«Это прекрасно», — сказала Тория. Разрыв их взгляда ощущался, как удар реальности в их нынешней компании. «Спасибо, Ваше Величество». Титул, который она использовала, лёг неправильно, формальное принятие и не более того. Тория едва мелькнула улыбкой, прежде чем снова села.

Ник не мог поддаться печали, начавшей подниматься в его пустом желудке. У него была роль, которая всегда требовала подавления всего человеческого и реального. Он расправил плечи, натянул высокомерную улыбку и перевёл внимание на дальний конец стола, снова занимая своё место. «Я с нетерпением жду, чтобы попробовать летние празднества солнцестояния в Олмстоуне. Самара и я были очень взволнованы, когда пришло приглашение». Ему нужно было сменить тему, чтобы отвлечься от желания обойти стол, чтобы добраться до неё. Подарив ей браслет, он вдохновил что-то печальное и задумчивое в Тории, и его потребность утешить её, хотя никто другой не мог уловить её перемену, была губительной, когда он ничего не мог сделать.

Варлас кивнул с восторгом при упоминании. «Я рад, что вы смогли присутствовать. После бала я с нетерпением жду наших встреч за день до вашего отъезда, чтобы завершить переговоры до того, как этот брак состоится. Это приятно ускорит дело, ваше личное присутствие здесь».

«Как и мои мысли». Согласие Ника было напряжённым, когда он откинулся на стуле и потянулся за напитком, скользя взглядом на Торию. «Зачем терять время, когда кажется, мы все согласны сделать это окончательно». Он задался вопросом, ощущалась ли боль в его груди в изоляции, когда он читал эти карие глаза, всматриваясь гораздо глубже с тоской уловить любой намёк, что это не её воля. Брак — его сердце сжалось от медленного осознания, что он уже запущен. Его пара сидела перед ним и в идеальной досягаемости для того, чтобы он мог заявить права, но ему придётся наблюдать, как она выйдет замуж за другого, и с этим фактом...

Обратный отсчёт до освобождения её раз и навсегда утяжелял время, как якорь, тянущий ко дну. Предвкушение того, как всё это может закончиться.

«Нет, мы бы не хотели его откладывать», — тихо согласилась она.

ГЛАВА 33

Тория

ШАНСЫ ПОБЫТЬ наедине с Ником были малы. Они не будут полностью одни. И с тем, что она должна была сказать ему, она

не могла рисковать подслушивающими ушами. Как стражи, стоящие за её дверью прямо сейчас.

Была глубокая ночь, и Тория прилагала усилия, чтобы её беспокойная ходьба оставалась бесшумной. Было только одно место, которое она обнаружила безопасным, и оно имело дополнительное преимущество быть широким и открытым достаточно, чтобы усмирить её бушующие мысли.

Тория взбиралась на крыши без раздумий. Единственной причиной, по которой она ждала так долго, была её попытка придумать другой способ добраться до Ника. Она не знала, какую комнату он занимает, и это было бы непростой задачей выяснить при постоянно меняющихся воздушных потоках вокруг них всех. Даже тогда Тория не решалась, не уверенная, сможет ли она выдержать то, что могло всплыть, если бы она нашла Ника и Самару в одной постели. Душевную боль. Ревность. Она отчаянно стряхнула мысленный образ и отвратительные чувства, которые он вызывал, на которые у неё не было права. Это следовало ожидать, полагала она, хотя она и Тарли не делили комнату. На мгновение её передернуло при мысли, что это могут предложить как способ поддержания их маскировки.

Тория сдалась, даже не попытавшись разведать комнаты Ника. Она не могла вынести этого. Но напряжение не было потрачено зря, так как помогло снять часть её накопившегося возбуждения и выпустить постоянное облако печали. Она закрыла глаза от воя ветра, наслаждаясь сопротивлением

её тела особенно сильным потокам. Это было блаженство и свобода, спутывающиеся в её волосах, пробуждающие её магию, которая согревала кожу от холода. На её губах возникла маленькая улыбка, оставляя её чувство невесомости разумом и телом.

