— Привет. — Я, делая беззаботное лицо, подошёл к девушкам. — Это… Рад видеть…

— Общайтесь, и постарайтесь не поубивать друг друга. — Елена поднялась с лавочки, кивнула охранникам, и отправилась к припаркованному у тротуара «Ролсу».

«Постараемся, Блондинка, постараемся!»

Злата неторопливо поднялась, глянула на меня.

— Прогуляемся, Мирослав? Составишь мне компанию?

— Конечно.

Александров — город контрастов, по окраинам современные здания, разбавленные изредка старой архитектурой. Город, развиваясь, не сносил существующие постройки, старался включить их в свою структуру. Вот коробки жилых домов, вдоль них тянется тротуар, и внезапно делает изгиб, облегая ало-желтый кирпичный бок древнего дома под острой дощатой крышей. Доски крыши по краям обшиты металлом, вниз спускаются водосточные желоба, пропадая под асфальтом.

Центр же города остался нетронутым, и напомнил мне Даршит. Такие же мрачноватые с виду домики, мощеные плитами дороги и тротуары, растительность либо в кадках на балконах, либо во дворах, за заборами.

Мы шли по центру города, сохраняя молчание. Словно две сжатые пружины в пальцах, какая первая отпустит, какая первая обрушит на человека рядом град обвинений, перерастающих в ненависть.

И каждый думал о своём.

Ситуация мне не нравилась.

«Да спроси её про Архитекторов!» Не выдержал Миро. «Может, что полезное расскажет!»

— Слушай, так нельзя. — Сказал я совсем не то, что просил Миро. — Я не хочу конфликтов. Давай просто погуляем, и разойдемся? Лена будет довольна, что мы не пытаемся убить друг друга!

— Почему ты убил Пересвета? — Спросила Злата.

— Он плохо поступил с сестрой моего… Соратника.

«Хорошо, что Жреца другом не назвал».

— Пересвет поставил сестре Добромира рабскую метку. Добромир вызвал Пересвета на дуэль, проиграл. Твой брат обрадовался победе и допустил несколько высказываний, которые я не смог игнорировать. Я победил, рабская метка развеялась.

— Ты желал его смерти?

— Да. — Не стал врать я. Злата, по-видимому, была в ранге ученика. Врать искуснику бесполезно, не прочитает эмоции, так угадает, что информация недостоверна.

— Мой брат не всегда вел себя достойно дворянина. — Тихо сказала Злата. — Отец приказал ему удалиться с Аркаима после пары дуэлей. Отец надеялся, что учеба в Институте повлияет на моего брата лучшим образом. Так не случилось, к сожалению, стало только хуже. Я не виню тебя, Мирослав. У тебя не было выбора.

— Прости. — Сказал я.

— За что?

— За создавшуюся ситуацию.

— Давай закончим этот разговор. — Сказала Злата. — Он бессмыслен. Так сложились обстоятельства. Расскажи лучше о других мирах! Ты же был на Старой Англии?

— Обычный мир, высохшие моря и пара городов. — Ощущая, как отпускают внутренние пружины, сказал я. Неприятная часть разговора окончилась. — Англичане уцепились за свой остров, с окраин приходят варвары, атакуют их. Когда мы уезжали, варвары взяли штурмом их столицу, Лондинум. Мы едва успели уйти.

— Древний мир. — Злата мечтательно улыбнулась. — Почти как Аркаим! Светлое Царство и Английская Империя соревновались за контроль над этой частью Дороги. А потом Наказующие отключили их мир от дорожной сети. Теперь тут живут славяне, а не англичане.

— А почему так получилось? Нам повезло?

— Считается, что да. Там, с другой стороны Старой Англии, осталось несколько миров, которые они контролировали. Все они отошли под влияние Кельтики, та ветка Дороги отрезана, что там происходит, не понятно. Чтобы добраться до тех планет, надо делать большой круг! Ничего интересного в тех мирах нет, туда никто не ездит.

— А я думал, что исследователи и торговцы с Аркаима бывают всюду!

— Конечно! Всюду, где выгодно. — Злата хихикнула, пробежала по лицу едва заметная, веселая улыбка. — Но что искать в выжженных войной мирах?

— Там тоже была война?

