–Согласился ли Вероволько отправиться в Галлию?

– Я не был в большом восторге.

– А разве Лондиниум не мог стать альтернативой?

–Нигде в Британии. Я бы официально объявил Лондиниум запретной зоной, если бы верил, что Вероволко здесь появится.

–А король?

Я знал, что Галлия лучше обычного необитаемого острова.

«Но после того, как Вероволко убили в баре в Лондиниуме, король вполне может прийти в ярость», — удрученно заметил Хиларис.

«В этом нет никаких сомнений», — сказал я.

Он прочистил горло, как будто был неуверен в себе.

– Заподозрит ли он, что вы организовали эту смерть?

Я пожал плечами.

Флавио Илларис, уже знакомый с методами работы секретных агентов, повернулся и пристально посмотрел на меня. Он говорил прямо.

–Ты это сделал?

-Нет.

Он не спросил меня, сделал бы я это, если бы подумал. Я грызла ноготь, размышляя о том же.

«Ты сказал, что Вероволко кого-то убил», — предположил Хиларис. «Может быть, утопление было наказанием, Марко?»

«Маловероятно». «Я был почти уверен». «Никому это неинтересно». Он убил архитектора, руководителя проекта нового королевского дворца.

– Что? Помпоний? – Как финансовый прокурор, Илларис в конечном итоге подписал разрешение на выставление счетов за

Дворец короля. Он знал, кто архитектор, и знал, что тот мёртв.

Я также видел свой отчёт о ситуации после этого. Но в вашем отчёте говорилось…

«Вот и всё, что я хотел сказать». Я почувствовал лёгкое напряжение, словно мы с Хиларис отвечали по этому вопросу перед разными лордами. «Я участвовал в проекте, чтобы решить проблемы. Я назвал смерть архитектора «трагическим несчастным случаем»… Не было нужды поднимать шум, утверждая, что его убил помощник Тоги. Король сдержит своих людей, и преступление не повторится. Проектом руководит новый человек, и он хорошо справляется».

Илларис позволил мне объясниться, но всё равно был недоволен. Доклад, который мы обсуждали, был адресован наместнику, но я отправил свою копию Веспасиану. С самого начала я намеревался представить императору более подробное объяснение позже, если он пожелает его выслушать. Прекращение этого дела могло бы помочь ему сохранить хорошие отношения со своим другом-царём. Меня это не волновало. Мне платили за результат.

Веспасиану нужно было обуздать безудержный перерасход средств на очень дорогостоящем строительстве. Он прислал меня, формально, в качестве частного осведомителя, поскольку я был первоклассным аудитором. Я раскрыл вражду между королём, заказчиком, и официальным архитектором. Когда эта вражда разразилась, приведя к катастрофическим последствиям, мы обнаружили, что у нас не осталось никого, кто мог бы руководить многомиллионным проектом… и наступил хаос. Вероволько, зачинщик всего этого бардака, не был моим любимым британцем. Бедняге невероятно повезло, что Галлия оказалась для него худшим наказанием, которое я мог для него придумать.

«Была ли у Помпония семья?» Илларис продолжал бесполезно беспокоиться о своей теории наказания.

– В Италии. В Британии у неё был парень, который был очень расстроен, но он работает на стройке. Мы увеличили ему обязанности; этого должно быть достаточно, чтобы он заткнулся. Я могу проверить, не покидал ли он этот район.

«Я пришлю гонца». Если Хиларис и пыталась меня подставить, то делала это тактично… пока. «Как его зовут?»

–Планко.

– Компания Verovolco действовала в одиночку?

– Нет. У него был сообщник. Прораб. Мы его арестовали.

–Текущее местоположение?

Слава богу, он проявил добросовестность и довел дело до конца.

–Парень. Под ответственностью короля.

-Наказание?

«Не знаю». Я чувствовал себя школьником, который не сделал домашнее задание. Флавио Илларис, может быть, и дядя моей жены, но если я облажаюсь, он меня погубит. Мандумеро играл лишь второстепенную роль и был местным жителем, поэтому я позволил Тогидубно разобраться с ним.

«Мандумерус, говоришь?» Хиларис сразу меня поняла. «Я узнаю».

