Когда он появился, ползучее чувство неправильности проскользнуло в её грудь. Всё, о чём она могла думать, глядя на устрашающего мужчину-фейри... была смерть. Он был сделан из неё. Он был предвестником. Он двигался осторожно, словно каждый шаг был вызовом тем, кто осмеливался заглянуть в его чёрные, бездонные глаза, и если они это делали, он мог полностью поглотить их одним лишь взглядом.

Сердце Тории бешено колотилось, но стук сердца Тарли у неё за спиной был надёжным утешением, на которое она полагалась в тот момент, чтобы оставаться в настоящем. Чтобы помнить, что это не клетка с решёткой, сквозь которую она смотрела на тёмное существо.

«Это будет церемония, которую будут помнить тысячелетиями». Голос тёмного мужчины окатил её холодом и покачнул тошнотой. Не от ласки смерти, что лилась с его языка. А потому, что она узнала его.

По тому, как ослабла хватка Тарли, она поняла, что его шок был настоящим. «Умоляю вас, Высший Лорд. Мне нужно больше времени.»

Тарли отстранился от неё при звуке нового голоса, и воздух упал до точки замерзания без его тепла.

Варлас осторожно шёл по проходу, словно приближаясь к своему господину, в то время как фейри — Высший Лорд — стоял на возвышении, сложив руки за спиной, чтобы сделать свою позу ещё более доминирующей. Он смотрел на короля так, словно тот был не более чем одним из слуг, подготавливающих место.

«Я дал тебе месяц безрезультатно. Ты позволяешь им править тобой, как дети. Теперь мы делаем по-моему. К следующему полнолунию мы начнём укреплять линию монархов.»

Губы Тории разомкнулись от шока, ужаса, страха настолько всепоглощающего, что она не могла пошевелиться. Ей показалось, она мельком увидела что-то тёмное, словно тени, растущие у него на плечах. С острыми кончиками... когтистыми. Её ум лихорадочно работал, но не мог сформировать ничего логичного или осмысленного, чтобы убедить её, что она не спит и это не какой-то непостижимый, призрачный кошмар. Затем время замедлилось, когда лицо фейри начало поворачиваться, его взгляд готов был подняться.

Торию полностью оттащили от металлической решётки и прижали к твёрдой силе. Тарли обхватил её, но она не могла пошевелиться, даже если бы захотела. Её ум лихорадочно работал над непостижимым, совершенно губительным криком, таким громким в её сознании, что только рука Тарли на её рту не давала ему вырваться от ужаса.

Потому что существо внизу не было фейри.

Тория знала, что ей нужно убираться отсюда.

Беги.

Тени с когтями. Крылья.

О Боги.

Спина женщины... Два ужасно разорванных обрубка на лопатках. Крылья.

Они были тёмными фейри.

ГЛАВА 26

Тория

Тория была в своих покоях, и впервые она не хотела уходить. Не теперь, когда она знала об ужасах, которые ползают по каждому уголку этого замка, на чей путь она может наткнуться, если выйдет. Она смотрела с балкона на ночное небо, пытаясь растопить свой разум из его безнадёжно замёрзшего состояния. После того, что она и принц увидели в шпионских ходах вчера, она знала, что должна уехать или попытаться предупредить Ника. Это была правда. Вся.

Олмстоун вступал в союз с тёмными фейри. С Вальгардом.

Это было предательство настолько глубоко укоренившееся, что её боль превратилась в онемение. Подозревать это не делало удар менее сильным. Тория знала о риске, на который пошла, приехав сюда, и с момента своего открытия она не сожалела о своём выборе. Она и не собиралась сбегать. Её план, о котором она никому не говорила, оставался прежним. Ник никогда бы не согласился отпустить её, если бы знал её путь мести.

Она расхаживала по своим покоям не из-за страха, а из расчёта, зная, что даже если ей придётся начать в пламени, она отомстит за Фэнстэд. И прямо сейчас она была в пределах досягаемости своего главного врага. Варлас тоже получит по заслугам, но она не была полностью лишена заботы в своей ярости, чтобы помнить, что в нём когда-то была доброта. Этому она будет скорбеть.

