— Но люди ждут моей реакции…

— Пусть ждут, — перебил я. — Если сейчас начнёте оправдываться, это только раздует скандал. Мы будем защищаться только фактами.

Алла кивнула, хоть и неохотно.

— Дайте мне время до завтрашнего вечера, — сказал я. — Проведу встречу с партнёром и займусь этой историей вплотную. Найду источник «сломанных» браслетов, докажу фальсификацию и выйду с опровержением. Тогда уже сможете дать комментарий — но спокойный, выдержанный, с фактами.

— Хорошо, — она глубоко вздохнула. — Я вам доверяю, Александр Васильевич.

— Спасибо. И ещё — не принимайте это близко к сердцу, — добавил я мягче. — Это грязная игра, но она не имеет отношения к вам лично. Вы просто оказались рядом с целью.

Алла слабо улыбнулась:

— Утешаете меня?

— Констатирую факт, — пожал плечами я. — Вы отлично справляетесь с ролью амбассадора. Именно поэтому вас и пытаются использовать против нас.

Мы попрощались у выхода из кафе. Алла уехала на такси, всё ещё расстроенная, но уже более собранная. А я сел в свою машину и набрал номер Лены.

— Саш? — откликнулась сестра.

— Проверь наш сайт и соцсети, — сказал я без предисловий. — В сети появилась статья про якобы бракованные браслеты. Нужно понять масштаб атаки.

— Уже вижу, — послышался стук клавиш. — О чёрт… Саша, это серьёзно. Статью репостят, комментарии множатся… На почту пришло несколько писем с просьбой дать комментарий от СМИ…

— Занимайся мониторингом, — велел я. — Мне нужна полная картина.

Я положил телефон и завёл двигатель. В зеркале заднего вида мелькнуло моё лицо — спокойное, даже холодное.

Кто-то решил поиграть грязно. Что ж, посмотрим, как им понравится игра по моим правилам.

После ужина я засел в кабинете за компьютером, методично изучая масштабы катастрофы. Ситуация оказалась хуже, чем я думал.

Статья на «Городском обозревателе» набрала уже три тысячи репостов. Комментарии множились как грибы после дождя. В соцсетях поднялась настоящая буря — хештег #ФабержеБрак вылез в популярные.

Классическая информационная атака. Быстрая, злая, эффективная.

Дверь кабинета распахнулась, и Лена влетела внутрь с ноутбуком наперевес. Волосы растрёпанные, глаза горели — боевой режим активирован.

— Саш, это полный кошмар! — выпалила она. — Смотри!

Она поставила ноутбук рядом с моим монитором и развернула десяток вкладок браузера. Каждая — новая статья про «скандал с Фаберже».

— «Городской обозреватель», блог «Светская хроника», газета «Столичные ведомости», портал «АртефактИнфо», — перечисляла Лена, тыча пальцем в экран. — И это только крупные. И блогеров ещё человек пятнадцать…

Я пробежался глазами по заголовкам. «Громкий провал модной новинки», «Фаберже ставит прибыль выше качества», «Жертвы маркетинга: как нас обманывают известные бренды».

Все статьи использовали одни и те же фотографии сломанных браслетов. Все муссировали одни и те же «факты». Все били по одним и тем же болевым точкам.

— А вот это особенно мерзко, — Лена открыла ещё одну статью.

Заголовок гласил: «Графиня Самойлова: лицо обмана или жертва алчных ювелиров?»

Я пробежался по тексту и почувствовал, как заходили желваки на лице.

Автор не стеснялся в выражениях. Намекал, что Алла продалась за деньги. Что она обманывает своих фанатов, рекламируя некачественный товар. Что её искренность — всего лишь хорошая актёрская игра за щедрый гонорар.

— Сволочи, — процедил я сквозь зубы.

Бить по бизнесу — это одно. Но целенаправленно травить женщину, которая честно делала свою работу и действительно верила в продукт? Это уже переход на личности. Низко. Подло. Неприемлемо.

— Саш, я проверила временные метки публикаций, — Лена открыла табличку. — Смотри. Первая статья вышла в четырнадцать ноль пять. Последняя — в девятнадцать сорок восемь…

Я изучил данные. Действительно, слишком синхронно для случайности. Если бы это был органический скандал, статьи бы появлялись постепенно — сначала одна, потом подхватили другие, процесс растянулся бы на несколько дней.

