— А, еда откуда? — я перевожу взгляд на общую тарелку с закусками.

— Из ближайшего ресторана, Зак, мой управляющий организовал, я сообщил заранее, что мы будем.

Я верчу головой, пытаясь обнаружить этого самого Зака.

До меня вообще, туго сейчас что-либо доходило. А ведь, я впервые в том самом доме, где живет Дел. Тут так уютно, но при этом, он ночует в камере.

— Здесь, очень красиво, — делюсь впечатлениями.

Вижу, как губы Дела дрогнули в улыбке.

Я вообще, заметила, что это максимум, который он себе позволяет.

Мне налили в кружку ароматный чай и положили завтрак.

Эммет был голоднее всех, поэтому, приступил к завтраку. Дел был задумчив, как и я, поэтому, неторопливо пил свой чай.

Почему-то вспомнился момент, когда, впервые почувствовала его дыхание с нотками ягод. И вот, сейчас, сделав пару глотков чая, принюхиваясь, поняла, что вот он, тот самый приятный аромат.

Это взбодрило и подняло настроение.

— Ну, так что за пророчество, дорогие мои Виры? Вы тоже о нем в курсе были? — начала нарочито бодро, а вообще, пугало до жути.

— Пока, Тикаль не озвучил его, я вообще ни разу о нем и не вспомнил, — ответил хмуро Эммет.

Он был не в настроении, загружен и задумчив.

Перевожу взгляд на Дела.

Он пьет свой чай, бездумно смотрит в окно.

— Я вспомнил о нем, недавно. Начал уже проводить аналогии. И пока, все сводится к тому, что Тикаль прав, — Дел переводит холодный взгляд на меня.

Мое тело леденеет. Настроение снова падает вниз.

— Рассказывайте, что за пророчество, чем грозит?

— Оно гласит, что придет та, что добьется равновесия в мире, — отвечает Эммет.

— И каким образом?

— Вариантов много. В самом пророчестве говорится, что она должна будет…отдать свое сердце.

Я бледнею.

— В прямом смысле?

— Некоторые считают, что да.

Я неверяще смотрю на Эммета. Он хмур, но берет мою ледяную руку и целует пальцы. Его губы хоть немного, но согревают.

— Ты, тоже так считаешь? — мой голос становится резким.

— Нет, Ань! — Эммет впивается в мое лицо возмущенным взглядом.

Впервые вижу, чтобы он так реагировал на мои слова.

Пытаюсь вырвать руку, но ее не отпускают. Пальцы снова целуют.

— А-ня, Цирон, погрязший в войне, получает пророчество, что наступит равновесие, то есть мир. Мир не может начинаться с того, что той, что принесет этот мир, вырежут сердце, — ответил раздраженно Дел, и я удивленно вытянула лицо.

— Хорошо, как оно звучит полностью, можно узнать?

— Придет та, чье пламя заставит молчать! Ради нее, враг встанет спиной к врагу! Покорись ей и она создаст новый мир! Она та, что отдаст свое сердце! Лишь тогда, наступит равновесие! — быстро озвучивает Эммет.

— И все?

— Да.

— Но, его можно трактовать вообще по-разному! Откуда взялось это пророчество? Ему можно верить? Может, какой-то ненормальный, или отчаявшийся когда-то написал его и распространил?

Я говорила резко, отрывисто. Мне не нравилось все это, раздражало, пугало.

— Ань, мы не знаем, кто его оставил и как, но, пророчество появилось несколько сотен лет назад на страницах древних книг по истории мира. Их всего две. Одна, хранится у моего отца, вторая, у Рида, принадлежит Габриэлю, как нынешнему императору. Сама книга фиксирует важные события, туда же, вносятся записи о всех рожденных, союзах между жителями. Книга сама все это фиксирует. Содержание страниц невозможно изменить.

— Допустим, книга предрекла мое появление. Но, почему именно я? Почему пришли к этому выводу?

Я сверлю взглядом Дела. Эммет сам еще в шоке.

