— После монтажа это смотрится иначе, — давясь от смеха, сказал он.
— Так вы из-за клипа так хохочете? — удивился менеджер Квон.
— Садитесь, мы и вам включим! — тут же влез Тэюн.
Менеджер сел к ним на пол, клип включили на повтор. Теперь ржали уже вместе с менеджером, а Чанмин надел худи и натянул капюшон пониже. Но сцены действительно вышли уморительными. Дэхви так вообще прекрасно играл — ну реально как стажер-растяпа, который думает точно не тем местом, которым думать нужно.
— Это шедевр! — сказал менеджер Квон, вытирая выступившие слезы. — И песня хорошая, а этот клип…
Хару согласно кивнул. Он сам отправил ссылку на клип нескольким своим контактам, в том числе — Роуну и Ынсоль-щи. Неизвестно, смотрят ли они клипы на свои песни, но эти двое точно будут хохотать. Чувства юмора у этих двоих не отнять.
И да — оба ответили Хару ржущими смайликами.
Клип быстро набирал просмотры. Он вышел в полдень, а к вечеру, когда Хару вернулся в общежитие, там было уже почти восемь миллионов просмотров — для рэперов это очень хороший результат.
Хару поздравил Дэхви, тот поздравил его в ответ.
— Это и твоя песня вообще-то, — раздался в динамике телефона усталый, но счастливый голос.
— Текст твой, музыкой ты занимался, — хмыкнул Хару, — Я просто сидел и вредничал.
— Тогда ты очень хорошо вредничаешь, — тихо рассмеялся Дэхви. — Нет, серьезно: я очень тебе благодарен. Эта песня получилась такой хорошей исключительно благодаря тебе. Ты привел ко мне Ынсоль-сонбэ, он потом мне очень помог в подготовке остальных песен, фактически написав титульник за меня. Я тебе обязан.
— Так титульник-то Ынсоль писал! — возмутился Хару.
— Но если бы не ты, он бы мне помогать не пришел, — уверенно сказал Дэхви. — И не переживай, сонбэ я тоже благодарил, и не один раз.
— Спасибо, — немного неловко ответил Хару.
Ему было приятно, но он действительно не думал, что его вклад в эту песню такой уж большой. Дэхви несколько… преувеличивает.
— И поздравляю вас с выступлением на фестивале, — добавил Дэхви. — Это было мощно. Я, вроде, видел все ваши выступления, в том числе на Kcon и фанмитинге, но позавчера вы превзошли себя. Полностью живой звук, да еще с танцами…И это, номерок своей партнерши не дашь? Тебе все равно встречаться с ней опасно…
Хару расхохотался. Ему в пару поставили Джесс. Девушек для подтанцовки набрали по разным танцевальным коллективам, сформировав собственную команду с контрактом на полгода. Семь девчонок и четырнадцать парней — эта вся их подтанцовка. Девушки участвовал в выступлении с Black Thorn на фестивале Water Bomb, они же поедут в августе на Kcon в США. Вся команда целиком — и парни, и девушки — будет участвовать в мини-туре, понадобится для съемок клипов по осени, они же будут выступать на новогодних премиях. Это первая постоянная команда, до этого подтанцовка была сессионной, нанятой для выполнения определенной задачи.
Партнерша Хару, Джесс — красивая. Ей двадцать три года, она кореянка канадского происхождения. Вернулась на историческую родину, потому что здесь кореянке ростом метр пятьдесят восемь сантиметров проще найти работу в подтанцовке. Как она пошутила — рядом с американскими поп-дивами она будет казаться ребенком, они ее не возьмут. Танцевальные команды действительно формируют так, чтобы разница в росте не сильно бросалась в глаза, очень высоким и очень маленьким сложно затеряться в толпе.
В пару к Хару Джесс поставили из-за внешности. Обычно всех самых невысоких девушек направляют к Сухёну, но тут Минсо посчитала, что двойной удар вижуалом будет очень кстати. В отличие от большинства кореянок, Джесс еще и более раскрепощенная на сцене, на записи с фестиваля она реально выделялась — мимика, движения, то, как она смотрела на Хару и зрителей — ну чисто хитрая лисичка. Фанатки уже даже начали ревновать Хару. И не только его. В отличие от весеннего набора профессиональных танцовщиц, эти девчонки моложе, большинство — не обременены романтическими отношениями. Объяснить фанаткам, что внутри коллектива царят исключительно рабочие отношения, будет сложно.
