После уроков Настя медленно шла по коридору, стараясь не замечать взглядов одноклассников. Ложь об отце-ученом временно отпугнула задир, но она чувствовала себя как на минном поле, зная, что в любой момент может произойти взрыв.

Вдруг ее окликнули: "Настя, подожди!"

Она обернулась и увидела Марию Ивановну, учительницу литературы. Сердце у Насти упало. Она знала, что учительница что-то заподозрила, что заметила ее подавленное состояние.

Мария Ивановна подошла к ней и участливо посмотрела в глаза. "Настенька, я вижу, что тебе сегодня нелегко. Что-то случилось?"

Настя опустила взгляд. "Все в порядке," — пробормотала она.

"Нет, Настя, не в порядке. Я вижу, что ты расстроена. Может быть, ты расскажешь мне?" — настаивала учительница.

Настя почувствовала, как к глазам снова подступают слезы. Она не хотела говорить, не хотела жаловаться, не хотела, чтобы ее жалели. Но Мария Ивановна смотрела на нее с таким теплом и пониманием, что Настя не смогла устоять.

"Мне… мне просто тяжело," — прошептала она.

"Я понимаю, Настя. Я знаю, что у тебя нет отца. Это, наверное, нелегко," — сказала Мария Ивановна.

Настя вскинула голову. Она ненавидела, когда ее жалели. Жалость была для нее самым худшим из зол, унизительным и оскорбительным.

"Мне не нужна ваша жалость!" — выпалила она, повысив голос. "Я справлюсь сама!"

Мария Ивановна слегка отступила, пораженная ее резким тоном. "Я не хотела тебя обидеть, Настя. Я просто хотела предложить тебе помощь," — сказала она.

"Мне не нужна помощь! Мне нужна, чтобы меня оставили в покое!" — закричала Настя, выбегая из школы.

Она бежала, не останавливаясь, пока не оказалась дома. Закрывшись в своей комнате, она снова разрыдалась. Почему все так сложно? Почему ее жизнь так отличается от жизни других детей? Почему ей так не везет?

Через некоторое время в комнату вошла Ольга. Она тихо села на кровать и обняла Настю.

"Что случилось, доченька? Почему ты плачешь?" — спросила она ласково.

Настя рассказала маме о том, что произошло в школе, о дразнилках, о лжи про Америку и о разговоре с учительницей.

Ольга выслушала ее внимательно, не перебивая. Когда Настя закончила, она сказала: "Я понимаю, Настя. Тебе тяжело. Но ты должна научиться справляться с этим. Жалость — это не всегда плохо. Иногда это просто проявление сочувствия и поддержки. Не нужно так остро реагировать на это."

"Но я не хочу, чтобы меня жалели!" — воскликнула Настя. "Я хочу, чтобы меня уважали!"

"Я знаю, доченька. И я уверена, что тебя будут уважать. Но для этого нужно быть сильной. Нужно научиться защищать себя. Нужно быть уверенной в себе," — ответила Ольга.

Настя задумалась над словами матери. Она понимала, что она права. Нельзя убегать от проблем, нужно учиться их решать. Нужно быть сильной, чтобы противостоять жестокости окружающего мира.

Но как это сделать? Как научиться быть сильной? Как перестать бояться насмешек и жалости? Эти вопросы остались без ответа. Но Настя знала, что она должна найти на них ответы, чтобы выжить в этом жестоком мире.

После разговора с мамой Настя чувствовала себя немного лучше, но осадок от школьных событий оставался. "Быть сильной, говоришь? Легко сказать," — бурчала она себе под нос, разглядывая свое отражение в зеркале. В отражении на нее смотрела обычная девчонка с немного потухшим взглядом и нерешительной улыбкой. Супергероя здесь явно не наблюдалось.

На следующий день в школе все казалось немного тише. Задиры поглядывали на Настю с опаской, словно ожидая подвоха от дочери "ученого из NASA". Сама Настя старалась не привлекать внимания, проскальзывая мимо шумных групп одноклассников.

