«Орлон!» — сияющий мужчина кивнул в знак узнавания, заметив отца Ника.

Они обменялись рукопожатием за предплечья, прежде чем заключить друг друга в сердечные объятия, в то время как Ник и его мать стояли поодаль.

Взгляд Короля Фэнстэда упал на него, и Ник напрягся от внимания, будто ожидая оценки и желая одобрения этого мужчины. Не часто он чувствовал потребность произвести хорошее впечатление.

«Никалиас, — тепло протянул король, его голос был низким и бархатистым. — Я не видел тебя с тех пор, как ты был намного младше. Не думаю, что ты помнишь меня, ведь твой отец не удосуживался навестить нас».

«В твоём королевстве что, закончились лошади, которые не могут доставить тебя к нам на север?» — парировал его отец в лёгком тоне.

Короли обменялись понимающими усмешками.

Ник улыбнулся. «Прошу прощения. Я не помню».

Улыбка короля расплылась, добавляя новую яркость его лицу. Было легко чувствовать себя непринуждённо в его обществе. Ник почувствовал к нему уважение.

«Вы хорошо его воспитали, Ваше Величество». Король Фэнстэда склонил голову перед матерью Ника, которая ответила тем же жестом.

«Вы устраиваете прекрасное празднество. Мы знали, что его нельзя пропустить».

«И я надеюсь, вы продолжите наслаждаться им вплоть до неподобающих ночных часов».

Они снова обменялись сердечным смехом, и даже Ник позволил себе тихую усмешку, вырвавшуюся у него так легко.

«Ты должен встретиться с моей дочерью, Никалиас». Взгляд короля обежал зал с лёгкой досадой. «Хотя кажется, ей уже удалось улизнуть от меня».

Ник усмехнулся этому, размышляя, не чувствовала ли и она себя задыхающейся на таких вечеринках, но, по правде говоря, он был рад её отсутствию, избавлявшему от неловких приветствий перед его родителями. Они, без сомнения, не удержались бы от вмешательства и настояли бы, чтобы он составил ей компанию на весь вечер. Ник тоже планировал улизнуть от них. Как только они опьянеют настолько, что перестанут следить за его местонахождением, и он сможет найти тихий уголок для побега на ночь.

Это не заняло много времени.

Его родители погрузились в разговор с другими монархами после ещё более утомительных приветствий. Нику даже не пришлось пытаться уйти — он был практически вытолкнут из беседы старых друзей. При первой же возможности он прихватил бокал вина, пробираясь сквозь гуляк. Здесь было так жарко. Он осушил тот бокал, поставил его на проносимый мимо поднос и прихватил следующий, не сбившись с шага. Ник бросил взгляд на боковую дверь, отчаянно желая, чтобы этот гамм хоть на мгновение прекратился.

Коридор стал долгожданным глотком свежего воздуха, и его молитвы были услышаны, когда после нескольких поворотов он увидел открытые двери на балкон. Ночь встретила Ника приветливыми объятиями. Он закрыл глаза, глубоко вдохнув, подойдя прямо к каменной ограде. Он открыл их снова, увидев великолепную луну в сопровождении одобрявших её звёзд. Его дыхание вырвалось облачком в ледяном воздухе, хотя он не возражал против этого в отличие от жары скученных тел.

Его мир был нарушен шуршанием сверху, за которым последовало тихое проклятие.

Повернувшись, он поднял взгляд, брови взлетели при виде. Сначала он должен был ощутить изумление, или замешательство, или недоверие… но всё, о чём он мог думать, было то, что он смотрит на самую прекрасную фэйри из всех, что он когда-либо видел.

И он возненавидел это.

Придя в себя, Ник сказал: «Что, чёрт возьми, ты делаешь?»

Её золотисто-коричневая кожа сияла в лунном свете. Завораживающе. Её волосы сверкали рекой изумрудов, соперничавших со звёздами. Её платье было роскошным — слишком роскошным, нелепым нарядом, чтобы быть надетым, — и он с полным недоверием размышлял, как она вообще забралась на наклонную крышу.

«Тебе не следовало бы быть здесь», — отрезала она.

Ник был ошарашен, но неистово заинтригован. «Мне ли указывать на то, что твоё местоположение куда более тревожное, чем моё?»

«Тебе не нужно ничего указывать», — проворчала она, пошевелившись.

