— БАХ!

С пальца сорвалась молния и унеслась навстречу врагу. Тот с трудом, но увернулся, вот только, я не намерен останавливаться лишь на одном выстреле.

— БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! — откровенно смеясь, стрелял я.

Первые три молнии птица смогла отклонить, ещё с пяток принять на вспыхнувший огненный кокон. Но когда защита оказалась разорвана, за ней последовали и крылья противника. Интересно, все встреченные до этого существа имели в той или иной степени гуманоидное строение тела, а этот сохранил свой первозданный вид, хотя и смог обрести немалую силу.

Падая камнем вниз, враг сосредоточился на защите, вот только было уже слишком поздно. Надо было ему бежать, пока я его не трогал.

— ЛЕДЯНАЯ ПОГИБЕЛЬ!

Огненный шар, в который превратилась красная птица, перестал пульсировать и начал менять цвет, а вместе с ним и структуру.

Спустя мгновение о землю ударился кусок льда и разлетелся тысячами осколков.

Плечо сжали сильнее, что было дурным знаком.

Я, не тратя времени впустую, обратил своё внимание на развернувшееся сражение Тигра с Калиро. Ученик бился на пределе сил, даже с учётом моего двойного благословения, но было очевидным для всех, даже для него самого, что победа достанется полосатому.

Тигр Гун Сон с нарастающей яростью смотрел на то, как его армию изничтожают. Вот Красная Птица Ку, рухнула с небес обратившись в безжизненные ледяные осколки, вот один из его ближайших соратников Свирепый Бык Зиг, пал от когтей презренной предательницы Пантеры. И пусть остальные его сильнейшие воины пока не проигрывают, но лысая обезьяна с золотым светом уже переключила своё внимание на них и сейчас готовит нечто смертельное.

Всё естество Тигра Гун Сона кричало о том, что ещё не поздно сбежать, но гордый характер упрямо давил, напоминая, какое место Тигр занимает в стране и империи. И если он сейчас покажет спину вместо того, чтобы выложиться по полной, то всё кончится даже печальнее чем смерть. А что может быть хуже? Конечно же позор!

— Ты… убил моего отца! — ревел Калиро, посылая одну за другой магемы в Гун Сона, не давая тому приблизится.

Как же много Кот узнал их у этой лысой обезьяны с золотым светом! Теперь это не вызывало никаких сомнений — именно лысая обезьяна обучила Калиро! Но теперь это знание потеряло всякий смысл. Либо Гун Сон уничтожит это место, либо погибнет в попытке. Но прежде Калиро ответит за позор Гун Сона.

Тигр зло усмехнулся и окутав себя толстым слоем энергии, ринулся бескомпромиссной стрелой, ломая и стирая любые преграды на своём пути.

Калиро не успел бы ничего сделать, кроме как умереть на месте. Но лысая обезьяна посчитала смерть Кота невосполнимой утратой, а потому помогла.

Когда когти Гун Сона почти впились в податливую кошачью плоть, Калиро просто испарился, оказавшись за спиной тигра. Мгновение и на плечи сильнейшего воина окраинного региона страны Зарндии, почти достигшего ранга Советник, что открыло бы ему путь в центральные регионы, а там, может и даже в саму империю, опустилась такая сила, какую он испытывал лишь единожды, перед теми наёмниками-нюхачами.

А потом Калиро ударил. Как-то хитро, легко пройдя насквозь естественную защиту Гун Сона. В груди стало невыносимо больно, а голос над ухом прошипел:

— Именно так вы поступили с моим отцом.

Тигр Гун Сон в последний раз в жизни обернулся и увидел, как в лапе Калиро ещё бьётся его собственное сердце.

Я смотрел как из больших изумрудных глаз Калиро текли крупные слёзы. А он смотрел на мёртвого Тигра и никак не мог успокоиться.

На спасение ученика и задержание Гун Сона, ушли последние силы Паулины с ученицами, и они без сил и без сознания упали. Благо я заранее наколдовал тут воздушные подушки, которые мгновенно окружили их теплом и мягкостью.

