Рождение нашей планеты не было началом Вселенной и не было началом Творения. Наша смерть не означает конец нашей индивидуальности.

В момент зачатия эфирный атом покрывается материей. Благодаря естественному процессу он получает материальную оболочку. Чувствительное эфирное тело, подобно семени, посеянному в землю, начинает свое развитие в темноте, оно растет и увеличивается. Материальная оболочка также растет, и в тот момент, когда она становится способной выдержать дневной свет, происходит рождение. Процесс роста, начавшийся в момент зачатия, продолжается, он привлекает новые атомы с медленными вибрациями и организует физическое тело таким образом, что оболочка растет, приспосабливаясь для этих целей. Далее оболочка начинает изнашиваться год за годом, день за днем, неделя за неделей, полностью обновляясь каждые несколько лет. Но сама личность, имеющая форму, характерные черты и выражение, не меняется, за исключением умственного и физического развития.

Если вся Вселенная состоит из вещества, человек как духовная и физическая сущность не является исключением из всеобщего закона. Физический глаз не видит эфирного тела и не видит духа вне тела. Если бы дух во время земной жизни не состоял из материи, то как бы он мог сохранять форму, свойства и выражение? В этом ключ к пониманию, потому что поняв это, мы сможем понять, что есть смерть, и в конце концов прийти к пониманию того, что каждая сфера, в которой мы живем и будем жить, это реальность, состоящая из материи.

При определенной вибрационной активности материя является физической, осязаемой и видимой и подчиняется закону гравитации. Когда вибрации возрастают выше определенной точки, мы находимся в эфирной сфере, не подверженной действию закона гравитации. Поэтому демаркационная линия между эфирным и физическим миром это точка, где закон гравитации перестает действовать. Весь эфирный мир, также как и жизненная сила, функционирующая в нашем мире, состоят из эфирного вещества, отличающегося от физического вещества. Когда грубая материя достигает определенной точки своего развития, она переходит в эфирное состояние и остается в нем навсегда, но технически это лишь вопрос различной степени вибраций и способов движения.

Эти положения настолько новы для физики и находятся за гранью человеческого опыта, что с трудом поддаются пониманию, но они могут быть и будут поняты в ходе исследований, проводимых теми физиками, которые, не боясь критики окружающих, обращаются к помощи медиумов, развивших в себе шестое и седьмое чувство и способных видеть и слышать то, что происходит за гранью нашего мира, или которые, как я, смогли создать условия, в которых обитатели иного мира могут говорить с нами напрямую.

И еще одна ночь экспериментов. Когда я опускал жалюзи, звезды сияли необыкновенно ярко. Атмосферные условия были отличные — ясно, холодно, сухо и тихо. Когда я выключил свет и занял место напротив миссис Френч, в комнате на какое-то мгновение, казалось, начали образовываться облака, которые ползли, как клубы дыма от большого пожара. Вскоре они исчезли, и появились медленно движущиеся точки бледного света. Затем над моей головой появилась полоска магнитной субстанции, которая присутствует всегда, когда создаются благоприятные условия для общения с обитателями иного мира. Миссис Френч благодаря своему спиритическому зрению увидела множество людей, приходящих и уходящих, в то время, как химики обрабатывали эфирную и физическую субстанцию до состояния, при котором они могут быть использованы для того, чтобы речь стала слышимой.

В ожидании начала работы я попытался провести разделительную линию между мирами. Через мгновение я услышу голоса тех, кто теперь находится в другой сфере, а они услышат мой голос. Я буду говорить с ними, а они со мной. Они будут отлично видеть меня, хотя я их нет. Зрение — это единственное что недоступно для меня в данной ситуации. После нескольких мгновений раздумий я почувствовал, насколько ограниченными всегда были наши представления. Подобные ситуации всегда заставляют задуматься.