Ник рванулся вперёд, предвидя её падение. Она приостановила спуск с ухмылкой.

«Если я упаду, не трудись», — сказала она, продолжая спускаться.

Ник всё равно отслеживал каждое её движение. Его шаги подстраивались под её, почти бессознательно.

«Я бы заслужил принять удар».

Когда она встала на очень узкий выступ, Ник запрокинул голову, пока они несколько секунд молча смотрели друг на друга.

«Ты стоишь у меня на пути».

Ник не смог сдержать медленную ухмылку. Он не думал, что она приземлится грациозно, но знал, что будет забавно наблюдать, и, возможно, она одумается и попросит его о помощи. Он сделал несколько широких шагов назад, скрестив руки на груди. Они не прерывали зрительного контакта. Пока она не закатила глаза и не приготовилась к прыжку. Вопреки желанию восторжествовать, наблюдая, как её упрямство приведёт к неловкому приземлению, Ник не смог остановить свои руки, опускавшиеся вниз, а тело готовилось поймать её.

Воздух внезапно зашевелился в неподвижной ночи, ветер крепчал, пока не стал потоком, от которого он прищурился. Последний порыв пронёсся мимо него как раз в момент её приземления. Её безупречное, завораживающее приземление, от которого юбки её платья взметнулись как раз достаточно, чтобы он мельком увидел её длинную, стройную ногу, вытянутую вперёд перед тем, как закончить приземление в самой соблазнительной позе на корточках. Выпрямившись, она небрежно отряхнулась. Её кокетливая улыбка сопровождалась искоркой в глазах, когда она склонила голову в его сторону.

«Ты уставился», — было всё, что она сказала.

Ник с трудом сглотнул. «Наблюдая, как леди спускается с крыши замка в бальном платье, — думаю, мне это дозволено».

«Кто ты?» — спросила она.

«Я мог бы спросить тебя о том же».

«Ты избегаешь всех вопросов столь ребячливым образом?»

Впервые за долгое время пробудившееся в нём волнение было неожиданным, но заманчивым. «Ник, — уступил он.

«Просто Ник?»

Его улыбка стала шире, и он пожал плечами. Её глаза обошли его с головы до ног. Никогда ещё он не становился таким напряжённым под оценивающим взглядом женщины. Теперь он хотел знать, о чём она думает. Не только о нём — обо всём. Она полностью захватила его интерес, глубже, чем это бывало с ним обычно.

«Хайфэрроу, — отметила она. Королевские синие акценты и эмблема грифона, украшавшие его плечо, были бы подтверждением для любого.

«Фэнстэд», — констатировал он очевидное. Зелёный цвет был чудом на ней. «Ты не сказала мне своё имя».

«Неважно, как меня зовут», — отмахнулась она. Фэйри повернулась, её походка была словно скольжение, когда она стала удаляться от него.

У него возникло желание позвать её вслед — пойти за ней — но он застыл на месте, в полном ступоре от того, что только что видел. Она скрылась из виду, а Ник всё стоял как одуревший дурак. Никогда ещё с ним не обращались столь дерзко, а затем игнорировали без тени заботы. Он мог лишь предположить, что она не знает о его титуле. Дома он слишком много позволял вниманию вскружить ему голову, не осознавая теперь, как некрасиво разгорается его высокомерие от её пренебрежения. От её незаинтересованности.

«Вижу, ты встретил принцессу», — раздался холодный мужской голос. Выйдя из тени, нежеланный спутник присоединился к Нику, но это слово привлекло его внимание.

«Принцессу?»

Ухмылка мужчины заставила его почувствовать себя дураком за незнание. «Никалиас Сильвергрифф, Принц Хайфэрроу. Я прав?»

Ник сузил глаза на него, никогда не встречав его прежде. Мужчина выглядел примерно его возраста, с тёмными, как у него, чёрными волосами и электрически-синими глазами. Одежда его была цвета выжженного апельсина с эмблемой совы. Его облачение…

«Ты Каллен Осирион, Принц Далруна».

Тот поднял свой кубок. «Виновен». Принс вышел дальше, сделав долгий глубокий вдох. «Я бы не принимал это на свой счёт. Она ни к кому не проявляет интереса. Тарли Вулверлон просил у неё танца ранее, хоть и под давлением родителей, но сомневаюсь, что он попытается снова после отказа. Было весьма забавно наблюдать».