— Конечно. Через десяток лет после того, как закрылись порталы на Старую Англию, наши торговцы побывали на Ирландии. На планете местные жители схлестнулись друг с другом, а с Дороги прибывали войска Кельтики.

— Не в первый раз слышу про Кельтику, а кто это?

Про Кельтику нам рассказывал старичок на уроках этики. Сектор Дороги, объединенный единой культурой и более-менее похожими законами. Десяток планет, по которым разбросано множество королевств. Некоторые большие, некоторые совсем мелкие, один город и пара деревенек. Кельты, даже выбрав себе королей, так и не избавились полностью от родоплеменного строя. На Дороге попадались они редко, виной всему — широкое использование биомехов в ущерб технике. Основа армии, трехметровые кентавры Эль-Ушкье, по Дороге бегать не любили, гигантские биологические танки-крепости Ангуаны не вписывались в Правила Движения, а драконы владели небом, но не землёй. Свои автомобили кельты почти не производили, предпочитали закупать на Фламинике и в Светлом Царстве.

— Светлое Царство, Английская Империя, Фламиника и прочие — это новые государства, образованные выходцами с Земли. Они владеют не только энергиями, они развиваются, исследуют окружающий мир при помощи техники. Те, кто был до нас — Аттика, Рутеника, Кельтика, Латиника — старые миры, где главенство принадлежит Искусству. Кофе будешь? Со льдом?

— Буду.

«Самка очень умная». Сказал Миро. «Надо быть настороже!»

«Ну да, знает она очень много…»

«Я не об этом».

Мне вручили большой картонный стакан с кофе, в котором плавали кубики льда, и мы пошли дальше.

— Кельтика одна из старых областей Дороги. Такая же, как Аттика, как и Рутеника.

— Погоди, Златослава! — Какое же у неё красивое имя! — Рутеника же планета?

— Называй Злата. Верно. От старой области Дороги, заселявшейся славянскими племенами, осталось только название одной планеты, остальное поглотило Светлое Царство, изгнав отсюда высших сущностей. Некоторые перебрались в Кельтику.

— Кельтика контролируется высшими сущностями Дороги?

— Не совсем. Королевства кельтов сумели отбиться от высших сущностей, сохранить независимость. Они даже договоры меж собой заключают, судятся, сущности у них такие же субъекты права, как и короли. Представляешь, искусники и жрецы у них по положению равны! Мы с ними воевали, очень давно. Игорь Светлов ударил по ним ядерной ракетой, и с тех пор между нами мир. Даже представителя своего прислали, послом не называют почему-то. В Ближнем Краю Кельтика известна!

— А Ближний край что такое?

— Мирослав, ты откуда? — Спросила меня Злата, потягивая свой кофе через трубочку.

— С Земли.

— О, понимаю. Ты спрашиваешь такие вещи, которые знает любой мастер Искусства! Прости! — Она едва заметно коснулась моей руки.

— Ну, так получилось. — Смущенно ответил я. — Сколько уже тут живу, а все никак руки не доходят понять, где же именно я оказался, и что вокруг происходит.

«Вот именно!»

— Златослава! — Раздалось позади. И меня толкнуло энергией в спину так, что я едва сумел устоять на ногах.

Обернулся неспешно.

Трое. Два искусника, ранг мастера, ауры полны энергии. Одеты в тактические штаны и куртки, на ногах легкие берцы. Лица хмуро-спокойные, как перед тяжелым боем. Оба вооружены, короткие узкие тесаки в ножнах за спиной, на поясах пустые пистолетные кобуры.

А в центре мужчина, аура которого затмевала этих двоих оптом.

Костюм-тройка, светло-серого цвета, низкие ботинки на ногах, на остром лице презрение. Аккуратная прическа и бородка, серо-стальные глаза, так похожие на глаза девушки, что стояла рядом со мной.

Представитель верхнего уровня местной золотой молодежи. До Владимира Светлова он не дотягивал, конечно, хотя и старался. Костюм из дорогущей ткани, блокирующей внешнюю энергетику, амулет на груди не рядовой, нечто, сравнимое с Сердцем Пламени. Перстни на пальцах горят яркими звездами, а глаза мерцают расплавленным серебром.

«А вот и братик пожаловал». Сказал Миро.

— Что тебе нужно от меня, Горан? — Злата глядела на парня исподлобья, кривя губы в некрасивой усмешке.