— Почему?

— Потому что Кригеры — это тупоголовые берсерки. Они бы разорвали тебя на куски прямо посреди улицы, а потом бы подчистили память свидетелям. А Мокша… они провидцы. Если бы они хотели тебя убрать, ты бы до этого момента просто не дожил — споткнулся бы и упал на арматуру. У них свои методы.

Тот факт, что способности пророков на меня, возможно, не работают, я благоразумно оставил при себе.

— Остаются Мистиэль и Хаскиэль. Хитрожопые технологи против аристократов старой закалки. Первые активно юзают современное оружие и гаджеты, предпочитая клыкам винтовку с тепловизором. Вторые — это корпорации, хедж-фонды, связи в высшем обществе. Предпочитают не светиться, действовать через подставных лиц. Относительно адекватны, но, — он сделал паузу, — только с равными или с теми, кто сильнее.

— И что делать?

— А вот это уже твой вопрос. Я вижу, что ты не так прост, как хочешь казаться. Не мог же ты припереться сюда без единой мысли в голове. Твои предложения?

Он снова меня проверял. Я сделал глубокий вдох.

— У меня в гараже стоит «Хонда». Та самая, на которой я уходил от погони. Она засвечена, — я внимательно следил за его реакцией. — Если я покатаюсь на ней по Финансовому району… можно попробовать выманить их на живца.

Широкая, хищная улыбка тронула губы Блэйда.

— А ты мне нравишься, пацан. Не будем тянуть кота за клык. Погнали к тебе.

— Мы еще не обсудили оплату.

— Похер, по ходу обсудим. Деньги меня не особо волнуют. А вот зелья… если твое Снадобье работает так, как ты говоришь…

Я не дал ему закончить.

— Держи.

Я передал ему флакон. А затем, опять засунув руку в карман, материализовал там уже инъектор, с другой жидкостью.

— И это тоже. Стимулятор Мышц. Разгоняет все физические показатели до сверхчеловеческих на 15–20 минут. Без побочек. Не знаю, как сработает на ком-то вроде тебя, но хуже быть не должно. Считай это залогом. И инвестицией в наши с тобой… деловые отношения.

Блэйд молча взял оба флакона. Он внимательно их осмотрел, повертел в руках. Его улыбка стала еще шире.

— Хм. Мне все больше и больше нравится мое решение прилететь сюда.

А мне… мне остается лишь надеяться, что мое решение оказалось верным.

Бонусная внеплановая глава! Спасибо за 1000 💜💜💜

---------

Прошел практически целый день. Целый день унизительного бездействия и оглушительной тишины. Информации о воришке так и не поступило. С каждым часом ярость Ликкуса Хаскиэля становилась холоднее, тверже и острее. Для него, прожившего на этой планете более двухсот лет, эта досадная помеха была не просто провалом операции — это был личный удар по его репутации, по самой его сути.

В отличие от большинства своих собратьев, упивающихся вечностью и скатывающихся в пучину пороков, Ликкус ценил время. Он был хищником, и его главной чертой была концентрация. Стоило в его жизни возникнуть проблеме — угрозе его власти, его амбициям, его безупречному порядку, — как он мобилизовал все ресурсы на ее немедленное и бесповоротное уничтожение. Обычно это было быстро. Почти всегда — кроваво. И неизменно — эффективно. Именно эта безжалостная эффективность позволила ему, седьмому сыну патриарха клана, занять пост управляющего Нью-Йорком. Этот город был слишком ценным призом, чтобы отдавать его «по блату», а не за реальные заслуги.

— Лорд Ликкус, цель найдена!

Дверь кабинета распахнулась без стука. Когда Ликкус был на охоте, все эфемерные ритуалы отбрасывались в пользу скорости.

— Более того… мальчишка на Боулинг-Грин. Катается по району на своей «Хонде», абсолютно не скрываясь.

Ликкус замер. Даже его удивленный подчиненный не мог сравниться с тем изумлением, что на миг отразилось на лице вампира. Какого черта? Этот мелкий воришка их ни во что не ставит? Он что, издевается? Удивление сменилось холодной злостью, а за ней пришло первобытное желание разорвать этого ублюдка своими собственными руками. Украсть священный цветок, а теперь бросать им открытый вызов?!

— Собираемся, — пророкотал Ликкус, поднимаясь с кресла. Его глаза горели потусторонним огнем. — Я еду с вами. Лично.