Но здесь всё вышло залпом. Как по команде.

— Скоординированная атака, — констатировал я.

— Ага, — кивнула Лена. — Причём все используют одни и те же фотографии. Я проверила через обратный поиск по изображениям — источник один, просто растиражировали. Никто даже не потрудился сделать уникальные снимки.

Классическая работа. Заказчик предоставил материалы — фотографии, тезисы, ключевые месседжи. Исполнители разнесли по своим площадкам.

— Это не спонтанность, — сказал я. — Это спланированная операция. С бюджетом, с подрядчиками, с чётким таймингом.

— Накануне встречи с Овчинниковым, — добавила Лена мрачно. — Завтра в одиннадцать мы подписываем соглашение. А сегодня вечером наша репутация летит в пропасть. Не верю я в совпадения такого масштаба.

Я откинулся на спинку кресла, складывая пазл.

Кому это выгодно? Кто имеет ресурсы для такой атаки? Кто заинтересован сорвать сделку с Овчинниковым?

Хлебниковы.

Они предлагали партнёрство — мы отказали. Они попытались надавить через своих представителей — мы не поддались. Теперь переходят к более жёстким методам.

Я вспомнил досье, которое собрал Ушаков. Там было написано чётко: Хлебниковы работают по схеме «предложение — давление — поглощение». Сазиковых и Верховцевых они именно так и подмяли под себя.

Сначала предлагают выгодное партнёрство. Потом начинают давить — через конкурентов, через СМИ, через административный ресурс. Создают проблемы, которые «чудесным образом» решаются, если согласиться на их условия. А когда жертва ослаблена и деморализована — наносят финальный удар и скупают остатки за бесценок.

— Хлебниковы, — вслух произнёс я.

Лена нахмурилась:

— Но доказательств нет…

— Доказательства найдём, — отмахнулся я. — А пока работаем с тем, что есть.

Девушка задумчиво постучала пальцами по столу:

— Может, стоит дать официальное опровержение? Пресс-релиз, заявление о фальсификации, требование извинений?

Я покачал головой:

— Сначала проводим встречу с Овчинниковым, как и запланировано. Подписываем соглашение, не показывая, что нас хоть что-то задело. Демонстрируем спокойствие и уверенность.

— Дальше?

— Находим источник публикации, собираем доказательную базу, — продолжил я. — Экспертиза поломок, показания наших мастеров, статистика возвратов — вернее, полное их отсутствие.

Я посмотрел на часы. Половина десятого вечера. Алла наверняка изводила себя, читая комментарии и статьи.

Я набрал её номер. Девушка ответила на второй гудок:

— Александр Васильевич?

Голос дрожал. Плакала или была близка к этому.

— Алла Михайловна, как вы? — спросил я мягко.

— Ужасно, — призналась она. — Я читаю все эти статьи, комментарии… Они пишут такие гадости…

— Перестаньте это читать, — твёрдо сказал я. — Немедленно. Закройте все вкладки, выключите уведомления, отложите телефон на ночь.

— Но…

— Никаких «но». Вы делаете себе только хуже. Это информационная атака, и чем больше вы будете реагировать, тем сильнее она вас зацепит.

Она всхлипнула на том конце провода. Странно, я думал, что за годы блогерства графинюшка отрастила толстую шкуру. Видимо, слишком прикипела к этому проекту, раз воспринимала всё так близко к сердцу.

— Послушайте меня внимательно, — продолжил я спокойным тоном. — Мы найдём тех, кто организовал атаку. Докажем фальсификацию. И вы тоже можете мне с этим помочь. У вас же есть связи в вашей блогерской среде?

— Конечно…

— Тогда вот вам задание. Попробуйте выяснить, кто заплатил вашим коллегам за публикации.

— Договорились, — прошептала она. — Простите… Завтра я буду в норме и как следует разозлюсь. У меня есть контакты нескольких продюсеров здесь и в Москве, я выведу их на разговор. Просто сейчас… Это был неожиданный удар.

— Понимаю. А сейчас и правда постарайтесь отвлечься. Так себе совет, но нам с вами нужно выстоять.