Сквозь её суженные мысли проступил ветер Тории, загремевший о стеклянные панели от испуга, вызванного тенью, опустившейся на её балкон. Она выругалась за свою нервность. Она была настолько поглощена мыслями, что не почувствовала принца до его вторжения.

«Ты что, пытаешься поднять на ноги всю стражу?» — прошипел Тарли, впуская себя внутрь, быстро сдергивая капюшон, словно она всё равно не узнала бы его.

Тория поморщилась. «Прости.»

Они договорились встретиться сегодня ночью. После того, что они увидели, обоим нужно было время, чтобы сначала разобраться в мыслях.

«Пошли», — прошептал он. Потому что они не могли быть уверены, что их слова здесь в безопасности.

Они устроились на крышах, где встретились прошлой ночью. Между ними воцарилась долгая тишина. Она была густой, пугающей и холодной.

«Ты знал?» — начала она, нуждаясь в уверенности. «Хоть что-нибудь из этого?»

Тарли понимал, что она имеет в виду. Хотя он и не встретился с ней взглядом, потрясение на его лице было слишком глубоким, чтобы быть фальшивым. «Нет, — ответил он. — Я видел, как они заносят розы смерти, и не мог представить, для чего, так что проследил их до той комнаты, но там всегда был строгий надзор. Меня не пускали. Мой отец полностью закрылся с тех пор, как вернулся из Хайфэрроу прошлой зимой. Я ничего не знал о его планах. Мне было всё равно. У нас не было ни одного приятного момента между нами с тех пор, как умерла моя мать, по правде говоря. Я отпустил своего отца давным-давно.» Он говорил так спокойно, честно, но с отстранённостью, которая дернула её за сердце.

«Он вступает в сговор с Вальгардом», — сказала Тория.

Кулаки Тарли сжались на коленях. «Похоже на то.» Тогда он посмотрел на неё, и было редкостью увидеть его страх, так переплетённый с беспокойством. «Тебе здесь не безопасно, Тория. Не думаю, что безопасно кому-либо из нас, но у тебя есть шанс уехать.»

«Я не уезжаю.»

Его глаза вспыхнули, возвращаясь к своей суровости. «Я показал тебе тот проход не просто для того, чтобы ты мельком увидела нелепость церемонии, которую они для нас планируют и которая, вероятно, никогда не состоится.» Его тон был горьким, раненным, и тогда Тория осознала, что Тарли никогда и не надеялся на её согласие на брак. Он никогда не верил, что она захочет его. Вина казалась неуместной для того, что так глубоко упало ей в желудок. «Я привёл тебя туда, чтобы ты знала о некоторых интересных точках для наблюдения по всему нашему замку, туннелях, предназначенных для циркуляции воздуха, но конечный пункт которых только один. На улицу.»

Тория моргнула, ошеломлённая. Тарли предоставил ей путь к безопасности ещё до того, как они обнаружили, что их ждёт. Он был готов отпустить её на свободу...

«Ты когда-нибудь надеялся на этот брак?» Она не была уверена, почему спрашивает, но обнаружила себя на взводе в ожидании его ответа, гадая, насколько несчастной она должна была быть, чтобы так убедительно его оттолкнуть.

«Возможно, да, — сказал он. — Возможно, всё ещё надеюсь.»

Трепет в её животе был противоречивым. Битва вины и лести.

«Но не на условиях моего отца.»

«Это всегда были бы его условия.»

«Не если мы сыграем с ним в его же игру.»

Тория нахмурилась. «Ты только что сказал мне, что я должна бежать, а теперь хочешь, чтобы я осталась и вышла за тебя на наших условиях?»

«Я дал тебе способ сбежать, если всё полетит к чертям, — огрызнулся он. Он обрёл самообладание, когда она отпрянула. — Почему ты говоришь о браке со мной, как о вынужденной обязанности? Неужели ты всегда будешь видеть в нас только это?»

Тория обдумала его слова. С ними пришли проблески того, каким могло быть будущее с ним. По их собственной воле, оно не казалось таким уж ужасным. Жизнь, которую ей приходилось рассматривать раньше, когда их союз был выгоден Варласу и Орлону. Были ли у них те же планы прежде? Логично было предположить, что да. Она и Тарли были мишенями гораздо дольше, чем они думали.