Как же я хотела бы сейчас поговорить именно с Делом.

Уже второй человек говорит, что лучше мне сразу все рассказать. Но, как же страшно, ведь ни один из них, наверняка, не предполагает варианта, что я пришелец с другого мира.

Уснуть у меня опять не вышло. И проблема была не только в непрекращающемся потоке мыслей. Меня начало знобить сильнее.

Я завернулась в одеяло, и это не помогало согреться. Измучившись, я залезла в ванну, наполнив ее, почти кипятком, и это тоже не принесло никакого результата.

В итоге, надев собственный свитер прямо на пижаму, и носки, я снова завернулась в одеяло, поджав под себя ноги.

Теплее не становилось. Меня стабильно трясло. Не сильно, но это мешало. Я щупала собственный лоб, но температуры, как мне кажется, не было.

Прошло уже почти полночи, а я так и не уснула. Но, зато, услышала признаки жизни за стеной. Похоже, наконец, вернулся Деллиан, и судя по шебуршанию рядом с моей головой, он укладывался спать.

От этих действий стало как-то немного спокойнее, особенно, когда звуки затихли и как ни странно, я погрузилась в сон.

Проснулась я, лишь от звука открывающейся двери и с непониманием уставилась на Хела, вкатывающего тележку с завтраком.

— Вира, Вы себя хорошо чувствуете?

Мой кормилец завез тележку и с беспокойством уставился на меня.

Я лишь кивнула.

Прислушавшись к собственным ощущениям, поняла, что меня не знобит, и чувствую себя приемлемо. Хоть и проспала свой привычный ранний подъем.

Не удивительно, пожалуй, что я спала так долго, учитывая, что полночи пыталась согреться. Пришла к выводу, что мой озноб был связан с волнением.

Жаль, что Дела утром не увидела. Оставалось надеяться, что он придет вечером.

Большая часть дня прошла по привычному сценарию, за исключением одного, пару раз, в течение дня меня все-таки начинало потряхивать. Не долго, и проходило само, но все-таки, это напрягало.

К вечеру дрожь появилась вновь. Становилось холодно, и я натянула на тело свитер.

Наверное, стоит спросить об услугах Вайра. Может, это вирус какой-то местный, или мне необходимы банальные успокоительные.

Когда, дверь в мою камеру, наконец, открылась, у меня уже зуб на зуб не попадал, а я сидела в коконе из одеяла.

С надеждой уставившись на входящего, я едва сдержалась, чтобы не застонать вслух от накатившего облегчения. Деллиан.

— Вы замерзли, Вира? — он недоуменно смотрит на меня, завернутую в одеяло.

— Угу.

Он садится за стол. Уже, привычно откладывает планшет сторону, даже не включая. Смотрит на меня. Изучает. Молчит. Его колющий взгляд не сулит ничего хорошего.

Это выводит из равновесия. Пора готовиться к финалу?

Я нехотя выпутываюсь из одеяла и переползаю на стул. С удивлением отмечая, что меня трясет немного меньше.

— Сила пламени? — он смотрит пристально, словно пытается проникнуть собственным холодом под кожу.

Меня все-таки потряхивает. Я начала бояться этого взгляда.

— Я не знаю, — отвечаю устало.

— Имена мужей? — он приподнимает вопросительно бровь, но его взгляд равнодушен.

— Я не помню.

Деллиан недовольно цокает языком и встает.

Я замираю. Он останавливается рядом. Слишком близко. Я чувствую его запах. Приятный, слишком будоражащий. Даже мой озноб будто уходит на второй план.

Я медленно поднимаю голову, смотря на него снизу вверх.

Его взгляд направлен на меня. Пронизывающий, изучающий. Он вызывает табун мурашек. Даже, когда смотрит так, как сейчас, словно это мой последний день.

— Вы знаете, чем занимается менталист, Вира? — спрашивает обманчиво спокойно.

Голову простреливает горьким осознанием, что ему надоело возиться с моим враньем, и он решил сдать меня менталисту, чтобы тот покопался в моей голове.

— В общих чертах, — мне неуютно под его пристальным взглядом.

Дел отходит и садится на место, складывая руки в замок

— Ты, врешь, А-ня.