Инстинктивно Тория выхватила свой посох, быстро расширив его до среднего размера для ближнего боя с присутствием, прибывшим намеренно скрытно позади неё. Развернувшись, она не замедлила опустить его на вторгшегося, но он был остановлен твёрдой хваткой.

Изумрудные глаза моргнули на неё в удивлении, и глубокий хмурый взгляд Тории сменился её собственным ошеломлённым выражением.

«Что ты здесь делаешь?» — потребовала она на вздохе облегчения.

Недоумение сморщило бровь Ника. «У меня сложилось впечатление, что ты искала меня».

Она искала, только она не могла понять, как он это знал. Или что она была здесь. «Кто-нибудь видел тебя?»

Он усмехнулся, отпуская её посох. «У меня может и нет твоих способностей, но я умею быть тихим и избегать обнаружения».

Тория сдержала ответную реплику. «А твоя невеста?»

Медленная ухмылка пробралась на одну сторону его рта, и Тория тут же прокляла свой тон, который дал ублюдку впечатление, что ей не всё равно. «Ты звучишь ревниво. Интересно, как твой собственный жених отнёсся бы к этому».

«Твоя самонадеянность поразительна».

Его усмешка только расширилась. Тория не могла остановить свой импульс, несмотря на то, где они находились. Она призвала свой ветер и нацелила его на него.

Ник приготовился как раз вовремя, чтобы поглотить удар, а не позволить ему отбросить себя назад. Это было опасно; один неверный шаг мог оказаться смертельным при расстоянии до земли, но во вспышке его глаз было такое чувство, будто он поддразнивает её.

«Зачем ты приехал?» — потребовала она.

«Как я сказал, я думал, ты пригласила---»

«В Олмстоун, Ник! Зачем ты проделал весь этот путь?»

Его выражение стало твёрдым. «Как с тобой действительно обращались, Тория?»

Она отшатнулась, не ожидая вопроса. Всё, что он вызвал в ней, было обидой и яростью. «Как будто тебе не всё равно», — прошипела она. «Ты не потрудился проверить. Ни разу. Только после объявления о твоей помолвке

я наконец поняла, почему, и, возможно, я бы поняла. Но мне пришлось услышать об этом от придворных сплетников».

Ник поморщился, но она не повелась на его фальшивую искренность.

«Я могла бы даже быть счастлива за тебя, несмотря на моё удивление. Ты быстро работаешь. Но было унизительно быть одной из последних, кто услышал новость, словно я ничего не значила для тебя или Хайфэрроу». Слёзы жгли её глаза, её голос поднимался вместе с негодованием, и она знала, что это было опасно, стоя на открытом пространстве. Она не могла найти в себе сил остановиться и расширить чувства, чтобы проверить на наличие поблизости кого-либо.

Конфронтация с Ником сейчас... её сердце разбивалось заново.

«Ты не ответила на мои письма».

Тория моргнула и покачала головой. «Я вообще не получала от тебя вестей». Она узнала гнев Ника. Иногда она даже боялась его — никогда за себя, а за то, что могло стать с чем-то на пути его ярости. Так редко, словно он берег её с волей обрушить Потусторонье на всё, что угрожало тому, что он держал ближе всего к сердцу.

Ник сократил шаг расстояния, которое она отодвинула между ними, и она хотела отступить, но её дыхание перехватило, и она не могла. Его голос понизился, стал тихим и личным. «Мне нужно, чтобы ты---»

«Вижу, ты получил мою записку».

Новый голос заставил их обернуться. Ник шагнул перед ней, но его рука замерла, прежде чем могла обвить её.

Это не было угрозой. И его почти прикосновение не осталось незамеченным для принца, который прогуливался по узкой плоскости крыши к ним, стаскивая капюшон плаща, чтобы ветер подхватил волны его светлых волос.

Ник обмяк от раздражения, отходя от неё. «Это был ты?» — спросил он.