— Почему все спрашивают у меня номер Джесс? — укоризненно спросил Хару. — Ее инста уже во всех пабликах.
— Зачем мне ее инста? Там твои фанатки бушуют, она сто процентов не читает сообщения, — отмахнулся Дэхви. — Ладно, шучу, не нужен мне ее номер. Она меня старше, плюс я для такой красотки не только недостаточно красив, но еще и недостаточно богат… вот если я разбогатею через пару лет…
Хару снова тихо засмеялся. В странах Азии меркантильность у девушек — это положительное качество. Если девушка не думает о заработке партнера — она слишком глупа. А зачем строить серьезные отношения с глупой девчонкой? Это, так сказать, общая тенденция в восприятии большинства мужчин Кореи. При условии, что девяносто процентов мужчин отдают жене сразу всю зарплату… А смеялся Хару преимущественно потому, что в Корее до тридцати женятся только по большой любви или случайному залету. То есть, финансовое состояние Дэхви не так уж важно. Главное — чтобы хватило на свидания в кафе как минимум раз в неделю. Ну, и на несколько подарков в течение года.
Хару поболтал с Дэхви минут двадцать, наверное. Вроде бы пустой разговор ни о чем, но настроение было хорошим. Выйдя из своей комнаты, он застал Тэюна с телефоном на диване. Шэнь снова уснул в одиннадцать. Хару наливал себе травяной чай в задумчивости: а таблеточки-то работают…. А ведь раньше казалось, что такая бессонница не лечится.
* * *
Во вторник Хару и Шэня пригласили на шоу, оценить навыки конкурсанток. По словам Минсо, это даже не совсем маркетинговый ход, скорее, креативному отделу интересно посмотреть — как они вдвоем оценят потенциал девчонок.
Съемки двух номеров проходят на локации, а не в зрительном зале. В прошлый раз это был холл какого-то большого особняка. Сейчас — банкетный зал в Каннам-гу, за спинами выступающих располагались большие арочные окна. Из окон открывался неплохой вид на город, но на видео этого не разглядеть — освещение зала не позволяет.
Хару и Шэнь приехали, когда уже почти всё было готово, даже все наставники и продюсеры собрались. Стало немного стыдно — словно они заставили себя ждать, хотя появились они там точно к указанному времени.
Шесть наставников, Минсо, госпожа Хван и еще двое мужчин, с которыми Хару даже слегка знаком — продюсеры с телевидения. Продюсер Хан и директор Пак (он тоже продюсер, просто директорское звание считается более почетным) — оба в костюмах, но продюсер Хан снял галстук, который выглядывал у него из кармана. Это выглядело даже как-то… уютно. Продюсер Хан и директор Пак не занимаются продвижением группы, но могут влиять на очень многие вещи как в отношении Black Thorn, так и касательно всех будущих групп агентства New Wave. В общем — большие шишки.
— Простите, а зачем мы здесь? — уточнил еще раз Хару.
И ему, и Шэню было как-то не по себе среди такого количества начальства.
— Продюсер Им рассказывала, что вы заметно влияете на то, как развивается ваша группа, — спокойно сказал директор Пак, — Мы попросили привезти вас… посмотрим, как молодые парни оценивают навыки ровесниц.
Хару немного поклонился и они с Шэнем заняли свои места среди продюсеров и наставников.
Минсо говорила, что эти двое мужчин, курирующие развитие New Wave, достаточно открыты новому, с другими Минсо было бы сложно сработаться. NBS вообще неплохо развивается, по сравнению с другими каналами у них чаще бывают интересные запуски с принципиально новыми идеями. Связано это с тем, что руководство доверяет молодым специалистам, это часть корпоративной этики — новая кровь помогает шагать в ногу со временем. Хару слышал, что на собраниях компании есть правило — сначала высказываются самые младшие, потом старшие. Это чтобы молодежь не меняла свое мнение, желая угодить более высокопоставленным сотрудникам. Разумеется, никто не мешает «старичкам» заранее обработать молодых спецов, чтобы те «высказывались правильно»… но, также по слухам, такое происходит редко. Финальное решение все равно принимают далеко не молодые люди, а выслушать нижестоящих для них не проблема.
