Когда принц был достаточно близко, чтобы коснуться, она не вздрогнула, когда его рука поднялась. Медленно его пальцы коснулись выбившейся пряди её волос, проведя от виска к подбородку.

— Мне жаль, что он тебя оставил, — сказал он так тихо, что она удивилась, не надеялся ли он, что стражи не услышат. — Но я не оставлю.

— Потому что у тебя нет выбора.

— Потому что я понимаю.

Она нахмурилась при этом и почувствовала новую связь с принцем.

Связь печали и одиночества — но несчастье любит компанию. — Возможно, мы не так уж и отличаемся, Тория.

ГЛАВА 31

Тория

ВИЗИТ КОРОЛЯ Хайфэрроу наступил быстрее, чем ожидалось. Весь замок гудел в предвкушении его прибытия в тот же день после полудня. Тория всё ещё не могла определить свои чувства. Часть её не хотела покидать свою постель, когда солнце пробудило её. Или покидать свои покои этим утром после того, как её облачили в олмстоунский пурпур. Но уединение было роскошью, которую ей никогда не даровали.

Ник должен был сопровождать свою новую невесту — концепция, которая, как она никогда не думала, устроит его, — и теперь всё казалось происходящим так быстро, что она могла только поддаться горькой правде. Пока она делала ходы здесь, в Олмстоуне, планом Ника всё это время было обеспечить собственные союзы для Хайфэрроу.

Тория стояла одна в атриуме, но несколько групп дам также слонялись по залу. Она старалась не обращать на них внимания, но их взгляды кололи её кожу, и случайные замечания или осуждение, которые она не могла отсечь, заставили её простоять с выпрямленной осанкой последний час. Её привели сюда, как и всех прочих придворных дам, чтобы ожидать прибытия почётного гостя. Тория смотрела на каменный внутренний двор, задержавшись у высоких окон.

«Принц оставил вас здесь?» Вопрос исходил от дамы, чьё имя она не знала. Взгляд Тории устремился за спину, туда, где трое других наблюдали за той, что осмелилась заговорить с ней, с лихорадочным возбуждением в глазах. Тория не могла собрать в себе ни гнева, ни смущения от того, что они пытались испытать её, словно она была одной из них.

«У моего жениха есть другие дела, которые нужно уладить перед прибытием наших гостей», — сказала она фактически, с достаточной долей предупреждения не лезть дальше.

«Просто мы не могли не заметить, что леди Серена тоже отсутствует». Улыбка дамы была придворной, но с намёком, который должна была уловить одна Тория.

Тория возненавидела себя за то, что подсознательно пробежалась взглядом по залу, чтобы подтвердить отсутствие Серены. Подспудный намёк фэйри был не тонок. И, услышав тихие хихиканья её спутниц, унижение залило её тело. Она полностью перевела внимание на фэйри.

«У вас есть что-то, чем вы хотите меня проинформировать?» Тория сохраняла ровный тон и высоко поднятый подбородок. Она много раз сталкивалась с уколами дам в их неумолимом стремлении раздуть сплетни, хотя это никогда не становилось легче принять, что часто это происходило за её счёт.

Леннокс задержался в нескольких шагах, и она заметила, как он приближается. «Ничего подобного. Я просто подумала, что вы, возможно, знаете, где они оба. Мы

весь ждём леди Серену всё утро».

Ей почти стало жаль их за то, что они находят в этом развлечение высшего порядка. Гнев свел её пальцы. Но когда она открыла рот, до них донёсся голос.

«Вот ты где».

Тарли шёл к ним, необычайно непринуждённый и тёплый, когда его глаза остановились на ней. Тория поняла, что впервые видела его в публичной придворной обстановке. Его маска была полностью убедительна, как лихого принца, не обременённого ношей. Она почувствовала удушье от этой маски в горле, когда Тарли намеренно окинул её взглядом. Искорка обожания заставила её пульс учащённо биться от внимания, к которому она не привыкла. Затем он улыбнулся ей.

Тория не могла показать ни капли своего удивления. Она отразила его.