Я позволил ему продолжать идти по этому пути. В долгосрочной перспективе я мог бы уклониться от своих обязанностей и отправиться в Рим. В Риме меня, возможно, будут донимать вопросами, но я чувствовал, что справлюсь. Илларис будет жить с наследием той бойни в таверне, пока останется в Британии. Королевские связи были довольно деликатными. К тому же, один из частных домов семьи Иллариса находился в Новиомагусе, всего в миле от дома короля. Бедный дядя Гай был обременён личной враждой между «плохими соседями», мягко говоря.

–Марко, а ты не считаешь, что Тогидубно сам наказал Вероволко таким образом?

«Ужасная идея!» — улыбнулся я. Хиларис мне нравился, но коварные умы бюрократов никогда не переставали меня удивлять. «Король был разгневан опрометчивым поступком этого человека… но ещё больше он разозлился на меня за то, что я это раскрыл».

– Ну, на данный момент у нас небольшое преимущество.

«Надеюсь, ты не предлагаешь нам его спрятать!» — саркастически предположил я.

Услышав это, Флавио Илларис, похоже, был по-настоящему шокирован.

«Клянусь всеми богами, нет! Но у нас есть немного времени, чтобы выяснить, что произошло… прежде чем король начнёт изрешетить нас арбалетными стрелами». Этот спокойный и культурный человек использовал выражение, более характерное для кавалериста…

Он вспомнил, что в дяде Гайо, добром человеке со вкусом, было что-то большее, чем замечали большинство людей.

Я чувствовал, что сейчас произойдет. — Ты хочешь сказать, что именно у меня есть время сделать это?

«Конечно», — он радостно улыбнулся мне.

Я вздохнул.

– Ну, спасибо.

–Дидио Фалько, нам очень повезло видеть вас здесь!

Конечно. Эта ситуация была мне слишком знакома; клиенты уже пользовались ею в прошлом: я был замешан. Я выманил жертву с его территории, и хотя я убеждал себя, что он погиб в незнакомом баре, я чувствовал себя виноватым. Так что я оказался в ловушке.

IV

– О, Джуно! Я думал, мы оставили всю эту ерунду позади.

«Моя сестра Майя жаловалась. Все мои сёстры, как известно, презирали мою работу. Майя, пусть и жила почти в двух тысячах километров от дома, но она хранила традиции Авентина. «Марко!»

Британия, может быть, и небольшая провинция на задворках Империи, но разве все, что здесь происходит, должно быть связано со всем остальным?

«Довольно необычно утонуть в бочке вина», — тихо сказала Элия Камила.

-Что «Бочка?» — усмехнулась Майя. «Я думала, человека столкнули в колодец».

– Это одно и то же. Вино – очень популярный импортный продукт. Его часто привозят из региона реки Рен в Германии, в огромных деревянных бочках, которые потом очень пригодятся для облицовки колодцев, что не требует больших затрат.

Элия Камила, жена прокуратора, была спокойной и умной женщиной, невозмутимой матерью выводка чрезвычайно оживлённых детей. Как и её муж, она была более компетентной и гораздо более доступной, чем казалась. Эта бескорыстная пара была рождена, чтобы представлять Империю за рубежом. Они были разумны, справедливы. Они воплощали благородные качества Рима.

Это не добавило им популярности среди коллег. Так никогда не бывает. Они, казалось, ничего не замечали и никогда не жаловались. Их опыт

Их положение в Британии воодушевляло их. При другом императоре они вполне могли бы быть преданы забвению. При Веспасиане же они процветали на удивление.

Небольшая напряжённость между Элией Камилой и моей любимой сестрой Майей огорчала нас с Хеленой. Многократное материнство не вызывало у нас привязанности. Майя — современная, жизнерадостная, вспыльчивая и прямолинейная — была женщиной другого склада. По правде говоря, Майя сияла совсем не так, как большинство людей.

Это была его проблема.

Эта сцена произошла после обеда. Все чиновники жили в резиденции прокурора, поскольку дворец губернатора ещё не был построен. Жизнь за границей – это жизнь в коммунах. Дипломаты к этому привыкли. Обедали без губернатора; Фронтинус отнёс поднос в его кабинет.