Мое имя он произносит как-то особенно, растягивая на две части, на выдохе.

Говорит тихо, вкрадчиво, словно, заколачивает первый гвоздь в крышку моего гроба.

Я словно наяву, слышу этот стук. Или, это мое сердце так стучит?

Отчаянно прикрываю глаза, не в силах выдержать его взгляда.

Слышу равнодушный хмык.

— С самого первого дня, А-ня. Ты соврала обо всем, кроме своего имени и силы пламени. Ты ничего не забывала. И худшее, что ты могла сделать, это врать менталисту.

Я резко распахиваю глаза. Не может быть! Больше всего, я боялась, что в итоге, ничего не добившись, ко мне отправят менталиста, а он был со мной с самого начала. От этого, горечь ощущается уже даже во рту.

Деллиан откидывается на спинку стула и разглядывает меня, словно перед ним не человек, а неведомая забавная зверушка.

— Тебе повезло, А-ня. Вира огромная ценность. Даже, если эта Вира носитель холодного пламени, — говорит небрежно, ему словно все равно на меня. Скорее всего, так оно и есть.

Я предпочла молчать.

— Попробуем еще раз, А-ня. В этот раз, не советую врать.

— Иначе…?

— Иначе, я перестану быть вежлив. Тебе не понравится.

Я крепче обхватываю свое тело руками. Мне хочется скрыться от этого взгляда и одновременно, хочется быть ближе.

— Какого цвета мои глаза, А-ня?

Я вздрагиваю. Непонятливо хмурюсь.

Карамельные. Теплые. Карие. Самые потрясающие.

Даже разбуженная среди ночи, я безошибочно дам правильный ответ.

Слишком сильно он влез под кожу. Одним прямым попаданием. Я была уверена, что так не бывает.

Деллиан медленно наклоняется ко мне. Стол под его ладонями жалостливо скрипит.

Я чувствую его дыхание, свежее, с нотками ягод. Он впервые так близко.

Взгляд холодный, насмешливый.

Он смотрит на меня, словно, на маленькую глупую мышку, которая думает, что обманула большого матерого кота.

— Карие, — отвечаю тихо и радуюсь, что мой голос не превратился в писк.

Меня словно засасывает.

Он здесь охотник. Я даже не смею спорить.

С трудом, но должна признаться, хотя бы себе. С ним, я хочу быть той маленькой мышкой, которую сожмет в лапах матерый кот.

Только, финал у нас обеих один. По собственной глупости.

— А теперь, скажи, какого цвета твои глаза.

— Бирюзовые.

Хочет указать, на мою очевидную принадлежность к Риду? Но, это не так.

— Мужья?

— Их нет, — отвечаю честно.

Меня все сильнее знобит. Похоже, я все-таки заболела.

Деллиан странно на меня смотрит, и я совершенно не могу понять природу этого взгляда. Заметил, что меня трясет?

Он резко встает и жестко берет меня за руку, задрав рукав моего свитера выше локтя.

Я дергаюсь, но он держит крепко.

Смотрит неотрывно своим тягучим взглядом и после, медленно опускает мою руку на холодный стол.

Обнаженная кожа тут же покрывается мурашками

И дальше, он делает то, что совершенно перестает укладываться в моей голове.

Деллиан расстегивает пуговицы на манжетах собственной рубашки и закатывает рукав до локтя. Обнажает татуировки.

— Ч-что Вы д-делаетте? — мои зубы стучат, то ли от холода, то ли от страха и не понимания.

Я смотрю на Дела взглядом загнанного зверя.

Мне страшно.

— Если ты действительно говоришь правду о своих мужьях, то на время, озноб пройдет.

Деллиан садится на стул напротив меня. Снова, крепко фиксирует мою руку своей, впившись пальцами в предплечье, укладывая собственную поверх моей. Кожа к коже.

Я снова вздрагиваю. Его кожа горячая. Там, где касается его рука, разливается приятное тепло, против воли, я будто расслабляюсь.

Это странно.

— Я просто заболела и наверняка, у меня температура, — хриплю.

Молчит. Смотрит цепко, почти равнодушно, склонив голову к правому плечу.

Я начинаю согреваться. Совсем немного, но с каждой минутой мое тело отогревается. Зубы стучат не так громко.