Взгляд принца сменился на прохладное безразличие, когда перешёл на даму, подошедшую к ней. Манеры фэйри полностью изменились, и хотя Тория была рада присутствию Тарли, её раздражало, что именно это заставило дам наконец проявить уважение.

«Ваше Высочество», — сказала Тория в качестве приветствия.

Когда он подошёл, рука Тарли не замедлила обвить её, его ладонь легла на её талию, и в ответ она придвинулась ближе, развернув тело к нему. В конце концов, они должны были быть страстно влюблены.

«Тебя должны были проводить прямо ко мне, а не сюда. Я искал тебя всё утро», — сказал он, и ей оставалось только играть по правилам.

«Я скучала по тебе».

Тарли встретил её взгляд, и неожиданное трепетание забилось у неё в животе. Он не дал никакого предупреждения, когда его пальцы коснулись её подбородка, откинув её голову назад, прежде чем его губы опустились на её. В шоке, но всё ещё полностью осознавая свою аудиторию, Тория наклонилась к поцелую. Он был мягким и коротким. Когда они разъединились, всё, что она могла сделать, — это смотреть, и, возможно, он прочёл её замешательство, когда его голова наклонилась к её уху.

«Действия могут заставить замолчать, в то время как слова могут быть перекручены как угодно». Его тёплое дыхание, спускающееся по её шее, заставило её вздрогнуть. Его рука оставалась на её лице, когда он отстранился, и любовь в его глазах была настолько правдоподобной, что она почти поверила в неё. «Пойдём», — мягко уговорил он. Тория просунула руку под его руку, когда он начал выводить её. «Это не место ожидания для королевы».

Её сердце — она не могла обуздать его.

Тарли ничего не сказал рядом с ней, пока они терпеливо стояли на портике, ожидая прибытия Ника. Она могла лишь надеяться, что тихий гул других придворных вместе с лёгким свистом ветра скроют её неровный пульс. Она не была уверена, что поглощало её больше всего: часть её, не знавшая, не напряжёт ли воздух между ней и Ником всё, что произошло с тех пор, как они расстались, или то, что несмотря ни на что, она жаждала увидеть его.

Тарли держал её близко, как и прежде, и она не протестовала. Возможно, в ней было что-то благодарное за утешение. Знал ли Тарли о её нервной дрожи или подозревал ли, он лишь бросил ей небольшую ухмылку, прежде чем устремить взгляд вглубь двора.

Как раз тогда она уловила рябь запаха Варласа, прежде чем тот вышел присоединиться к ним. Переведя на него внимание, она увидела, что лицо короля было оживлённым, но натянутым. Королева Кейра следовала на шаг позади него, её рука лежала

на плече Опал. Юная принцесса встретилась с ней глазами на долю секунды, и обменявшаяся улыбка стала желанным знаком признания.

Наконец, последняя присоединившаяся коснулась её бока. Катори гордо сидела рядом с ней, и она задалась вопросом, что же она сделала, чтобы заслужить её дружбу в самые нервозные моменты. Она опустила руку в знак благодарного признания.

«Ваша помолвка уже создала дух надежды по всему королевству», — сказал Варлас, бросив на них взгляд. Его глаза задержались с искоркой триумфа на руке Тарли вокруг неё.

Тория натянула теплоту на лицо, играя роль влюблённой принцессы. Её рука скользнула вверх к груди Тарли, и его собственная ладонь обхватила её, когда он встретил её нежный взгляд. «Мы не могли бы быть счастливее», — сказала она.

«Я рад. Я всегда надеялся, что вы найдёте своё собственное счастье превыше того, что можно получить политически».

Лжец. Обидная мысль пронзила её разум, но она удержала обвинение от искажения её выражения. Хватка Тарли на её талии казалась безмолвным согласием, и он наотрез отказывался встречаться глазами с отцом.

Прежде чем король успел что-либо ещё сказать, отдалённый грохот копыт отвлёк их внимание. Позвоночник Тории выпрямился, и принц почувствовал это, притянув её ближе. Её рука выскользнула из его, внезапно поколебленная внутренним конфликтом от его близости. Ценить его утешение в то время, как она ожидала приближающейся компании, казалось неправильным.