— А-ня, во-первых, твое пламя, их два, такого не было. Носители пламени всегда были врагами, а тут, появляется Вира, а в пророчестве, очевидно, говорится именно о Вире, которая носит в себе оба. Дальше, то, как ты управляешь им. Тебе показали, как это делать и у тебя все выходит, сразу же. Этому учатся месяцами. Оттачивают умения. Притом, насколько легко ты управляешься с ними, на слияние идет только одно пламя и оно противоположно тому, с кем предстоит пройти через это слияние. То есть, тем, кто носит в себе красное пламя, уготовано в пару холодное, и наоборот. Мы, это подтвердили, твое пламя не примет другой вариант. Сейчас, мы закончим завтракать, пойдем на арену и я уже не сомневаюсь, что ударив по мне, или по Эммету, ты разобьешь нашу защиту, не напрягаясь. Знаешь, когда последний раз это происходило со мной?

Деллиан говорит холодно, резко. Непривычно.

— Когда? — мой голос тих.

— Когда мне было лет 15, и я только учился ставить защиту. Научился, больше, никому не удавалось.

— Может, ты ошибаешься, и я не смогу пробить.

Меня напрягает все это. Хочется спрятаться в норку и не вылезать, пока, кто-то не скажет, что все это шутка.

Но, реакция моих Виров говорит, что все не сон.

— То есть, вариант, где мне придется взять в мужья кого-то с Рида, в пару моему красному пламени, уже более очевиден? Чтобы, все поровну? Двое с Юнара, двое с Рида. Отличный план счастливой семейной жизни.

Я психую. Резко вскакиваю и отхожу к окну.

За мной идет Эммет, встает за спиной. Он, непривычно молчалив и хмур. Но, поддерживает, осторожно прижимается со спины. Я не возражаю. Его присутствие немного успокаивает, будто, не так все и плохо.

Эммет понимает это и обнимает крепче, целует в плечо. Чувствую его ровное дыхание на шее.

Постояв некоторое время, разворачиваюсь в объятиях, и коротко чмокнув Эммета в губы, иду к столу.

Дел следит за моими передвижениями.

Сажусь.

— Знаете, если все так, то не логично принести в жертву ту, кто должен объединить Цирон. А пока, по одной версии все идет к этому. Она должна отдать сердце. А вдруг, здесь речь не о жертвоприношении, а именно о семье? Крепких отношениях, искренней любви? Не просто так ведь пламя так себя ведет при попытке слияния. Может, речь о том, чтобы с помощью крепкой семьи объединить две империи?

Не могу сказать, что сама верила в столь масштабный романтический бред, но это было явно лучше, чем вырезать сердце. В конце концов, у нас всегда добивались мира или выгодных отношений через брак.

— Знаешь, Ань, хорошо, если бы так оно и было. Но, тогда, логично, если бы твоими мужьями стали оба императора. Только, с них, начинается мир. Но, я им буду очень не скоро, лишь, когда мой отец умрет, а Габриэль тебе не подойдет по уровню. Возможно, у него появится сын и как раз успеет вырасти и стать твоим Виром. В конце концов, я единственный, кто в нашей семье имеет пятый уровень, не исключено, что следуя этому варианту, у Габриэля родится сын, чей уровень будет превышать уровень отца.

Я очумело смотрела на Эммета и понимала, что как бы бредово это не звучало, но эта версия имеет место быть, и она в разы лучше, чем та, где меня в итоге убьют фанатики.

— У императора Рида уже родился сын, носитель сильнейшего пламени, — отозвался Дел и мы с Эмметом удивленно на него таращимся.

— Габриэль скрыл своего сына? Никогда не слышал, чтобы рядом с ним была Вира.

Эммет буравил Дела мрачным взглядом.

Деллиан смотрит неотрывно. Хмуро, холодно.

— Нет, Эммет, у Габриэля нет детей, как и Виры. Речь, о предыдущем императоре Рида. Его сын, носитель этого пламени.

— Дел, а можно, более развернуто⁈ — Эммет начал терять терпение и его голос приобрел властные нотки, — у Габриэля есть брат, которого он скрывает?

— У Габриэля пятый уровень.

— ЧТО!!? Но, это невозможно! У него четвертый, как и у его отца. Он сам это подтвердил моему отцу.

Я не вмешиваюсь. Слушаю и все больше впадаю в панику. Столько совпадений. Это не может быть со мной.

— Эммет, — Дел выдыхает, его голос спокоен, — император не хотел, чтобы кто-то узнал, что на его сыне оборвется правящий род. Он боялся переворотов и волнений среди населения. Было и так не спокойно. Но, пока, власть была в его твердой руке, и так должно было остаться в будущем.