себя как ребенок. – Потому что мне кажется, что варианты на исходе.
– Ой, да ладно тебе. Идеальный парень ждет где-то за углом.
– Я уже даже не знаю, какой он – этот идеальный мужчина. Десять лет назад я знала. Тогда я точно знала, кого именно ищу: он должен любить собак, хотеть детей и выглядеть как Райан Рейнольдс. А сейчас что? Сейчас я соглашусь на любого, кто согласится на меня.
– Так, ну это уж совсем неправда. – Смех Элли раздражающе заразителен.
– Правда-правда! Я тебе говорю! После десяти лет отказов я дошла до той точки, в которой сижу за столом с парнем, у которого на лице больше волос, чем самого лица, и благодарю звезды, что он вообще согласился встретиться со мной. А потом почему-то чувствую себя как дерьмо, когда этот волосатый вонючий мужик отказывается идти со мной на второе свидание.
– Ты бы все равно не захотела идти с ним на второе свидание.
– Я хочу хеппи-энда, Элли. Я хочу большую красивую свадьбу с привлекательным мужчиной, который будет носить меня на руках. – Я украдкой смотрю на нее, прежде чем резко сменить тон. – Знаю, знаю. Не надо мне ничего говорить.
– Говорить что? – спрашивает она с неподдельным удивлением.
– Я знаю, ты считаешь, что свадьбы – это дорого и бессмысленно, и вообще не понимаешь, почему меня это так волнует.
Она вскидывает бровь.
– Я когда-нибудь в жизни тебе такое говорила?
Если честно, она действительно никогда не произносила это вслух, но я знаю, что она так думает. О свадьбах вообще, не конкретно о моей. Как будто в довершение моей мысли, она качает головой.
– Если лично мне не нужны пышное платье и милая церковь, это еще не значит, что я не понимаю, почему они нужны тебе. Если это сделает тебя счастливой, я тебе этого и желаю. – Фраза предельно в духе Элли. Она и правда наполовину ангел.
– Я знаю, – говорю я с улыбкой. – И я знаю, что мне не нужен мужчина, чтобы быть счастливой, но я хочу его. Просто, кажется, никто из них не хочет меня!
– Еще найдется тот самый. Тот, кто не будет обращаться с тобой как с мусором и не выкинет тебя на улицу в четыре часа утра.
– В последнее время мне только такие и встречаются!
– Ерунда. Хороших еще очень много! Просто сначала нужно поцеловать несколько лягушек.
– Я уже поцеловала всех лягушек.
– Прямо всех?
– Ну из тех, кто живет в Лондоне, – да.
– А что с тем новым приложением, которое ты недавно скачала? Что-то про зеркало?
