— Это ты потому так говоришь, что в казино проиграл! — заржал Снегирь.
— Я проиграл, потому что времени поймать волну не было. Я же не как ты, всё на чёрное кинул и домой пошёл.
— Прошу заметить, кинул, выиграл, забрал деньги и пошёл.
Я в разговоре не участвовал, а смотрел на проносящиеся за окном знакомые пейзажи и испытывал то же самое, что и Макс. Я почти дома, и здесь гораздо лучше, чем в столице.
Хотя и там всё прошло хорошо. Прошлой ночью мы успешно утопили тело Литвинова, и первые слухи о том, что он пропал, пошли только сегодня ближе к вечеру, когда я уже закончил последнее занятие и собирался улетать. Разумеется, никто исчезновение молодого аристо со мной не связал.
Кроме того, я успел решить и ещё одну важную проблему, правда, в самый последний момент. Лично император со мной встречаться не стал, но поручил Василию спросить, чем он может меня отблагодарить за помощь. Щедрость государя не стала для меня сюрпризом — и я попросил освободить моих людей от участия в этой военной кампании, то есть от мобилизации.
Мотивировку своей просьбы тоже придумал заранее — мол, хочу, чтобы в сложные времена в Саратовской области появилась ещё одна преданная короне сила. Ведь если я отдам лучших бойцов, то меня быстро съедят почти поголовно уклоняющиеся от службы в армии диггеры, и что будет дальше, никому не известно. А так я смогу помочь военным навести тут порядок.
Император дал добро, а еще Василий пообещал присмотреть за Машей и послезавтра организовать её переезд в Волхов. Конечно, я хотел забрать её сразу, но она не успела закрыть все дела, да и народу с вещами набиралось порядочно.
Ну и третье, что мы сделали в Рязани — это разжились восемью ящиками редких ингредиентов, которые у нас было практически невозможно достать. Из них я собирался делать по-настоящему топовую броню, оружие, а также ловушки для четвёртого этажа ям.
В общем, визит в столицу можно было смело признать удачным, а в десять вечера наш вертолёт приземлился в Волхове, и сейчас мы ехали в сторону Афонино.
— Встречная колонна, — указала рукой на свет фар сидящий рядом со мной Сергей.
— Похоже, наши добычу везут, — предположил Макс.
Полковник угадал, три микроавтобуса и пять легковушек с горящим пламенем на бортах были под завязку забиты тушами монстров.
— С возвращением! — вылезший из первой машины Шаповал непривычно широко улыбался. — Место в машине для меня есть?
— Думаешь, мы забыли дорогу? — хмыкнул Макс.
— Ну, если вам не интересно, что тут произошло за эти дни…
— Садись сзади. — Я кивнул на открытую дверь, а сам перебрался на переднее сиденье. — Мы уже связались с Афонино и знаем, что эксцессов не было. Они, кстати, передали тебе, что надо заскочить на аэродром и забрать наши ящики?
— Да, ребята в курсе, заедут, а эксцессов действительно не было! — подтвердил староста Северово. — А вот хорошего много всего случилось, но лучше я буду сразу показывать.
Машина вновь тронулась, и уже через пять минут мы увидели первое нововведение.
Справа от дороги на двух толстых столбах висел пятиметровый щит, освещённый лучом большого прожектора.
«Добро пожаловать во владения барона Михаила Ярославовича Жарова!»
— Прикольно!
Максим притормозил, чтобы каждый из нас вдоволь насладился красивыми буквами и переливами цветов. Макет этого щита, кстати, тоже сделала Соня.
— Ага, и, если ехать от Саратова, такой же будет видно, — сообщил Шаповал. — С другой стороны написано «Всего доброго»! И подпись «М. Я. Жаров».
Мы продолжили путь, и вскоре слева промелькнули наши первые деревни, теперь носящие общее название Дегунино, а потом ещё и ещё, и ещё. Первую остановку по просьбе Шаповала мы сделали в Северово.
— Пойдёмте, — заговорщицки подмигнул нам староста и первым вошёл в ворота.
Меня, разумеется, все узнавали, и продвигались мы медленно, благо было недалеко.
— Солидно, — прокомментировал Снегирь, глядя на уходящую вверх пятиметровую широкую, квадратную башню, расположенную по центру западной стены. — А чего она здесь, а не у дороги?