Сборы не заняли много времени. Ночь была их временем. Спустя десять минут несколько черных седанов без номеров уже неслись по улицам финансового района. Ликкус сидел на заднем сиденье, получая доклады по рации. Каждое сообщение лишь усиливало его предвкушение. И вот, наконец: мальчишку загнали в тупик, выезды перекрыты. Он в ловушке. Кровожадная ухмылка тронула губы Ликкуса.

Но где-то на подкорке сознания, отточенное веками интриг чутье шептало, что все это… слишком просто.

— Ждите моего сигнала. Я лично познакомлюсь с этим выродком, — отдал он команду, когда его машина остановилась в начале переулка.

Почему интуиция кричала об опасности? Он отбросил эти мысли. Лишние рефлексии. Он вышел из машины.

Переулок был залит светом фар его людей. В центре, словно затравленный зверек, стояла старая, дешевая «Хонда». Ликкус шел неторопливо, смакуя момент триумфа. Двое верных телохранителей следовали за ним. Он вглядывался в лицо ублюдка через лобовое стекло. Мальчишка отводил взгляд, не решаясь посмотреть ему в глаза. Но… в нем не было страха. Не было паники. А сейчас… сейчас он вообще… улыбнулся.

Это ловушка!

Мысль обожгла разум Ликкуса за долю секунды до того, как задняя дверь «Хонды» плавно открылась.

Из машины не просто вышел человек. Сама тьма внутри салона, казалось, сгустилась, обрела форму и шагнула наружу. Фигура, которой пугали новообращенных вампиров. Имя, которое было синонимом слова «геноцид» в их сообществе. Человек в полном боевом облачении: облегающая пластинчатая броня, длинное кожаное пальто, развевающееся на ночном ветру. И катана на левом бедре. Та самая катана, что внушала вампирам больше ужаса, чем любой святой артефакт. Меч, который, по слухам, уничтожал любую нечисть одним касанием.

В этот момент Ликкус понял все. Улыбку мальчишки. Его показную храбрость. Простоту, с которой их заманили сюда. Они были не охотниками. Они были приманкой.

И Дневной Бродяга пришел на их зов.

Тишина в переулке была густой и тяжелой. Ее нарушал лишь тихий гул двигателей черных седанов, оцепивших старую «Хонду».

— Так, Хаскиэль, значит, — лениво протянул Блэйд, нарушая молчание. Он расслабленно облокотился на крышу машины, словно был не в окружении смертоносных хищников, а на пикнике с друзьями. — Эй, а чего это вы так побледнели при виде меня? А, ой… вы же и так бледные!

Он хрипло рассмеялся. Этот смех, лишенный веселья, эхом отразился от стен, заставляя вампиров нервно переступать с ноги на ногу.

— Блэйд… — прошипел Ликкус, с трудом сдерживая ярость. Страх боролся в нем с оскорбленной гордостью. Он мгновенно перестраивал план. Ни о каком вреде мальчишке больше не могло быть и речи. Теперь задача — уйти отсюда живым и сохранить лицо. — Ты знаешь наш клан. Ты знаешь, как мы ведем дела. Мы чтим порядок.

— Одно дело знать, другое — видеть, как вы всей стаей охотитесь на моего другана, — Блэйд ткнул большим пальцем в сторону машины. — Он, знаете ли, обычный малый. Не такой крепкий, как я. И сдачи дать не может. Что ж вы слабых и немощных-то обижаете, а? Не по-аристократически как-то.

— Он вор! — в голосе Ликкуса зазвенел металл. — Он похитил то, что принадлежит нашему клану по праву крови! То, о чем простой смертный даже знать не может! Так что твои слова о том, что он «обычный малый» — фальшивка!

— Чтобы что-то украсть, нужно знать, что оно кому-то принадлежит! — в их беседу вмешался сам «обычный малый». Он вышел из машины и встал рядом с Блэйдом, чувствуя себя на удивление спокойно под его защитой. — На вашей Призрачной Орхидее не было вывески «Собственность клана Хаскиэль. За срыв — смерть!».

— Незнание не освобождает от ответственности! — прорычал Ликкус.

— Короче, оба заткнулись и слушаем меня! — рявкнул Блэйд, и его голос мгновенно оборвал спор. Расслабленность исчезла, уступив место ледяной угрозе. — Расклад простой. Либо я сейчас вырезаю тут всех вас, бледнолицые, и отправляю к праотцам. Либо вы клянетесь, что оставляете моего дружбана в покое. Навсегда. Забываете о его существовании.