После литературы, на которую она старательно делала вид, что слушает, Настя, чуть не споткнувшись о ступеньки, вывалилась в коридор. Задумавшись, она не заметила, как врезалась в кого-то.

"Ой, извини!" — пропищала Настя, поднимая глаза. Перед ней стояла девочка примерно ее возраста, с копной рыжих кудряшек и огромными зелеными глазами, в которых плескалось озорство.

"Да ничего, бывает," — ответила рыжая, подхватывая упавшие у Насти учебники. "Я Лера, из Б."

"Настя, из А," — робко представилась Настя, принимая учебники.

И тут, словно молния сверкнула, Лера выпалила: "Ты та самая, у которой папа в NASA? Круто! Мой тоже... эм... далеко живет. В Антарктиде. Пингвинов изучает."

Настя чуть не подавилась воздухом. "Пингвинов?"

Лера подмигнула. "Ну, типа того. На самом деле, он... ну, короче, его тоже нет."

И тут до Насти дошло. Лера тоже, как и она, придумывала истории про своего отца. И, кажется, ей было так же одиноко и неловко, как и ей.

"Слушай, а давай организуем клуб," — вдруг предложила Лера, словно прочитав ее мысли.

"Клуб?" — переспросила Настя, удивленно поднимая брови.

"Ну да! Клуб полусирот! Будем встречаться после уроков, жаловаться на жизнь, придумывать крутые планы мести задиркам и вообще... будем вместе!" — выпалила Лера, энергично жестикулируя.

Настя улыбнулась. Идея была немного безумной, но в ней что-то было.

"Я согласна," — сказала она, протягивая Лере руку.

Так и родилась самая секретная и самая безумная организация в истории школы — "Клуб полусирот".

В тот же вечер, после уроков, Настя и Лера встретились в заброшенном уголке школьного двора, за той самой покосившейся сарайкой, где Настя рыдала накануне.

"Ну, и что мы будем делать?" — спросила Настя, оглядываясь по сторонам.

"Для начала — клятву! Клятву верности клубу и борьбы с несправедливостью!" — заявила Лера, доставая из рюкзака потрепанную тетрадку и ручку.

Под диктовку Леры Настя торжественно поклялась "защищать обездоленных и обиженных, мстить задиркам и не выдавать тайны клуба даже под пытками".

После клятвы девочки приступили к обсуждению планов на будущее.

"Во-первых, нужно найти больше членов!" — заявила Лера. "У нас должны быть свои шпионы во всех классах!"

"Во-вторых, нужно придумать, как заставить задир замолчать," — добавила Настя. "Но без драк, мама запретила."

"Без драк? Хм... придется думать головой," — задумчиво произнесла Лера. "А что, если мы будем над ними подшучивать? Втихую, чтобы они даже не поняли, кто это сделал?"

"Это интересно!" — улыбнулась Настя. "Надо придумать что-нибудь эдакое..."

Вечер пролетел незаметно. Девочки болтали, смеялись, придумывали планы и делились своими секретами. Настя впервые за долгое время почувствовала себя по-настоящему счастливой. У нее появилась подруга, единомышленница, человек, который ее понимал и поддерживал.

"Клуб полусирот" — это было не просто название. Это была их маленькая вселенная, где они могли быть самими собой, не бояться насмешек и жалости, мечтать и строить планы на будущее. И Настя верила, что вместе они смогут преодолеть все трудности и стать по-настоящему сильными. Даже без отцов. А может, и вопреки этому.

Вечером, за скромным ужином, Настя сбивчиво рассказывала маме о своем новом знакомстве и внезапно образовавшемся "Клубе полусирот". Ольга слушала внимательно, то и дело поглядывая на дочь с теплой улыбкой.

"Значит, теперь ты у нас активистка?" — поддразнила она, когда Настя закончила свой рассказ.

Настя покраснела. "Ну, не совсем… Просто, с Лерой как-то легче. Она тоже понимает, что я чувствую."

Ольга вздохнула. "Я рада, что у тебя появилась подруга, доченька. Но ты должна быть осторожна. Не позволяй никому тобой манипулировать."

"Да никто меня не манипулирует!" — запротестовала Настя. "Мы просто… вместе."