Сам же я чувствовал себя вполне сносно, а вот мои верующие больше не пели. Песня закончилась и сейчас они, стоя на коленях и сцепив руки в замки, молились. Я ощущал как их слова проходили сквозь меня, неожиданно исцеляя мою энергетику, которой до полного восстановления было ещё очень далеко.

Заметив гибель командира, выжившие зверолюди решили бежать. Я в принципе никого не держал, за исключением последнего из сильнейших воинов Гун Сона. Вот только нужно сделать всё незаметно.

— СКОРОВЬ ЗВУКА, — произнёс я и за миг оказался у готового сорваться в рывок аллигатора. — ПОЛНОЕ ПОДЧИНЕНИЕ!

Вместе со средним Предложением, напитанным под завязку силой эгрегора, я отправил воина ударом кулака в полёт. Необходимо держать руку на пульсе, и кто как не один из сильнейших воинов региона, который скорее всего станет новым наместником, мне в этом поможет?

Помедлив мгновение, удовлетворённо подметил, что печать наложилась как нельзя лучше, и теперь мой аллигатор по моему приказу на всех парах спешит убраться подальше от меня. Мы, конечно, с ним ещё встретимся, но много позже, когда основная шумиха немного уляжется.

А пока люди молятся, и у меня ещё есть силы, активируем ловушки и обновим отводящие взгляды артефакты. Я коснулся магического круга и произвёл несколько манипуляций.

— Все, кто побежит — умрёт, — усилил я свой голос. — Впереди вас поле ловушек, позади — мои ученики. Каждый кто готов продолжить жить, милости прошу упасть на колени и убрать всякую защиту. Вы все будете служить мне. За это останетесь жить.

Конечно, не все поверили на слово. Часть воинов тут же ринулась вперёд, активировав несколько смертоносных ловушек. Кровь, ошмётки и пепел, вот и всё что от них осталось.

Эта демонстрация тут же остудила пыл остальных, и они покорно упали на колени, а я довольно крикнул:

— ПАРАЛИЧ!

Дальше началась рутина, как и с войском Пантеры. Мне носили замерших, а я накладывал печати, причём сразу массово, на несколько десятков зверолюдов разом.

Закончив с делами, я перед тем, как отправится спать, зашёл в храм.

На меня с фанатичным огнём в глазах смотрели все, а в особенности Пафнутий. Теперь уже бывший служитель Аска. Он низко мне поклонился, и с трепетом произнёс:

— Пусть твоё Слово станет для нас истинной.

Я устало улыбнулся ему и одарил окружающих новой волной, на этот раз омолодив тела. Люди заозирались, а потом одна женщина удивлённо воскликнула:

— Мои руки! Морщины исчезли!

Люди загомонили, а после осознания, упали на колени и стали ещё сильнее молится.

— Спасибо вам, — поклонился я им. — Ваша вера даёт силы мне, а значит, и вам.

На этом я развернулся и удовлетворённый отправился спать. Программа максимум на сегодня выполнена.

Утром меня разбудил телефонный звонок.

Возбуждённая Маша затараторила нечто неразборчивое и сбивчивое.

— Стоп! — остановил я поток её слов. — У меня вчера была война, и я только проснулся. Давай по порядку и медленно.

— Конечно, — я прямо почувствовал даже через разделяющее нас расстояние, каких трудов ей стоило остановиться и перейти на внятный темп: — Граф Милославский выступил сегодня утром перед СМИ, и назвал вас виновником нашествия нежити на город. Также он передал, что хочет лично с вами встретится и, цитирую: «Увидеть так называемого бога воплоти». На нашу почту пришло уведомление, о том, что вы должны прибыть в его резиденцию не далее, чем через три дня. Сейчас пришлю запись.

На этом девушка выдохнула и замолкла.

— Напиши в ответ, что мне некогда, — ответил я, не дожидаясь обещанной записи. — Если ему нужно, пусть приезжает сам.

— Вы уверены? Нам же нужен город, а без его согласия…

— Маша, — ласково произнёс я. — Я никогда ни за кем не бегал. Если этот Милославский считает себя более авторитетным, нежели сам император, тогда его ожидает разочарование.

— Но он может устроить нам бойкот!

— Это как?

— Он может запретить в городе торговлю с нами.

— Тогда наладим поставки из другого города.