— У дороги завтра начнём строить, пока две другие возвели. Пойдём наверх.
Шаповал быстро побежал по идущим вокруг башни ступенькам, и мы последовали за ним.
— Здравия желаем, ваше благородие! — поприветствовали меня двое дежурных и, чтобы не толпиться, временно покинули наблюдательный пункт.
— Ну как, есть разница?
— Офигеть! Это что, Афонино видно? — удивлённо спросил Макс.
— Ага, а справа Фролово. И слева, если присмотреться, Голубкино — это новое общее название тех трёх деревень, куда мы поселили семьсот человек, которых спасли перед вашим отлётом. Кстати, из Афонино тоже и Фролово, и Голубкино видно!
— Действительно офигеть, — медленно проговорил я, осматривая свои здорово видоизменившиеся владения.
А удивиться было чему: одна из поставленных задач — убрать лес между тремя центральными деревнями — реализовывалась неожиданно быстрыми темпами. Уже сейчас через две широкие просеки отсюда мы могли видеть и Фролово, и Афонино, что значительно повышало уровень безопасности. Более того, многочисленные светящиеся фары показывали то, что даже в столь поздний час работы продолжаются, и, похоже, эти просеки совсем скоро станут полноценными дорогами.
— Мы что, все силы на это бросили? — спросил Снегирь.
— Не угадал! — рассмеялся Шаповал. — Более того. Все остальное тоже идёт с сильным опережением графика.
— Новички подключились? — предположил я.
— Подключились — это не то слово! — подтвердил мою догадку староста Северово. — Суммарно тысяча сто человек, прошедших жесточайшее сито отбора, благодарных нам, а самое главное, получивших новую цель в жизни. В общем, сначала они удивились, что мы им действительно дали все необходимое, начиная с домов и оружия и заканчивая едой, одеждой и даже мылом. Потом вообще охренели, когда мы пришли помогать ставить забор и возвели его за сутки… А на следующий день они пришли и спросили, что им надо делать. Там даже про деньги вопрос не стоял, и то, что мы будем платить, стало для них очередным шоком. В общем, уже третий день пашут как проклятые и не только здесь. Давайте к ним заедем.
Мы ещё немного полюбовались стройкой и, вернувшись в машину, продолжили путь.
Семьсот человек, спасённых во втором рейде, заняли три деревни, расположенные по обе стороны дороги в трёх километрах от поворота на Афонино. И первое, что бросилось в глаза, — это новые солидные бревенчатые ограды, оббитые разным металлоломом. Кроме защиты жителей получалось так, что они зажимают ведущую в Саратов трассу. То есть если по ней поедут враги, их ждёт неприятный сюрприз, особенно когда мы установим тут ловушки.
Вторым изменением стали поля вокруг Голубкино. Ещё пять дней назад на них рос бурьян, сейчас же трава лежала в стогах, а земля была вскопана и, видимо, засеяна.
— Посадили то, что успеет вырасти к зиме, — ответил на мой вопрос Шаповал. — Благо климат у нас позволяет. Вон башни тоже уже строят и склады, а ещё парни успевают с нами в ямы ходить!
— Останови посередине! — попросил я, а когда машина затормозила, вышел на дорогу.
Четырёхметровые стены высились в пятнадцати метрах с каждой стороны дороги, и это выглядело внушительно. Разумеется, я никого не запомнил, зато меня узнали сразу, и буквально за минуту на ограду высыпало под сотню человек.
— Привет всем! — крикнул я и получил в ответ радостный рёв. — Как дела?
Снова оглушительный рёв и радостные крики.
— И у меня хорошо! — ответил я, когда шум немного улёгся. — Рад, что вы быстро осваиваетесь! Я вернулся и, если у вас возникнут какие-то вопросы, теперь буду неподалёку!
Под третью волну криков я сел в машину, и мы направились к следующей соединённой паре деревень, где поселились первые четыреста спасённых. Эту деревню назвали Некрасовка.
Здесь нас уже ждали, люди высыпали прямо на дорогу. А впереди всех стоял Николай. За прошедшие дни спецназовец полностью поправился и, такое ощущение, стал ещё шире в плечах.