«Добрый вечер, мистер Рэндэлл», — тишину нарушил низкий мужской голос. Это не был голос миссис Френч, и ее речевые органы не использовались кем-либо другим. Она была глуховата, поэтому часто не слышала голоса душ, и говорила одновременно с ними, в результате чего возникала неразбериха. «Сегодня, — продолжил один из руководителей нашей группы, — нам предстоит большая работа, атмосферные условия необычно благоприятные, и мы собрали большую группу людей в одинаковом психическом состоянии и привели к вам, чтобы вы помогли им. Вы давно занимаетесь этим и, конечно, понимаете, что эти люди не знают, что оставили свое физическое тело и не являются более жителями Земли. Вы не поговорите с ними?»

Это не было новым. У меня сохранились протоколы событий 700 ночей, когда мы занимались такой работой. Как меня попросили, я начал говорить, просто и естественно. Я не мог этого видеть, но миссис Френч видела, как души собираются, чтобы послушать меня. Некоторые подходили ближе, внимательно наблюдая за мной, в то время как другие что-то тихо обсуждали, чтобы не перебивать меня, они, видимо, пытались понять ситуацию. Я уже давно понял, что те, кому мы пытаемся помочь, не должны быть сильно удивлены или напуганы, потому что это может нарушить условия, позволяющие им говорить. Поэтому в эту ночь я говорил вобщем о ситуации, в которой они оказались, постепенно подводя их к великой перемене, которая с ними произошла. Если бы я прямо сказал собравшимся, что они умерли, то из-за их шока работа в этот вечер была бы закончена. Я знал, что подобное происходит часто.

Я заметил, что некоторые из собравшихся могли воспользоваться материалом, позволяющим им говорить, и таким образом приковывали к себе внимание тех, кто слушал. И это ночь не стала исключением.

«На меня произвело глубокое впечатление все, что вы говорите, — заметил громкий голос, — но я не понимаю смысла. Смерть это то, о чем я никогда не любил говорить. Люди уделяют этому мало внимания или вообще не уделяют, и, естественно, входят в следующую жизнь, ничего не зная о ней. Я боюсь, что тоже не являюсь исключением из этого правила. Если признать, что в моей жизни произошла такая перемена, то я к ней не готов».

«Расскажите мне, — перебил я, — что вы видите, потому что я полагаю, что ваше видение правильно».

«В течение некоторого времени я наблюдал за подготовкой. Субстанция в виде полосок света стала возникать над вашей головой и над головой этой леди напротив вас, затем они переплелись. Потом я оглянулся и увидел, что собралось большое общество. Один из тех, кто, как казалось, всем руководит, попросил разрешения нанести на меня субстанцию, чтобы я мог говорить. Я не понял, что было сделано и для чего. Скажите, пожалуйста, в чем смысл этой процедуры».

«Меня интересует, — ответил я, — что происходит с человеком после так называемой смерти, и с помощью этой леди и группы, которую вы видите, я могу, если позволяют условия, разговаривать с теми, кто находится за гранью земного мира».

«Я понял это из того, что вы сказали вначале, — ответил он, — но для меня все так естественно, и мне трудно понять, что все мы уже не в старом теле, потому что мы все похожи и в то же время непохожи. Тела тех, которые, похоже, контролируют ситуацию, излучают свет, в то время как у меня и у всех собравшихся они кажутся окутанными темнотой. Это не очень точное определение, но мы, кажется, окружены чем-то, что я могу описать как темную, неосязаемую субстанцию, которую носит каждый человек. Если все, кого я вижу, кроме вас и этой леди, живут в ином мире, то почему мы так отличаемся друг от друга?»

«Внешний вид, — ответил я, — это результат процесса совершенствования. Я имею в виду не манеры и речь, а духовное развитие. В мире, где вы сейчас живете, действует закон притяжения подобного, и все, кто в него вступает, притягиваются к тому ментальному уровню и тем условиям, которые ему соответствуют. Это то, что мне рассказали. Вы найдете мыслящих, благородных, духовных, эгоистичных, безнравственных и аморальных. Все будут находиться в разных группах, в условиях таких же различных, как их характер. Прогресс происходит в процессе очищения через труд и страдание, пока личность не будет готова к новому шагу. Это очень естественный и очень справедливый процесс, не так ли?»